Кирилл со своей нескончаемой учебой был далек от политики и теперь с удивлением узнавал, насколько все сложно, и насколько накалена ситуация. Министр иностранных дел России подвергался жесточайшему прессу – не только на раутах подобного рода, но и в повседневной работе. Но если в России и в дружественных странах он был защищен от психоэмоциональных воздействий, то на выезде (особенно, если встречи проходили на территориях, подконтрольных НАТО) давление на него многократно возрастало. И никто не мог гарантировать, что в один момент он не сломается и не сдаст позиций.

Из аэропорта делегация отправилась прямиком в штаб-квартиру ОБСЕ. Переговоры предусматривались в формате обеда – для чего и требовался обслуживающий персонал. Блюда и напитки обеспечивала принимающая сторона, и уже в этом заключался определенный компромисс – ведь обычно всё привозили с собой! Безопасность (в том числе и вопросах питания) – превыше всего!

Кирилл со своими новыми «сослуживцами» (смотревшими на него с выражением нескрываемого презрения) ехал в последней машине. Он внутренне усмехался – ему ничего не стоило отстраниться, и их эмоции не могли его пробить. Он закрыл глаза и задремал. Пока ничего не происходит – он будет набираться сил!

За квартал до места назначения их машина отстала от основного кортежа и свернула в переулок, после чего въехала во внутренний двор штаб-квартиры. Стюардов проводили в зал, где их уже ждали коллеги из Австрии. Вскоре появятся министры и официальные делегации, и работа закипит.

Кирилл подобрался. Пространство в зале отличалось от аналогичного за дверью ресторана. Оно было намного жестче и напичкано чужим вниманием – как через электронные системы слежения и обработки информации, так и непосредственно через присутствующих. Кирилл быстро вошел в состояние сверхвосприятия – спецов его профиля среди австрийцев не было. Вероятно, они штатные агенты спецслужб, но не более того. С их стороны ему опасаться нечего.

Мастер-распорядитель (его звали Игорь Аркадьевич) приказал Кириллу оставаться возле сервировочного столика и не отсвечивать, пока другие будут работать. Кирилла такое положение вещей вполне устраивало – он в стороне, скромный практикант, мальчик на побегушках!

Кирилл решил изучить зал поподробнее. Прежде всего – центральный стол, за которым будут обедать министры. Щербеня особо интересовало, сумеет Кирилл обнаружить средства электронного воздействия или нет. Вроде, все чисто! Хорошо! Теперь распределение мест. Вот эти два шикарных кресла друг напротив друга – явно для первых лиц.

Кирилл поочередно на них настроился и сразу обнаружил разницу. Защитный круг! В голове моментально возникла ассоциация с Хомой Брутом и ведьмой, атакующей его. Так и есть – вокруг одного из кресел была нарисована замкнутая линия, и Кирилл не сомневался – она призвана создавать дополнительную защиту. Одновременно он увидел фантомные стрелы на полу, остриями направленные со всех сторон на второе кресло. Стрелы несли в себе фиксированное намерение – подавить волю!

Кирилл максимально отстранился – ему захотелось взвесить (как на весах) «могущество» каждого из кресел – определить силу места. Картина выглядела совсем не обнадеживающей – соотношение сил два к одному, причем воздействие стрел сконцентрировано именно на разуме человека, сидящего в кресле.

Еще в самолете Щербень проинструктировал Кирилла, как ему вести себя в случае обнаружения скрытых источников агрессии. Он обязан подать знак – один из двух:

1. Присесть на левое колено, осмотрев шнурки на ботинках – если воздействие сфокусировано непосредственно на министре,

2. Присесть на правое колено, осмотрев шнурки на ботинках – если воздействие направлено на весь центральный стол – на министра и его ближайших помощников.

Кирилл улучил момент и привлек внимание мастера-распорядителя. Так было обговорено. Кирилл присел на левое колено – как будто поправляет шнурки, потом со сконфуженным видом поднялся и даже покраснел. У него получилось очень естественно – на лице читались смущение и осознание вины.

