Не зная, что сказать, я опустила голову и стала укачивать Дон. Ее уже ждала скорая, чтобы отвезти домой, но я пока не могла так просто отпустить девочку. Рейес сел рядом, обнял нас обеих и помог мне держать малышку.

Солнечный свет уже подзолотил горизонт, когда я увидела мужчину и женщину, которые в отчаянии бегали за полицейской лентой и наконец остановились поговорить с молодой помощницей шерифа, пытаясь убедить ее, что их вызвали сюда представители полиции Альбукерке.

Разбудив Рейеса, который слегка задремал, я встала и пошла к ленте.

— Прошу вас! Нам сказали, что нашу дочь отвезут в больницу, но мы не могли и не можем ждать. Она все еще где-то здесь.

— Сэр, я не могу вас пропустить.

Однако помощница шерифа не могла достучаться до мужчины, и, пока он с ней спорил, его жена заметила, как я подхожу ближе со сверточком. Я узнала эту пару из новостей и аккуратно стянула одеяло с головки Дон. Увидев знакомые волосики, женщина вскрикнула, нырнула под полицейскую ленту и помчалась к нам, уворачиваясь от копов, как бывалый спринтер.

Наверное, Дон узнала голос матери, проснулась и потерла глазки.

— Эта смешная тетя твоя мама? — спросила я.

Дон посмотрела на женщину и узнала ее. А потом задергала ножками в универсальном знаке под названием «Отпусти меня, блин!». Стоило мне поставить девочку на землю, как она со всех ножек бросилась навстречу маме, до которой бежать было метров тридцать. Папа Дон не отставал. Поймав дочь, родители обнялись и запрыгали от радости, вот только слез тут было чуть больше, чем я привыкла видеть в групповых объятиях.

Я уже собралась уходить, как вдруг миссис Брукс спросила:

— Вы Чарли?

Угадала. Я кивнула и пошла обратно к ним.

— Я говорила по телефону с вашим дядей. Он сказал, вы помогли раскрыть дело.

— Разве что чуть-чуть.

На самом деле все это было чередой странных совпадений. Меня нанял Шон. Секретарша доктора Шваба, Тиана, ни с того ни с сего мне доверилась. Рейеса похитили. Опять.

— Даже не знаю, как вас благодарить. — Голос женщины сорвался, и она вконец расплакалась.

Я покачала головой:

— На самом деле благодарить нужно не меня. — Я подошла ближе и рассказала ей о Тиане, которая в свое время рассказала мне о Еве Фостер. — Если бы не Тиана, я бы даже не узнала о Дон. Именно Тиана заподозрила, что Фостеры как-то связаны с исчезновением вашей дочери, и даже заявила на них в полицию. Только копам нечего было им предъявить.

— До сих пор, — вставил мистер Брукс, всеми фибрами источая благодарность.

Но все это и правда было сплошным набором совпадений под соусом слепой удачи.

Впрочем…

Я посмотрела в небо. Как-то все меньше и меньше верилось в совпадения.

Глава 20

Через два дня я обедала с Шоном на террасе «Вороны». Выглядел он слегка побитым и грустным, зато был цел и почти невредим. Куки отыскала его настоящих родителей, и мне хотелось передать информацию лично. И заодно поблагодарить.

— Поверить не могу, — пробормотал Шон, глядя в документ. — Они и правда умерли при пожаре.

— Мне очень жаль. Пожар скорее всего учинили Фостеры. Видимо, не хотели, чтобы власти опять вышли на их след.

— Но ведь все равно вышли, да?

— Было дело. Когда выяснили, что ты в пожаре не погиб, возникли подозрения, что поджогом хотели прикрыть твое похищение. Только зацепок было очень мало, а Фостеры определенно знали, что делали.

Шон посмотрел на фотографии, которые нашла Куки, и коснулся пальцами лица матери.

— Но у тебя есть родственники. Тетя, два дяди и несколько двоюродных братьев и сестер. Уверена, они с радостью с тобой познакомятся.

Точно не готовый к такому шагу, он все-таки кивнул:

— В папке есть о них информация?

— Есть. Если решишься на встречу и захочешь, чтобы я связалась с ними первой, я с радостью помогу.

— Спасибо. Я подумаю.

