Он потратил много часов, прежде чем обнаружил двух беглянок за печкой, где деревянный плинтус немного отстал от стены.

С грустью опустил он своих змей в ящик — и веретеницу тоже, Мум настояла. На велосипеде он отвез их в лес за Кёпеник[12], здесь им будет неплохо. Уныло открыл ящик…

Ящик был пуст!

Но этого он отцу с матерью не рассказал.

Третья змея так никогда и не нашлась.

Андреас сидит на песке и размышляет, как ему в этом году быть со змеями. Хуже всего то, что Мум тогда заплакала от страха. Вот что его пугает, это ведь не в ее характере, вообще-то она храбрая. Сейчас она боится каких-то безобидных змей, а через минуту поможет спасти жизнь человеку, как тогда бедняге Кому-рыбы.

Это тоже случилось в прошлом году.

Если люди из года в год ездят в отпуск в одно и то же место, у них набирается много воспоминаний и бывает много приятных встреч, например с Кому-рыбы.

Когда Кому-рыбы был помоложе, он выходил на лов вместе с другими рыбаками. Но с тех пор, как его прихватил ревматизм, он стал ездить из деревни в деревню и продавать рыбу. Сначала он ездил на велосипеде, везя на раме пятьдесят килограммов рыбы в огромной корзине. Когда надо было подниматься в гору, велосипед приходилось толкать, и Андреас иногда помогал ему… Вот уже два года велосипед стоит в сарае, а он ездит на машине кооператива. Но клич у него остался тот же самый: «Кому рыбы! Кому рыбы!»

Это «кому» идет от самого сердца, и нет в округе дома, где бы его не слышали.

Мум иногда сердится, если он в Тарнове уже в семь утра предлагает свою рыбу, но Па это ничуть не мешает.

«Это тоже входит в наш отпуск, — говорит он. — По сравнению с нашим берлинским будильником — чистейшая музыка».

Кому-рыбы — высокий человек в резиновых сапогах сорок пятого размера, с красивым мужественным лицом; он очень молчаливый, кроме «Кому рыбы», почти ничего и не говорит. У него нет ни жены, ни детей.

В прошлом году июльским утром во время грозы Андреас услышал, как подъехала машина, открылась и снова захлопнулась дверца.

«Кому рыбы! Кому рыбы!»

Мум открыла глаза, Па улыбнулся в полусне, натянул на голову перину и опять заснул.

Андреас слышал, как внизу открылась дверь, наверно, фрау Кербе хотела купить селедок или вкусную мелкую ряпушку.

«Кому…» — И вдруг крик, страшный грохот, потом стоны, хрип, оханье.

Мум подскочила к окну.

«Вальтер, — сказала она, — Вальтер, вставай скорее!»

Мум и Па босиком, в пижамах бросились вниз по лестнице. Андреас за ними.

«Ты останешься наверху», — сказал Па тем особенным голосом, которого нельзя ослушаться.

Андреас подбежал к окну и глянул вниз. Кому-рыбы лежал на дороге в луже крови, широко раскинув руки. Машина скатилась вниз, к кладбищенской стене. Учитель уже мчался на велосипеде к дому медсестры. Мум и фрау Кербе на коленях стояли возле Кому-рыбы. Потом Мум бросилась обратно в дом, чтобы одеться. Андреас вытащил из-под кровати ее босоножки, встал на колени и застегнул их.

«Спасибо, Анди, — сказала она и на секунду взяла в ладони его лицо. — Кому-рыбы попал в аварию, вероятно, он стоял перед машиной, а тормоза были не в порядке».

У Андреаса и во рту, и даже в горле пересохло, зубы стучали.

«Он…»

«Нет, он жив, — сказала Мум. — Но потерял много крови. Я поеду с ним, если понадобится донор».

У Мум нулевая группа крови, которая годится всем людям.

Приехала «скорая помощь». Мум кивнула Андреасу. На ее бледном лице особенно четко видны были веснушки. Хорошо, что она ему только кивнула, а то у него и так уж глаза были полны слез.

Я не подойду к окну, не подойду. Я ведь могу перевернуть сушеные грибы, или убрать постели, или аккуратно перемотать леску…

Андреас подошел к окну, он должен был это увидеть.

