Гарольд равнодушно строгал себе посох, мельком поглядывая на своих новых знакомых. Йона разводила небольшой костерок, следя за тем, чтоб не было дыма. Нельзя давать лишний повод себя обнаружить. Ровио нагло досматривал утренние сны, пока остальные занимались делом, на попытки разбудить его отвечая невнятными ругательствами. Впрочем, половина ночной вахты была за ним, и он заслужил право поспать.

Беглецы ушли вглубь леса, двигаясь на север. Йона предложила пойти так, решив, что её соплеменники в болото не сунутся. Тайга медленно превратилась в сборище кривых ёлочек, сплошь поросших мхом. Следопыт её идею воспринял критично, но возражать не стал. Бежать на запад, к реке, было бы глупо. Переправа там только одна, и их там наверняка будут ждать. Пока они пробираются через лес, айвары пройдут по большаку и возьмут их в тиски. А втроём противостоять целому племени не очень-то хотелось.

Закопчённый сотнями костров походный котелок занял своё привычное место. Воду добыть здесь было нетрудно, достаточно просто несколько раз копнуть, но добытую таким образом жидкость пить было невозможно. И там, где до этого можно было обойтись без костра, приходилось каждое утро кипятить себе воду на день. Запасённые бурдюки кончились через пару дней похода.

— Йона, далеко нам ещё до реки? — поинтересовался бородач, устало потягиваясь после долгого сна.

— Смотря какой реки, — ответила девушка. — Если до Сосновой, то дня четыре. Если до Золотой, то она уже ближе, до вечера можно успеть.

— А ты откуда так хорошо лес знаешь? — спросил, в свою очередь, Гарольд.

— У нас в племени все охотятся, и мужики, и бабы, и дети, — улыбнулась она.

Следопыт нахмурился. Это было их спасением и их проклятием. Без девушки они бы не смогли так далеко оторваться от преследователей, но и насовсем запутать следы не получалось. Проклятые дикари никак не хотели оставить их в покое, всё время находясь на шаг позади. Это изматывало похуже всякой пытки. Постоянное нервное напряжение ни на минуту не исчезало, и даже в редкие минуты сна Гарольд вздрагивал и просыпался, озираясь по сторонам.

Вода наконец-то закипела, и Йона бросила в котелок несколько листочков кипрея, душистой травы, чтобы отбить торфяной вкус. Через несколько минут отвар был готов, и можно было продолжать путь. Растоптав и прикрыв сырым мхом кострище, Гарольд повесил котелок на палку и пошёл замыкающим. Лишние следы им ни к чему. А завтракать беглецы уже привыкли на ходу.

Под ногами начало хлюпать. Болото приветствует новых гостей. Ровио заметно оживился, увидев красные ягодки.

— Это ж журавлинка! Погодите, я сбегаю, насобираю! Вкусно же! — заулыбался он, но Гарольд покачал головой.

— В другой раз пособираешь. Нам, знаешь ли, некогда. Где-то там, — следопыт махнул рукой себе за спину, — Где-то там ходят очень злые на нас люди, и пока ты жрёшь ягоды, они идут. Ты спишь, а они идут. И не с подарками идут, — Гарольд, обычно молчаливый и мрачный как грозовая туча, заметно нервничал.

Ровио понуро кивнул и оставил свою затею. Девушка обернулась и с беспокойством взглянула на мужа.

Впереди открывался мрачный пейзаж торфяного болота. Кочки, усеянные мелкими ягодками и травой, окна чёрной воды и редкие деревца, непонятным образом выживающие на редких клочках твёрдой почвы. Казалось, даже небо нахмурилось ещё сильнее. От близости к воде похолодало ещё сильнее, и путникам пришлось закутаться в плащи.

Один только бородач не терял присутствия духа, и тихим голосом травил похабные истории. Йона краснела, а Гарольд только хмурился, пока вовсе не попросил тишины. Отношения с бывшим солдатом после побега не клеились, и Ровио только раздражал его своими глупыми шуточками, подколками и постоянными историями. Следопыт привык быть наедине с природой, и постоянное присутствие сразу двоих людей выводило его из себя. Порой даже сильнее, чем преследование айварами.

Йона резко остановилась, вскинув руку в предупреждающем жесте. Мужчины разом схватились за оружие, нервно переглядываясь.