У дяди Боба было предостаточно свидетельств, чтобы с Вероники Айзом сняли все обвинения. Фостеры, конечно, психопаты, зато дотошно вели учет своих дел. Мы все еще работали над похищениями других детей. Один сейчас жил в Альбукерке, двоих нашли в лагере, и бог знает сколько все еще числились пропавшими без вести.

СМИ окрестили Фостеров «божественными братом и сестрой». Общественность ужасали их бесчисленные злодеяния, но по-настоящему внимание привлекал тот факт, что Фостеры близкие родственники. И именно это отразилось в заголовках по всей стране.

Глубоко вздохнув, Шон закрыл папку и отпил чая со льдом.

— Неплохое местечко.

— Это точно. Раньше тут всем заправлял мой папа, а потом бар купил Рейес.

— Рейес, значит.

Я знала, что рано или поздно Шон поднимет эту тему.

— В странном и даже диком смысле он вроде как мой брат.

— Согласна.

Всем нутром я чувствовала, как Шон хотел, чтобы у него был брат. Хоть кто-то, с кем можно поговорить по душам, как эти двое разговаривали у нас в кухне. Они так хорошо поладили, что я была уверена: Рейесу общение с Шоном тоже не повредит.

— Извини, Шон, но я просто обязана спросить. Почему ты подтвердил алиби Фостеров в тот день, когда похитили Дон Брукс? Ты сказал, что они были дома.

— Они действительно были дома. Ты уже и сама знаешь, сколько у них последователей, которые ради них готовы на что угодно. — Он опустил голову и стиснул зубы. — Абсолютно на все.

Оставалось только догадываться, что именно он имел в виду.

— А почему ты не рассказал мне о лагере?

— Я ведь там практически вырос, — пожал плечами Шон. — Каждое лето проводил именно там. Все эти люди были мне как родные. Просто они… запутались.

— И не брезговали убийствами.

Шон кивнул:

— Я не знал. Мама… — Помолчав, он откашлялся. — Ева об этом никогда не говорила. Знал я только одно: мне нравилось там бывать, несмотря на то, что взрослые явно не дружили с головой. Мы все так думали.

— Кто — мы?

— Дети, которые росли в лагере. Мы догадывались, что что-то не так.

— Ты знал, что Фостеры — брат и сестра?

Шон застыл, поджал губы и еще сильнее побледнел.

Вот гадство!

— Лучше отложить этот разговор на потом.

Он покачал головой:

— Умоляю, скажи, что ты шутишь.

Видимо, не все документы из папки он увидел. Чтобы дать ему время все обдумать, я опустила взгляд, но уже через несколько секунд опять уставилась на Шона.

Зная, что он продукт союза ангела и человека, причем союза, который случился не одну тысячу лет назад, я весь обед не могла отвести от него глаз. Вот прямо-таки не могла перестать на него пялиться. А все потому, что Шон — светловолосая версия Рейеса. Невозможно красивый, но не настолько… поразительный, что ли? Какое же слово подойдет лучше? Не настолько… сексуальный? Экзотический? Пропитанный грехом? И все-таки воплощенная крутость, сидевшая напротив меня, легко могла посоперничать с приправленным специями латте и самим Чаком Норрисом.

Наверное, чтобы хоть как-то сгладить затянувшуюся паузу, Шон усмехнулся.

Я резко пришла в себя:

— Что случилось? А, блин! Извини, Шон. Понимаешь, я и представить не могла, что такие, как ты, существуют. Это суперкруто!

— Что ж, честно говоря, я тоже не знал, что такие, как ты, существуют. Ты себя в зеркало видела?

— А что? У меня что-то в зубах застряло?! — Я повернулась к окну позади нас, чтобы посмотреть на свое отражение.

— Нет, я о твоем свете. Он бешено яркий.

— Знаю, ага, только я его не вижу. Хотя как-то засунула его в бывшего демона-раба из ада, чтобы незаметно подобраться к богу. Вот тогда свой свет я видела, да. И правда яркий.

— Так вот как ты это провернула?

Я повернулась к пожилому мужчине, который стоял рядом с нами, и поразилась. Ему удалось подобраться так близко, а я не почувствовала ни его присутствия, ни его сути. Хотя он не излучал ровным счетом никаких эмоций. Да и сейчас я ощутила не эмоции, а вибрации силы, волны энергии.