Там собралось уже полдеревни. Санитары подняли Кому-рыбы, Мум тоже села в машину. Фрау Кербе принесла из сарая соломы и присыпала ею окровавленный песок. Па и трое других мужчин оттащили машину от кладбищенской стены. У Па хотя бы было дело, а он, Андреас, стоит тут и пялится. Конечно, Па тоже хотел поехать, но Мум сказала:

«Это ни к чему, лучше побудь с Анди».

И тут, словно вспомнив об этом, Па вошел в дом. Андреас отскочил от окна.

Что делают теперь Мум и Кому-рыбы? Наверняка лежат рядом на двух носилках. Медсестра сняла с Кому-рыбы только вельветовую куртку и резиновые сапоги, потому что нельзя терять времени. Теперь она ввела иглу в вену Мум, и кровь через шланг полилась в руку Кому-рыбы.

Если вместе с нею ему передалось и немножко веселости Мум, Кому-рыбы должен быть доволен, несмотря на случившееся с ним несчастье. Приехала новая кооперативная машина, и рыбу перегрузили в нее. Какой-то чужак кричал:

«Свежая рыба, покупайте свежую рыбу!»

Но это никому ничего не говорило, и никто в деревне не желал ее покупать.

Па и Андреасу не хотелось завтракать. Па в волнении бегал взад-вперед по комнате, а Андреас думал, чем бы занять Па до возвращения Мум. Перечистить вместе всю обувь или накопать дождевых червей? Или взяться за веревочную лестницу?..

«Па, давай плести веревочную лестницу?»

Отец кивнул.

Когда они с лодки прыгали в воду и плавали, Мум было трудно влезать обратно в лодку. Андреас насобирал толстых палок, а фрау Кербе, которая никогда ничего не выбрасывает, подарила ему кусок каната. Они хотели смастерить для Мум подвесную лестницу, по которой она сможет залезать из воды в лодку.

Па и Андреас спустились во двор. Господин Кербе возил дрова, а фрау Кербе полола огород. Па и Андреас были одни, они уселись на скамейку возле дома. Кудахтали куры, светилась красным светом смородина, перед сараем стоял воз сена. Кому-рыбы просто не имеет права умереть.

Они плели лестницу.

Потом приехала Мум.

«Врачи говорят, Кому-рыбы выкарабкается».

Андреас бросился в дом. По лицу его текли слезы…

Андреас закрывается рукой от солнца и смотрит на озеро. Далеко-далеко он видит, как головы родителей то появляются, то исчезают в воде. Судя по солнцу, сейчас уже полдень. Он давно проголодался.

Шевелится камыш. Из него выскальзывает чомга. Андреас ждет, когда птица отплывет подальше, и тоже неслышно соскальзывает в воду и останавливается возле первого деревянного столбика. Чомгу он из виду не упускает. Птичья головка с черным хохолком и белой полоской вокруг глаз скрывается в воде. Какую-то секунду над поверхностью озера торчит только хвост, затем и он исчезает под водой.

Андреас тоже исчез, он длинными сильными рывками плывет под водой, пока ему хватает воздуха. Ни один настоящий спортсмен не прекращает борьбу, даже если его покинули силы. Еще один рывок, и еще. Если он сейчас не выплывет на поверхность, у него лопнет голова. И еще один рывок! Ему необходимо на воздух — и еще рывок, и еще! И только тут он выныривает. Вытряхивает воду из ушей. У него кружится голова, и он не может сразу сориентироваться. Где столбик? Неплохо. Как бы ему пометить место, где он вынырнул, чтобы показать Па, сколько он проплыл под водой? И где осталась чомга, с которой он мерился силами? Просто чудо, как долго птица может оставаться под водой. Андреас выходит из воды и смотрит на озеро. Лишь очень далеко он обнаруживает похожую на свечку длинную светлую шею чомги. Наконец родители плывут назад.

Ему пора уже развести костер, он зверски проголодался. Андреас приволакивает с пляжа несколько камней и кружком укладывает на землю. Потом мчится к опушке и собирает хворост трех размеров. Когда родители идут вверх по склону, он уже уложил самые мелкие ветки решеткой на каменный кружок. Хворост покрупнее лежит рядом, наготове.

— Хорошо, — говорит Па. — Теперь надо почистить грибы. А где рюкзак?

— Я отнес его в лодку, тут наверху было слишком жарко, — говорит Андреас.

Мум вытирает волосы и улыбается, Андреас и Па бегут к воде.