— Одну приятельницу. Мадам Фолло.

Алжирец показал свои золотые зубы в гнусной ухмылке.

— Мадам Фолло, говоришь? Мадам Фолло не существует. Здесь вообще никто не живет. Ты — наймит...

— Вы ошибаетесь, — возразил Малко.

— Сейчас поедем в Управление госбезопасности, — отрезал Али-Шило. — Там будешь объясняться.

— Что я такого сделал?

Алжирец только пожал плечами.

— Поехали, и без разговоров! Мы из Комитета Защиты Революции этого квартала. Нам сообщили, что здесь сшивается подозрительный тип. Если ты ничего не сделал, тебе и бояться нечего.

Все это было шито белыми нитками, но сопротивляться не имело смысла. Один из негров со злобой подтолкнул Малко к дверям, почти вышвырнул на лестницу и рявкнул:

— Грязный наймит! Расстреляют тебя, и все дела!

Этот возглас вызвал новый приступ всеобщей истерии. Со всех сторон неслись крики, негры дрались между собой за право ударить его. Руки ему сковали за спиной наручниками. Малко отбивался, как мог, уворачиваясь от самых жестоких ударов, но в конце концов кто-то пнул его ногой в низ живота, и он снова рухнул на пол. Его поволокли по ступенькам; на улице от теплого тропического ливня он пришел в себя. Перед домом стоял «рейнджровер» с несколькими неграми внутри; Малко швырнули на заднее сиденье. На другой стороне пустынного проспекта он успел заметить еще один «рейнджровер» с включенными дворниками. Ему хватило доли секунды, чтобы увидеть за залитым дождем ветровым стеклом двоих: за рулем сидел Бангаре, а рядом маячило бескровное лицо Жоржа Валло.

Машина, куда бросили Малко, сорвалась с места. Кто-то ударил его прикладом по голове, и он потерял сознание.

Крису Джонсу за баранкой полуприцепа казалось, будто он снова в армии. Вот уже двадцать минут, как он свернул с прямого шоссе и ехал по латеритовой дороге через заповедник По, абсолютно пустой в это время года. Не было видно никакой живности, кроме москитов. За ним следовал второй грузовик с Милтоном Брабеком за рулем; остальные машины продолжали путь в Абиджан. Пейзаж вокруг простирался унылый: чахлая растительность, колючие кусты, островки засохшей грязи и бесчисленные термитники. Ни одной живой души. Крис не знал, далеко ли ему предстоит ехать. Дорога петляла, местами становилась почти непроходимой, то и дело приходилось переключать скорость. Проехав через бамбуковую рощицу, Крис внезапно оказался перед высохшим руслом речки. Он благоразумно затормозил, вышел и пощупал землю ногой. Именно этого он и боялся: проехать было невозможно: под коркой растрескавшейся засохшей глины — сантиметров тридцать жидкой грязи. Грузовик увязнет... Крис хотел уже сесть за руль и дать задний ход, как вдруг услышал шорох. Он обернулся.

К нему приближались несколько негров в военной форме, с автоматами. Испугаться он не успел. Один из подошедших заговорил на ломаном английском:

— Здравствуйте, мы вас ждали. Мы поможем вам проехать этот трудный участок...

Сзади Милтон Брабек громко просигналил, и негр тут же замахал руками, призывая к тишине.

— Тс-с, никто не знает, что вы здесь. В заповеднике никого нет, кроме зверья.

Очевидно, слоны здесь трубили редко...

Милтон Брабек тоже спрыгнул на землю. Оба американца умирали от жажды, кроме того, без Малко им было как-то неуютно, хотя до сих пор все шло без сучка без задоринки. Негр протянул Крису Джонсу руку:

— Разрешите представиться, я — капитан Дионголо из Армии Национального Освобождения. Мы очистим страну от угнетателей.

Крис и Милтон переглянулись. Обоим казалось, будто они смотрят фильм. Однако все происходило на самом деле. Через несколько часов они двинутся на столицу чужой страны во главе горстки мятежных солдат. И в конце пути их могло ожидать все, вплоть до расстрела...

— Черт возьми! — сказал Крис. — Надеюсь, мы вернемся с местными побрякушками за доблесть...

— И хорошо бы самолетом «Эр Франс», в первом классе, — добавил Крис. — С шампанским и икрой.

