Ударная волна, приблизившись к Чангу, с невероятной силой вдавила китайца в кресло. Его соседка наконец проснулась и, заорав, в панике вцепилась в руку Чанга, который судорожно пытался сдвинуть с места рукоятку аварийного выхода.

Вспенив воду, «Боинг-727» ударился о поверхность моря и, оттолкнувшись от нее, раскололся на две части. Попутно самолет стер в порошок рыбацкое суденышко, ставившее сети для ловли лангустов и оказавшееся на свою беду в этом месте.

Глава 3

На вид это была довольно безобидная коробка, обернутая коричневой бумагой, на которой ярко-красным цветом выделялись китайские иероглифы. Размером с упаковку для обуви она лежала на одном из мягких диванчиков, установленных в холле отеля «Хилтон». Малко уже прошел мимо, даже не взглянув на коробку, как вдруг пронзительный крик китайского служащего заставил принца резко обернуться. Показывая рукой на пакет, юноша дрожал всем телом и выл, словно полицейская сирена.

В ту же минуту в холле началась паника. Шесть служащих отеля с трогательной согласованностью растянулись за стойкой портье, выставив на передний план трех американок. Хрупкие горничные в мини исчезли, словно стайка вспугнутых воробьев. Самые храбрые растянулись прямо на полу, уткнув нос в ковровые дорожки.

Холл опустел словно по мановению волшебной палочки. Лишь один человек не сдвинулся с места, а именно помощник управляющего, сидящий за невысоким столиком в двух метрах от предмета паники. Для того, чтобы уйти из опасной зоны, ему пришлось бы пройти перед самой коробкой. Не отрывая от нее взгляда, помощник с бесконечной осторожностью поднял трубку телефона и набрал номер 999. Услышав в трубке чей-то отзыв, он едва слышным голосом произнес:

– Приезжайте быстрее... В холле «Хилтона» обнаружена бомба.

Положив трубку и оставаясь абсолютно неподвижным, помощник неотрывно смотрел на коробку с бомбой. Струйки пота текли по его телу. Мозг совершенно отказывался работать: страх парализовал его.

В холле стояла мертвая тишина. Лифты уже были отключены. Один из служащих нервным движением остановил выходящий на улицу эскалатор. Немногочисленные посетители бара, казалось, приросли к своим стульям. Благоразумно укрывшись за лестницей, Малко смотрел на бомбу, отказываясь верить в то, что она может взорваться.

«Хилтон» словно превратился в замок спящей красавицы. Никто не проронил ни слова в страхе, что любой звук может стать причиной взрыва. Бесконечно тянулись минуты. Мало-помалу те, кто лежал на полу, с величайшими предосторожностями переползли в безопасные, недосягаемые для действия бомбы места.

С улицы послышался звук приближающейся сирены, которая стихла перед входом в отель. Послышались приказы, и несколько полицейских в касках появились на эскалаторе. Бросив тревожный взгляд на бомбу, они вернулись обратно. Потеряв самообладание, одна из американок пронзительно закричала и упала в обморок.

Толкая перед собой прикрытие, состоящее из водруженных на бамбуковый остов мешков с песком, двое полицейских предприняли попытку пересечь холл на четвереньках. В абсолютной тишине они приблизились к бомбе на расстояние одного метра. На стойке портье зазвенел телефон, но никто даже и не подумал подойти к нему. Китаец, вызвавший полицию, отчаянно пытался слиться в одно целое с расположенной за ним стеной. Костюм помощника был таким мокрым, словно он часа полтора оставался под проливным дождем.

Прикрываясь своим сооружением, двое полицейских, потеющих не меньше несчастного служащего, шаг за шагом приближались к бомбе. Если последняя обладала большой мощностью, то стражи порядка имели все шансы быть разорванными взрывом. К полицейским присоединился старый английский сержант в шортах цвета хаки. Выкрикнув какой-то приказ, он хладнокровно приблизился к бомбе на расстояние трех шагов и склонился над ней.

В холле вновь воцарилась гробовая тишина.

Малко инстинктивно прижался к углу лестницы. Было бы слишком глупо позволить разорвать себя на части ни за что ни про что.

