Однако вскоре это перестало меня беспокоить по нескольким причинам. Во-первых, потому что я прибыла в резиденцию, не для того, чтобы красоваться. Во-вторых, я подогнала все платья по фигуре и немного видоизменила их (благо я не смогла расстаться с иголками, ножницами и нитками и взяла их с собой). В-третьих, я предположила, что всем девушкам дали одинаковую одежду. Но, даже если предположение мое было неверным, это не имело значения из-за пункта первого.
Едва я управилась с последним из платьев, в дверь тихонько постучали. Я спешно запихнула все платья в шкаф, опасаясь быть пойманной с поличным, и, предав себе независимый вид, открыла дверь. Больше книг на сайте кnigochei.net За ней левитировал поднос с едой, который немедленно был сцапан внутрь. Обед состоял из горячего лукового супа, свежей пшеничной лепешки и политых медом ягод на десерт. Еще на подносе умещался чашка и небольшой чайничек, распространявший аромат травяного чая.
Откушав, я выставила поднос за дверь, а он, будто этого и дожидался – сразу же улетел. Пришло время вновь приниматься за работу и, если работа с бесформенным серым тряпьем не заняла много времени, то со шкурой пришлось повозиться. Первым делом я решила ее самостоятельно постирать, волнуясь о том, успеет ли она высохнуть за время моего пребывания здесь. Но оказалось, что она уже чистая и даже приобрела прохладный аромат ледяной вишни. «Интересно, - подумалось мне, - мсье Ривзу нравится этот аромат из-за того, что лепестки этого растения похожи по цвету на его странные глаза?».
Вскоре я целиком погрузилась в работу, забыв обо всем на свете. Мне уже приходилось изготавливать одежду без снятия мерок, но я немного нервничала, из-за чего перепроверяла все по нескольку раз. Закончив, я устала так, что сил хватило лишь на то, чтобы выключить светильник. Сон, не церемонясь, застал меня в кресле, в котором я так удобно расположилась за работой.
Когда я открыла глаза, в комнате было светло. Дверь была раскрыта, и, пока я сонно думала, что бы это могло значить, вбежали две, незнакомые мне, обеспокоенные девушки. Одеты они были одинаково: в черные полу-облегающие платья с желтыми кружевными передниками и желтыми же шапочками. Одна из девушек, та, что была рыжей (редкий для этих земель цвет волос), показала на пустую кровать и что-то быстро затараторила. Видимо во сне я накрылась камзолом, и невнимательная служанка меня не разглядела. А, увидев пустую кровать, подумала, что я снова сбежала. Искала ли она меня в шкафу или хотя бы в ванной, я так и не узнала. Смекнув, из-за чего поднялась паника, я решила подать голос.
- Покажите и мне, что такое пугающее обнаружилось на кровати.
Рыженькая замерла, будто увидела привидение, а вторая лишь грозно на нее зыркнула и удалилась. Видя, что мой вопрос остался без ответа, я решила задать другой.
- Неужели уже пора спускаться на отбор? – эти слова служанке, очевидно, напомнили о цели ее визита.
- Да, мисс.
«Видимо тихий стук подноса с едой я проспала», - подумала я, и нельзя было сказать, чтобы эта мысль меня обрадовала. Пока я потягивалась, разминая затекшие от сна в кресле конечности, служанка достала из шкафа серое платье, похожее на то, в которое я была одета. Я не удержалась и фыркнула, вспомнив прошлый день и первое знакомство с этими нарядами.
Рыженькая девушка, которую звали Ирма, терпеливо ожидала, пока я оденусь. Платье, выбранное ею после пережитых им трансформаций, приобрело (кроме подгонки по фигуре) сборки у пояса и укороченный рукав. Облачившись в него, я выпрямилась и посмотрела на реакцию служанки. Ее лицо имело на себе отпечаток удивления, но трудно было сказать точно, чем оно вызвано.
- Я могу попросить тебя отнести мой костюм в прачечную? - спросила я ее.
- Конечно, мисс. Я верну его Вам выстиранным и сухим.
После этого короткого диалога Ирма повела меня вниз. Когда я насчитала пять этажей, то подумала, что она отведет меня обратно в резиденцию, но ошиблась. Мы спустились еще на один этаж и оказались в просторной гостиной.
