— Что скажешь, юный друг? Не передумал на юг идти? Смотри не ошибись с направлением, я тебе полностью доверяю — прожевав стылую картошку, поинтересовался Степан Сергеевич.

— Не передумал. А пока ты воду сцеживал из своего агрегата, я с большой долей вероятности определил, где этот самый юг находится. По остальному, вроде всё вчера обсудили или тебе моих доводов не хватило? — продолжая некультурно чавкать ответил я, а заодно и спросил.

— Не знаю, может и хватило, а может и нет. Результат покажет.

— О, как! Значит если никого не встретим я виноват буду? Нет, так дела не делаются, мой дорогой товарищ. Давай ка по новой всё прокрутим. Начнём вон хотя бы с гор. Стоят они на востоке. Так?

— Спорить не стану, вот они — усмехнувшись, ответил старик.

— Туда мы с тобой идти не собираемся? Или ты передумал? Нет, ты скажи, если тебе хочется, чтобы тебя именно там похоронили, я пойму.

— Ладно, ладно не кипятись. На юг, так на юг. Твоя взяла — подняв руки к верху, спокойно проговорил Степан.

— То то же. Ты пойми, дядя Стёпа, это направление самое перспективное. Если мы дома, то в той стороне столько городов и станиц должно быть, что хотя бы в одну из них мы с тобой при любом стечении обстоятельств попадём. Тем более городишко наш в том же направлении стоит. Ну а если богу было так угодно, что он закинул нас на чужбину — здесь я сделал скорбное лицо и сложив ладони у лица, посмотрел в почти безоблачное небо. — Тогда что же? Тогда будем рассуждать логически. Всегда и везде люди селились там, где теплее и там, где было море. Я прав?

— Прав, прав. Заканчивай балаган, собираться давай помогай.

— Щас, компотик твой великолепный допью и помогу. А ты пока складывай вещички, ты мне не мешаешь. Так вот, я продолжаю. В таком случае южное направление единственно верное. Если конечно здесь есть люди. Ну а нет их, так что же, тем более надо идти на юг, там тепло, там черешни и абрикосы растут. Ты, кстати, компот сам закатывал или супруга расстаралась?

В дорогу приспособили старую хозяйственную сумку, лежавшую в багажнике автомобиля, в который мне заглянуть даже одним глазком не дали, по не понятной для меня причине и пару обычных пакетов, из супермаркета с притягивающим названием. В сумку легло кило семь или восемь картошки, пара луковиц, три огурца и два покрасневших уже в машине помидора. В пакеты поставили три банки кабачков и банку компота из яблок, качество которого мне еще предстоит оценить, а так же туда запихали какую то грязную тряпку, на которой мой спутник собирается отдыхать ночью.

— Думаешь хватит этого? — спросил меня Степан.

— Ну ты отец даёшь! Я тебе чего, турист инструктор, всё за тебя решать? Откуда же я знаю сколько нам топать до ближайшего хутора придётся? Если три дня, тогда ещё и останется, а если десять, «то фиг вам», как говорят наши братья индейцы.

— Давай ещё картошки сыпанём тогда. Для надёжности.

— Тебе надо, ты и бери. А мне и этого за глаза. Я тебе чего верблюд одногорбый, сумищу такую таскать?

— Ладно, не ной, так пойдём. Надеюсь не сдохнем с голода — по дружески хлопнув меня по плечу, покровительно сказал Степан Сергеевич.

— Ну вы на него посмотрите? Я же ещё и ною. Ты лучше решай под каким из кустов будешь ласточку свою прятать?

— Это то я уже давно решил. Давай вон под тот её затолкаем, там ветки по размашистей, маскировать легче будет — указав рукой на ближайшее растение, сказал старик.

— Ну под тот, так под тот. За руль садись и поехали.

Перед тем, как тронуться в путь я скинул с себя ветровку, от которой в такой жаре, что здесь установилась, толка никакого, взглянул на часы, чтобы знать, когда можно будет делать первый привал, мысленно пожелал нам счастливого пути и только после этого скомандовал:

— Ну пошли, что ли?

Теперь важно не сбиться с направления, не забрести в какие нибудь дебри, на первом же десятке километров и не нарваться на гиблое место, а с остальным справимся, даже несмотря на то, что мы с моим спутником городские жители, в третьем поколении.