Сержант подал знак китайцам-полицейским. Один из них осторожно постучал бамбуковым шестом по подозрительной коробке, пытаясь повернуть ее обратной стороной. Коробка скользнула по диванчику. Испугавшись, китаец сделал неверное движение, и от толчка коробка мягко соскользнула на пол!

Послышался приглушенный вопль. По-прежнему сидевший за своим столиком помощник управляющего уже окончательно потерял человеческий облик...

Бормоча под нос проклятия, сержант встал и, пройдя два шага, взял коробку в руки.

Для помощника это было уже слишком: потеряв сознание, он сполз со стула.

Прикинув на руке вес коробки, сержант расхохотался. Он снова положил «бомбу» на пол и придавил ее тяжелым армейским ботинком. Картонная коробка развалилась: внутри было пусто! Лихо перепрыгнув через стойку, один из портье быстрее всех подбежал к ложной бомбе. Сержант с невозмутимым видом уже разрывал коробку огромными красными ручищами, одновременно опрашивая столпившихся вокруг него четырех или пяти угодливых служащих. Разумеется, никто ничего не видел и не слышал. Надпись на коробке гласила по-китайски: «Смерть империалистам – поджигателям войны».

Один из полицейских подбежал к сержанту и прошептал ему на ухо: в миле от «Хилтона», на Хенесси-роуд, обнаружена бомба, лежащая между трамвайными рельсами. Уличное движение парализовано. Сержант-англичанин собрал обрывки картонной коробки и, отдав честь всем присутствующим, вышел. Это была уже седьмая бомба с начала его дежурства.

Лежавший рядом с Малко китаец встал и, стряхнув пыль, проворчал:

– В один прекрасный день бомба окажется настоящей, и мы все умрем...

Китаец и не догадывался, как он был близок к истине: тремя днями ранее полиция, получившая анонимное предупреждение, обнаружила на крыше одного из лифтов «Хилтона» два килограмма взрывчатки, чего было более чем достаточно, чтобы отправить на тот свет лифт со всеми его пассажирами. Правда, в бомбе не оказалось взрывателя, но как объяснить эту забывчивость террористов? Администрация отеля обрушила долларовый дождь на редакции англоязычных газет с тем, чтобы они умолчали о происшествии, но обыватели, жители Гонконга, насладились всласть, обсуждая этот случай. С тех пор обслуживающий персонал отеля предпочитал пользоваться лестницей.

В то же время обнаруживались и настоящие бомбы. В тот день поступило около пятидесяти тревожных сигналов. Как только люди замечали оставленный кем-то чемодан или коробку, они тут же бросались к телефону. Саперные команды буквально сбивались с ног.

Гонконг терял облик города развлечений и торговли. Малко, прилетевший сюда накануне, за несколько часов пребывания в городе почувствовал его накаленную атмосферу.

Китайские коммунисты вновь предприняли попытку психологического завоевания Гонконга. Им уже удалось это сделать на Макао, где епископ не имел права произнести проповедь, не получив на то разрешение секретаря партячейки. На первый взгляд этим крошечным анклавом[1]по-прежнему управляла португальская администрация, на самом же деле любое решение властей подвергалось здесь проверке со стороны придирчивых бюрократов-коммунистов. После длительной кампании террора и запугивания губернатор Макао был вынужден подписать соглашение из девяти пунктов, практически передающее власть коммунистам.

Укрепившись на Макао, «красные» набросились на Гонконг. Конечно, генералу Лиен Пао, верховному главнокомандующему китайской армией, достаточно было пошевелить мизинцем, чтобы разделаться с горсткой управляющих городом англичан. При этом он рисковал лишь тем, что подобный шаг вызовет гневный, но ничем не грозящий протест со стороны ООН. Однако это было бы «некорректное» решение. Необходимо сделать все таким образом, чтобы белые жители Гонконга потеряли авторитет и склонились бы перед бесконечной мудростью генерального секретаря Мао. «Красные» не ставили своей целью оккупировать остров. Им было достаточно его контролировать. Месяцем ранее коммунисты представили губернатору колонии на рассмотрение документ из одиннадцати пунктов, идентичных требованиям, удовлетворенным администрацией Макао. К чести представителя Ее Величества Королевы Великобритании нужно отметить, что он с достоинством отверг этот ультиматум.