Каменные стены внутри были обшиты отполированными темными деревянными панелями. На стенах висело несколько магических светильников. Стекло, в котором они помещались, было выдуто в виде цветов, а кованые держатели в виде стеблей с листками. Холодный пол был накрыт тонким черным ковром, а из обстановки присутствовали только разномастные кресла. Там было парочка изящных стульев, с тонкими коваными ножами, было несколько тяжеловесных деревянных кресел, обшитых бархатом, с пришитыми подушечками на сиденье и спинке. Было несколько кресел, материал которых не угадывался за лоскутной накидкой. Все вместе они, как ни странно, смотрелись гармонично.
Часть их была занята. Как я и предположила, все девушки были в одинаковых серых нарядах, только обувь разнилась. У некоторых наблюдались украшения, вроде поясов или диадем. Я внимательно всмотрелась в лица присутствующих. Худая девушка с темной, как ночь, кожей, теребила прядку своих распущенных серебристых волос. Взгляд ее серых глаз перебегал с одной девушки на другую и остановился на моей скромной персоне. Я подверглась придирчивому осмотру, по окончании которого, если судить по выражению ее темного лица и скривившемся черным губам, была признана негодной. Сидевшая справа от нее на кованом стуле девушка будто проглотила шест. Ее пшеничные волосы были стянуты в тугой пучок на затылке, а взгляд больших миндалевидных голубых глаз замер на сложенных на коленях руках. Пару слов можно было сказать о каждой из оставшихся четырех девушках, но самым главным было то, что Мелисандры среди них не было. С плеч у меня будто гора свалилась. Ирма собралась уйти, но я дернула ее за рукав.
- Помнишь кафтан из волчьей шкуры? Отправь его Главному гончему, мсье Хокену Ривзу.
- Хорошо, мисс, - в ее глазах промелькнуло любопытство, и я уверилась в том, что моя просьба станет поводом для сплетен между служанками.
Тайная глава
В небольшой приемной сидели двое. Для наблюдавшего из потайного хода, скрытого за гобеленом человека, была видна лишь женщина. Ее любовь к драгоценностям была безгранична и выражалась в обильном присутствии последних в ее туалете. Среди прочих, сияющих при малейшем повороте, камней выделялись рубины разного размера. Они были вделаны в диадему, в ожерелье, в тонкие браслеты на молочных запястьях и повторяли цвет глаз своей обладательницы. Отчего создавалось ощущение, будто женщина видит все, глядя через свои рубины.
- Я приготовила ей вот это, - голос ее, не смотря на возраст, был мелодичным и звонким. Тонкий палец с золотым перстнем, в котором красовался рубин, размером с голубиное яйцо, указал на бумажный пакет, стоявший на кофейном столике между собеседниками.
Тот, кто сидел напротив, извлек оттуда широкий медный браслет и маленькую коробочку. Браслет он положил обратно, а коробочкой заинтересовался. Рассмотрев то, что находилось внутри, он вернул ее в пакет.
- Долго ли мне еще прятаться? – голос говорившего оказался низким и тяжелым.
Его собеседница нахмурила брови.
- Меня и саму гложет нетерпение, дорогой, но жрицы молчат. Нам остается лишь исполнять оставленные указания и ждать.
Подслушивавший человек увидел достаточно и ушел так же бесшумно, как и присутствовал.
Не желая идти через всю гостиную под пристальными взглядами, я заняла свободное место рядом с дверью в тяжелом деревянном кресле и сразу же поймала пальцем занозу. Некоторое время мы сидели в тишине, чтобы придушить зарождавшееся волнение, я стала размышлять. В столице, как мне помнилось, было как минимум шесть пансионов. Если судить по балу в резиденции Великого князя, в каждом из них было примерно от восьми до пятнадцати выпускниц. Я взяла среднее значение - двенадцать. Из чего можно было сделать вывод, что принуждение к замужеству получили около семидесяти двух девушек. И только семь из них (если считать и мою сбежавшую подругу) отказались и выбрали долгое и трудное обучение, называемое «путем валькирии». В конце него можно было стать валькирией, девой-воительницей с уникальными боевыми навыками. А можно было умереть, едва начав или почти закончив обучение. Звучит очень соблазнительно, не правда ли? Но к этому «лакомому кусочку» допускались лишь те, кто прошел отбор.