— К вам и так вопросы могут возникнуть, относительно здоровья, а уж если вы ещё что знать будете, и вовсе куда-нибудь закроют.

Про выигрыш уже все знали и сразу почувствовали в этом мою руку. Посчитали сумму после выплаты налогов. Я сразу сказал, что денег хватит на всех, поэтому, берём, скажем, по 2 миллиона и кладём в банк на имя самых маленьких до их совершеннолетия. Всё, этими деньгами распоряжаться никто не сможет, это для них на чёрный день. Теперь, у нас две старые семьи и три молодые, общим количеством 8 человек. Как думаете, если разделить оставшуюся сумму на 8, вам будет достаточно? При условии, что этих денег вообще могло не быть. Я думаю достаточно. Теперь от вас зависит, насколько правильно вы ими распорядитесь. Каждого члена семьи мне приходилось сопровождать до капсулы, я вносил необходимые изменения, контроль осуществлял искусственный интеллект. Внешние изменения если и делал, то только те, которые можно достигнуть с помощью косметологии, диет и физкультуры. Срок жизни увеличивать не стал. Если старым сейчас около 60 и за 60, то до 100 они проживут точно, причём в здравом уме и физически крепкими. Выглядеть будут в соответствии с возрастом, если и получше остальных, то не на много. Зато серьёзно болеть ни кто не будет. Отцу, как носителю наибольшей информации обо мне, поставил блок от стороннего вмешательства, а так же блок связи. В случае непредвиденных осложнений, блок связи, в режиме реального времени, будет передавать картинку сюда на дачу. Здесь, на глубине 3 метра, я оставил боевую тройку роботов (небольшого диверсанта и двух роботов прикрытия). Их искусственные интеллекты совместно будут определять степень воздействия при решении осложнений. Если роботы не справятся, они отправят на ближайшую, наблюдательную станцию всю имеющуюся информацию и самоуничтожатся. Ну, вот вроде и всё. Надо толкнуть прощальную речь.

— Дорогие мои. То, что случилось со мной, ни как кроме «чудо» не назовёшь. Но я не жалею. Благодаря этому чуду, вы все здоровы и обеспечены, а я нашёл своё место. Знаете, как бывает, вроде живёшь, что-то делаешь, но чувствуешь, что не твоё это. И получается не жизнь, а мучение, из-за неопределённости, которую ни как не одолеть. Там, мой настоящий дом. И не потому, что там высокие технологии. Там, я, наконец, то избавился от неопределённости. Я знаю, что буду делать в ближайшее время и потом в будущем. И то, что я буду делать, чем буду заниматься, принесёт пользу не только мне. Результат моих трудов реально будет виден. Я не знаю, смогу ли когда-нибудь вернуться сюда. Но если вернусь, обязательно заберу вас с собой. Это я отвечаю, на некоторые вопросительные взгляды. Сейчас нельзя, ни как нельзя. Мне тяжело с вами расставаться. Я оставил вас в этом завистливом мире: здоровых, обеспеченных и надеюсь счастливых. Но я не смогу защитить вас от завистников. И от этого мне ещё тяжелей.

Ну вот, потекли моря и океаны. И я разом забыл, что ещё хотел сказать. Пришлось экстренно прощаться, а то это дело заразное. Отцу на прощанье сказал, чтобы дачу не продавал, иначе, где я буду приземляться.

А теперь в Лос-Анджелес. Что я там забыл? Возможно жену. Незадолго до своей смерти, я посмотрел один американский фильм и снова почувствовал себя старшеклассником. Почему старшеклассником? Потому, что именно в старших классах, с нами случается первая любовь, самая чистая и сильная. Я понимаю, что в жизни эта актриса может быть совсем другой, отличной от своей героини, но чувствам не прикажешь. И я лечу в Америку разобраться в них. Летели опять через север, через Берингов пролив вышли к побережью Америки. Лос-Анджелес город большой, густо заселённый. Тут в парке корабль не оставишь. Решили висеть над нужным нам местом. Надо сойти, корабль опустился и сразу поднялся. Надо вернуться на корабль, опять такая же процедура. Одно только замечательно, если меня (тьфу, тьфу, тьфу) будут брать, корабль сразу меня заберёт.

Глава 3

Вот эта улица, вот этот дом. Звоню по домофону. И всё, приплыли, оттуда зарёванным голосом:

— Кто?