Еще на предварительном инструктаже Кирилл спросил у Щербеня, а почему бы (если он что-то обнаружит) просто не сообщить об этом мастеру– распорядителю – но Павел Иванович прямо запретил любое устное общение. Каждый кубический сантиметр пространства в зале переговоров просматривался скрытыми видеокамерами, мощные направленные микрофоны фиксировали любые звуки (которые потом обрабатывались компьютерными программами), а специально нанятые профессионалы могли читать по губам. Поэтому даже если бы Кирилл говорил беззвучно, содержание его донесения скоро стало бы известно американской разведке. Следовательно – уместно только заранее обговоренное поведение, и никакой самодеятельности!

Игорь Аркадьевич нарочито сурово исподтишка погрозил Кириллу кулаком, а потом отдал распоряжения заместителю и вышел из зала. Через некоторое время он вернулся, и одновременно в зале воцарился нездоровый ажиотаж. Откуда-то налетела масса людей, они начали судорожно переставлять столы – центральный, предназначенный для министров, сдвинули на пару десятков метров вправо, одновременно перемещая и остальные. На всё про всё у них ушло не более десяти минут.

Кирилл испытал чувство сильнейшего самодовольства. Оно нахлынуло внезапно – так, что даже мурашки пошли по коже от восторга! Он только что повлиял на событие государственной важности! Ведь это именно благодаря его видению возникло такое движение!

Впрочем, занятия по КБИ не прошли для Кирилла даром – он мгновенно насторожился, понял, что не должен так реагировать, несколько раз глубоко вздохнул и выдохнул, пересматривая эмоциональные всплески, и почувствовал, что вновь возвращается к состоянию спокойного созерцания. Его миссия здесь только начинается – неизвестно, сколько продлятся переговоры, и ему нужно экономить силы – хотя бы тривиально физические. Ведь семь-восемь-десять часов на ногах еще нужно продержаться!

Вскоре мастер-распорядитель собрал всех в кучку и приказал выстроиться по ранжиру. Пришло время выхода делегаций. Кирилл оказался самым последним – во-первых, он был ниже всех ростом, во-вторых – подмастерье должен знать свое место!

В зале поочередно зазвучали гимны двух стран – сначала России, потом США. Огромные парадные двери распахнулись, и пространство вокруг наполнилось торжественностью. Министры в сопровождении помощников проследовали к центральному столу и сели друг напротив друга. Кирилл обратил внимание – глава Госдепартамента был чем-то явно расстроен и даже не скрывал своего раздражения. Зато наш министр выглядел очень довольным и постоянно улыбался.

– Ага! А вот и спецы! – Кирилл настроился на сопровождающих лиц из российской делегации и сразу обнаружил тех самых двоих, что должны обеспечивать защиту министра от ментальных скрытых атак. Одновременно Кирилл увидел, что они находятся не в лучшей форме – после появления в зале их атаковали неизвестные, но очень могущественные силы. Причем, ощущения были очень схожими с теми, что испытал Кирилл, исследуя картинку с видами Манхеттена в кабинете Щербеня.

– Это ж все знакомые мне лица! – Кирилла вдруг захлестнула слабость. «Лица» оказались, действительно, знакомыми – и набросились на него с яростью и остервенением! Как будто четыре Палача одновременно взяли Кирилла в оборот, от их удара он покачнулся, но устоял и из последних сил ринулся на свободу сквозь создаваемую вокруг него фантомную, глухую, перекрывающую восприятие клеть, призывая пространство на помощь и одновременно прося защиты у своего небесного покровителя.

– Вовремя! – Кирилл почувствовал, как океан энергии вливается в него – его услышали, откликнулись, и пространство пришло в движение. Мириады существ скрытого плана сплотились вокруг него, а поверх них летел зов исполина, словно набат оповещая бесконечность – пришло время борьбы!

На мгновение Кирилл увидел его очеловеченное лицо. Исполин улыбался:

– Я не против немного поразмяться! – примерное, так можно было охарактеризовать его эмоциональный посыл. – Рать собрана, и настало время для битвы! Покажи мне дорогу!