Глава 2

Легко и непринуждённо прошли лишь первые триста метров, ну от силы четыреста. Потом продвижение замедлилось. На нашем пути стали появляться природные барьеры, в основном в виде густых зарослей, заходить в которые я ни при каких условиях не собирался и странного вида мелких, не соединяющихся между собой, болот, серая жижа которых мало бы кому понравилась. Когда преодолели примерно километра четыре, если считать по прямой, желание и дальше продолжать кормить своей кровушкой просто озверевших комаров, у меня окончательно исчезло. Я не выдержал их издевательств над открытыми участками своего тела, на которых уже не оставалось живого места и объявил привал.

— Давай костёр Сергеич разожжём, что ли? Сил моих больше нет терпеть этих кровопийц — выбрав место посуше, предложил я своему спутнику, как мне кажется уставшему не меньше моего.

— Ну давай если считаешь, что пора. Отдохнуть я не против, а вот на счёт комаров не знаю, ко мне они не липнут чего то. Видать староват я уже для них.

— Да не в молодости дело. Ты на меня посмотри и на себя. Я чувствую, что красный, как рак, потому что существо теплокровное и во время ходьбы выделяю энергию, а ты бледный, будто бы из тебя вампиры всю кровь давно уже выпили, вот они на тебя даже и не смотрят. Кому такой нужен? А молодой или нет, это здесь ни при чём.

— Ну тебе виднее. Я что? Обычный слесарь, пятого разряда. А ты продавец бытовой техники, да ещё старший — хихикнув, высказался Степан.

Порассуждав на тему: кто из нас, неучей, умнее, стали собирать сухие дрова в изобилии валявшиеся прямо под ногами. Когда же костёр разгорелся накидали в него свеженаломанных веток, прямо с зелёными листьями, дав образовавшемуся, в следствии этого, белому дыму окутать всю ближайшую округу.

— Вот вам, сволочи! Сдохните, кровососы проклятые! — создавая вокруг себя туман и яростно рубя воздух огромным веником, орал я, выплёскивая наружу нестерпимый зуд охвативший лицо и кисти рук.

— Да сядь ты уже, успокойся. Нет никого, разлетелись все — посоветовал мне дядя Стёпа. — Лучше прикинь, километров пять оттопали?

— Если считать все повороты и обходы, то, наверное, и больше этого прошли. А по прямой четыре наберётся, так и это очень хорошо будет — приняв предложение присесть, высказал я свое мнение относительно пройденного расстояния.

— Да. Прав ты был. Точно, пошли бы в горы там бы я и остался — тяжело вздохнув сказал Степан Сергеевич.

— Устал что ли сильно? — поинтересовался я самочувствием пожилого человека.

— Да не так чтобы сильно, но скрывать не стану, тяжеловато мне дались эти пять километров.

После обеда привалы приходилось делать чуть ли не через каждый час ходьбы. А ближе к вечеру старик совсем сдал и поэтому на окончательную стоянку стали в начале восьмого, хотя вчера планы у меня были совсем другие. Я рассчитывал встретить кого нибудь из мыслящих существ ещё до обеда, а в случае возникновения с этим проблем, собирался топать до самой ночи. Ни то, ни другое не сложилось, тем самым ещё раз подтвердив народную мудрость, в моей интерпретации звучащую примерно так: «Заранее ничего загадывать не стоит».

— Ты слишком много сил на зарубки тратишь — сделал я выговор своему спутнику, когда мы уже сидели у тлеющего костра и с аппетитом наворачивали печёную в углях картошку. — Ну вот какого лешего ты их через каждые сто метров ставишь?

— Какого? А кто меня обратно к машине выведет? Ты что ли? Или ты думаешь я её там на вечно оставил?

— Ой, да ладно. Чего тут запоминать? Лес обошли, через поляну с молодыми берёзами протопали, четыре болота обогнули и всё. Так то в основном по ровному месту идём и направление нам известно, я его через каждый час сверяю.

— Это ты сегодня такой умный, а через десять дней забудешь всё на свете и чего тогда? Нет, как там говориться: «На товарища надейся, а сам не плошай». Ставил зарубки и буду ставить, ровно через сто пятьдесят шагов.