— Дальше придётся по кочкам прыгать. Я первая, две кочки пройду, затем вы, — обречённо сказала девушка, проверяя следующий островок растительности палкой. Кучка мха и травы легко ушла под воду. Только третий сгусток зелени оказался надёжным.

Дикарка легко оттолкнулась от земли и приземлилась точно на намеченное место, сразу намечая себе дальнейший путь. Брызги мутной воды попали на плащ Ровио, и без того грязный, но бородач всё равно тихо выругался.

— Думаешь, получится болото пройти и сухим остаться? — засмеялась девушка. — Проще, наверное, птицей обернуться.

Прыжок бывшего проповедника такой грацией, как у дикарки, похвастаться не мог. Нога соскользнула, и Ровио едва не плюхнулся в бочаг целиком. Рассерженные лягушки тревожно квакали и урчали, а в небо из зарослей неподалёку вспорхнули несколько птиц. Гарольд усмехнулся, переливая отвар из котелка в бурдюк и ожидая, пока бородач отойдет подальше. Скакать по болоту с ведром воды за спиной — не лучшая идея.

Уже через пару часов все трое стояли посреди болота, мокрые и усталые. Границы топей даже не было видно. Позади, в лесу, беглецы увидели белый дымок. Айвары уже и не думали скрываться. Оставалось только надеяться, что они не станут их преследовать дальше.

На опушке леса дикари устроили привал, справедливо считая, что добыча никуда не денется, ведь на западе топкие места плавно превращаются в озеро-исток Золотой реки, а до северного края болот не доходил никто. По крайней мере, никто не возвращался.

Беглецы тоже страстно желали отдохнуть, но останавливаться было нельзя. Да и негде остановиться, когда вокруг только холодная вода, а редкие твёрдые места имеют размер чуть меньше тарелки. Уже давно впереди не виднелись островки надёжной земли, а кочки, которые выбирала Йона, всё хуже выдерживали вес человека.

— Да когда же это всё кончится, — выругался Ровио, в очередной раз выливая воду из сапог.

— Можешь вернуться, — холодно бросил Гарольд, терпеливо дожидаясь, пока бородач перепрыгнет на следующий участок суши.

— Нет уж, спасибо, — в тон ему ответил бывший солдат, прыгая дальше.

— Не туда! — закричала Йона, глядя, как над головой бородача смыкаются чёрные воды трясины.

Гарольд опешил. В голове вспыхнула вся та злость, что накопилась за время путешествия. Порой так хотелось придушить назойливого попутчика, а тут сама судьба даёт ему шанс избавиться от надоедливого Ровио.

— Да не стой же ты! Тяни его! — крик девушки вывел следопыта из ступора.

Гарольд отбросил сомнения и быстро ткнул посохом в воду. Пальцы бородача крепко сжали палку, и охотник потянул его на себя. Трясина никак не хотела отпускать своего пленника, но вскоре Ровио с шумным вдохом вынырнул на поверхность, перемазанный в грязи и тине. Гарольд помог ему взобраться на кочку.

— Раздевайся и выжимай всё, — посоветовал опытный следопыт.

Бородач кивнул, дрожа от холода и пережитого ужаса. Мокрый и грязный, он был похож на дворового кота, облитого помоями. Коченеющими руками Ровио стянул с себя одежду, попутно отрывая присосавшихся пиявок.

— М-м-мешок п-п-потерял, — стуча зубами, произнес он.

Гарольд равнодушно посмотрел в воду. Болото, покрытое мелкой рябью, едва колыхалось. Последние лягушки урчали, словно в насмешку.

— Который с припасами? — уточнил следопыт.

Ровио кивнул, снова выливая воду из сапога.

— Придётся затянуть пояса потуже. Особенно тебе. Одевайся и дальше пошли.

Йона нервно теребила край плаща. Похоже, они всё-таки попали в западню. Перед ней расстилалась водная гладь с редкими зарослями камыша. Озеро, будь оно проклято. Назад пути тоже не было, они измотаны и ослаблены, а на берегу ждёт засада. Придётся повернуть на север, и только боги ведают, как далеко им ещё идти.

Солнце поднялось в зенит, немного согревая усталых путников. На противоположном берегу виднелись редкие деревья, и это внушало надежду, что скоро они выйдут на сушу. Летом можно было бы попытаться переплыть озеро, но сейчас это привело бы к неминуемой гибели. Ровио после своего купания всё ещё дрожал от холода.