— Размечтался! — хмыкнул Милтон. — Во втором тоже неплохо. Мне князь говорил, это блеск.

— Ладно, — вздохнул Крис, — лишь бы не в грузовом отсеке в запаянном гробу...

Малко пришел в себя. Он лежал на плиточном полу в ванной. Сразу вспомнилось все, что произошло. Жорж Валло действительно предал его... Через несколько минут открылась дверь, и два негра поставили его на ноги. Один перерезал веревки, которыми были связаны его лодыжки, другой ткнул в спину стволом автомата. Так, подталкивая, его провели в гостиную. В большом плетеном кресле сидел Эммануэль Бангаре в форме десантника, в красном берете, и смотрел на него с выражением, не предвещающим ничего хорошего.

Охранники удалились. Мулат смерил Малко долгим взглядом своих пустых, как у крокодила, глаз и медленно произнес, чеканя каждое слово:

— Мистер Линге, вы арестованы. Вы обвиняетесь в подготовке заговора против Революции. Некоторые ваши сообщники уже мертвы, других ждет та же участь. Вас подвергнут допросу, а потом передадут революционному трибуналу. Скорее всего вы будете приговорены к смертной казни.

Глава 15

Малко ощутил неприятное покалывание в ладонях. Такие угрозы не могли оставить равнодушным. Мысленно он попытался оценить свое положение. Судя по всему, его арестовала не полиция и не органы госбезопасности, и это было, пожалуй, хуже всего. Санкара не хотел пачкать руки: казнь агента ЦРУ могла повлечь за собой большие неприятности... А действуя неофициально, через своих головорезов, можно легко от всего отпереться...

Прежде всего надо было выиграть время.

— Я не понимаю, о чем вы говорите, — ответил Малко.

— Что вы делали там, где вас арестовали?

— Я шел в гости.

Мулат стукнул ладонью по столу.

— Вы лжете! По этому адресу давно никто не живет. А имя на двери я сам придумал.

— Должно быть, я ошибся адресом, — сказал Малко, — на доме не было номера.

На губах Бангаре заиграла недобрая усмешка.

— Это не имеет значения. Нам известно все. Мы знаем, что полковник Уэдраенго находится в данный момент в По, где он вербует мятежников. Мы его пока не трогаем: мы хотим знать поименно всех, кто нас предал. Они понесут наказание... У них нет никаких шансов на успех. Мы их ждем, и преданные нам войска при поддержке Комитета Защиты Революции изрубят их на кусочки.

Должно быть, Малко каким-нибудь невольным жестом выдал свое смятение: Бангаре ехидно ухмыльнулся.

— Не ожидали такого, а? Мы сильнее. Вашим друзьям конец, но для вас есть еще шанс. Если вы согласитесь сотрудничать с нами, Товарищ-Президент проявит великодушие. После суда мы вышлем вас в любую страну по вашему выбору... Чтобы показать всему миру, что мы не дикари. Но при одном условии — вы должны нам помочь.

— Я не понимаю, о чем вы говорите, — повторил Малко.

Бангаре внезапно вскочил на ноги, сорвал с себя ремень и принялся хлестать Малко.

— Ат-та! Ат-та! — взревел он. — Здесь тебе не пулишья! Ты у меня заговоришь!

Лицо его исказилось от ярости. Малко попятился под градом ударов. Мулат бросился на него и принялся избивать кулаками и ногами, пока тот не упал на пол. Два алжирца и Питер-Кровосос равнодушно наблюдали за происходящим. Лицо Бангаре было забрызгано кровью. Гнев его прошел так же внезапно, как и вспыхнул. Он поднял Малко за шиворот и склонился к его лицу.

— Я хочу знать, в котором часу они будут в Уагадугу и какой у них план! — прошипел он. — Ты скажешь мне это или подохнешь.

— Я ничего не знаю, — твердо ответил Малко.

Он зажмурился, собрав в кулак всю свою волю. Ему предстояли долгие и трудные часы. Было, должно быть, часов пять пополудни. Полковник со своими людьми не появится до наступления ночи. За это время его вполне успеют изувечить, а то и убить.

— Ладно, приятель! — рявкнул Бангаре. — Погоди-ка!

Он крикнул что-то на море. Верная троица тут же кинулась на Малко. Его куда-то поволокли, пиная ногами, он очутился в ванной, успел увидеть ванну, полную грязной воды, и от мощного толчка рухнул туда головой вниз.