— Здравствуйте мисс Эмили. Меня зовут Ник, я из России и мне очень надо с вами поговорить.

А в ответ всхлипы, шмыганья и связь прерывается. Понятно. Дали знать, что не хотят меня знать. Выхожу из зоны действия видеокамеры и исчезаю, чтобы появиться уже в квартире. И нет, это не телепортация, просто ловкость рук. Тюрьма по мне уже плачет. В гостиной на диване лежит не понятно кто, непонятно во что одетое. Косматое и ревущее чудо — юдо. Сюрприз. И как «это» успокаивать. По любому надо идти на контакт.

— Мисс Эмили:- ели успел руку отдёрнуть, хорошая реакция.

— Кто вы?

— Я уже представлялся. Меня зовут Ник и…

— И вы из России. А в России всегда заходят в чужой дом без разрешения? А если я сейчас в полицию позвоню?

— На первый ваш вопрос отвечу так, сейчас нет, а раньше заходили. На второй вопрос, ответ вы можете узнать сами.

Протягиваю ей трубку, и она убеждается, что связи нет. Идет к телевизору, включает, а он не показывает.

— Но как?

— Как говорил герой одной сказки: — «я не волшебник, я только учусь».

— Что вам от меня надо: — буркнула она, забираясь на диван с ногами.

— Узнать причину вашего состояния и оказать помощь.

— Вы что доктор?

— Так вы болеете?

— Нет, не я, моя мама.

— В каком она состоянии?

— В тяжёлом, она попала в аварию.

— Ей делали операции?

— Да, она впала в кому во время операции и не приходит в себя уже два дня.

— Мне нужна будет ваша помощь.

— Какая?

— Для начала, приведите себя в порядок, потом мы что-нибудь съедим, полностью успокоимся и я расскажу мой план.

— Как вы можете, она же каждую минуту может умереть, а вы планы строите?

— Здесь нет ни чего сложного, что бы строить, я готов хоть сейчас. А вы в таком виде поедите в больницу? Кроме того, это может занять довольно длительное время, поэтому надо поесть. И ещё, моя помощь, некоторые мои действия, могут вызвать у вас шок. Вас надо подготовить. Вы сами тянете время.

Она пулей метнулась в ванную, а я пошёл на кухню смотреть буржуинские кладовые. Там оказалось много чего, но всё какое-то непонятное. Из знакомого нашёл только молоко, яйца. Сливочного масла не было, нашёл, наверное, оливковое. Попить, только сок апельсиновый. Чай вообще не нашёл. К кофе машине даже подходить не стал. Для меня старого она непонятная, для меня нового она тем более непонятное старьё. Хлеба нет, какие-то непонятные хлебцы и то ладно. Что ни будь добавить в омлет, по тяжелее, то же не нашёл. Нашёл немного сыра непонятного и зелень. Буржуи они и есть буржуи, всё у них непонятное. К моменту, когда на кухню зашла королева, я уже ел.

— Присоединяйтесь.

— Что это?

— Блюдо из яиц, молока, поджаренное на масле, сверху для вкуса приправлено сыром и зеленью — называется омлет.

— Я не могу это есть, у меня диета.

— И мама в коме. Что для вас важнее: диета или мама.

— Ладно, я поем вашу стряпню, рассказывайте ваш план.

— Вы забыли, что вас ещё надо подготовить. Поэтому ешьте. Всему своё время. Я буду в гостиной.

В гостиной я связался с искусственным интеллектом и попросил пропустить сигнал на телевизор и отслеживать сигналы телефонов. Включив телевизор, я сделал вид, что смотрю, а сам продолжал планировать операцию. Её мать лежала в самой лучшей, частной клинике, а нам надо было организовать перевозку в другую клинику и по пути переместить её в капсулу на корабле. В городе это будет проблематично сделать. Обязательно кто-нибудь увидит, как больного человека похищают инопланетяне. Значит, клиника должна быть за городом. Опять же с водителем, кто его знает, как получится. Ладно, война план покажет, главное основные направления есть. О, на кухне загремела посуда. Раз она моет посуду, значит, взяла себя в руки. Через две минуты Эмили пришла в гостиную.

— Я вас внимательно слушаю.

— А надо внимательно смотреть, присядьте, вдруг упадёте.