Малко заключил ее в объятия, и она прижалась к нему. Он вынул из ее шиньона шпильки, она тряхнула головой, и по ее плечам заструился каскад светлых волос. Александра легла на спину, позволяя Малко ласкать себя, и послушно прогнулась, когда он принялся расстегивать лифчик.

У нее была полная грудь отличной формы, несколько контрастировавшая с узкими бедрами. Стащив через голову свитер, она прильнула к его губам. В комнате слышались только потрескивание сухих дров в камине и взволнованное дыхание влюбленных.

Но когда Малко дотронулся до пряжки ее ремня, она отстранилась и насмешливо посмотрела на него: все было как всегда...

Малко и Александра познакомились уже давно. Ее родители погибли во время войны, и она оказалась единственной наследницей сельскохозяйственных угодий, расположенных поблизости от фамильного замка Малко. С того дня, когда начался его отпуск, они часто встречались и почти каждый вечер проводили вместе — либо в Вене, либо в его замке. Но Александра так ни разу и не согласилась освободиться от своих сапог и кавалерийских галифе. Между тем пылкость ее поцелуев была явно непритворной; к тому же Малко знал, что груз девственности уже не обременял ее.

Каждый раз, доведя до изнеможения, она останавливала Малко.

— Через неделю-другую ты уедешь, — объяснила Александра как-то вечером. — А быть временным развлечением не в моих правилах.

Поскольку Малко уже вышел из того возраста, когда девушек завоевывают силой, он не настаивал. Вот и вчера он отвез Александру домой после нескольких часов изматывающего флирта, правда, пообещав себе, что это в последний раз. Если она не перестанет его искушать, ему придется пожертвовать своей безупречной репутацией...

Приняв это волевое решение он заснул, а сегодня в девять утра его разбудил телефон. Звонили из Вены. Малко тотчас узнал голос Уильяма Коби, директора австрийского филиала ЦРУ. Голос американца звучал неуверенно:

— Мне нужна ваша помощь, — сказал он. — Я звоню по поручению Майка.

«Майк» было условное имя Дэвида Уайза, непосредственного начальника Малко. Находясь за рубежом, американцы никогда не упоминали в телефонных разговорах настоящих имен.

— Сегодня в 15 часов 10 минут рейсом скандинавской авиакомпании из Копенгагена в Вену должен прибыть некто Серж Голдман. Нам нужен компетентный... э-э... оператор вроде вас. Дело исключительно важное.

Для вида Малко немного поворчал, зная, впрочем, что увильнуть все равно не удастся. Термин «оператор» имел строго определенное значение: указанного человека нужно было взять живым или мертвым.

— Мне скоро пришлют по факсу фотографию, — сказал напоследок Коби. — Найдете ее в справочном бюро в конверте на ваше имя. Потом позвоните мне на работу.

Повесив трубку, Уильям Коби побрел к автомату с кофе. Подобно многим другим сотрудникам ЦРУ в эту ночь он почти не спал. За сравнительно короткий промежуток времени ФБР успело провести колоссальную работу. Виктор Гринев был задержан спустя час после визита к Сержу Голдману. Затем сотня федеральных агентов занялась такси. Благодаря существующему у нью-йоркских таксистов правилу записывать весь маршрут, следы Голдмана привели в сектор «Скандинавиан Эрлайнз Систем».

Пока что Малко ничего этого не знал. Он лишь получил в справочном бюро не слишком четкую, но довольно сносную фотографию. Ему оставалось только опознать Голдмана и вежливо попросить его проследовать за собой. Проследовать, возможно, до ближайшего укромного места...

Мрачные мысли Малко были прерваны звуками громкоговорителя:

— Внимание... В связи с метеоусловиями прибытие рейса 875 компании «Скандинавиан Эрлайнз Систем» ожидается в 16 часов 40 минут.

— Еще целых полтора часа, — вздохнул Кризантем.

Ресторан был почти пуст, только через несколько столиков располагалась парочка, постоянно притягивавшая к себе взгляд Малко. Не будь на нем темных очков, его любопытство сочли бы неприличным.

Едва усевшись за стол, они принялись объедаться: сначала уплели гору колбасы и сосисок, потом набросились на венские шницели, потом — на перченую говядину. Все это они лихорадочно запивали токайским вином, и на столе уже выстроились три пустые бутылки.

Пара выглядела очень впечатляюще. Малко видел, как они входили в зал. Будучи почти одного роста — явно выше метра восьмидесяти — мужчина и женщина весили вдвоем добрую четверть тонны. У него были черные волосы, высокий лоб, мощная нижняя челюсть и юркие карие глазки. Его спутница могла бы служить живой рекламой вестфальской ветчины. Из рукавов ее платья вылезали мясистые розоватые предплечья, некогда красивое лицо заплыло жиром, двойной подбородок вздрагивал при каждом глотке... Но, несмотря на полноту и внешнюю неповоротливость, от обоих исходило ощущение недюжинной физической силы.

— Вот так бегемоты, — прошептал Малко. — Хотел бы я посмотреть на их малышей...

В этот момент снова затрещал громкоговоритель:

— Совершил посадку самолет рейсом 875 из Копенгагена и Дюссельдорфа...

Малко внезапно ощутил сильную усталость, сопровождаемую каким-то неприятным предчувствием. Хотя, судя по фотографии, нейтрализовать Голдмана не составляло большой) труда.

Он оставил на столе бумажку в пятьдесят шиллингов и пошел вслед за Кризантемом. Турок незаметно ощупал лежавший в правом кармане брюк нейлоновый шнур, с которым никогда не расставался. Это оружие было гораздо более неприметным, но не менее эффективным, чем пистолет. Кризантем считал его самым подходящим для чересчур цивилизованных стран.

Чета великанов тоже встала из-за стола и сразу приобрела еще более внушительный вид.

Самолет замер на бетонной площадке как раз в тот момент, когда Малко и Кризантем спустились на первый этаж. Они облокотились на таможенный барьер, рядом с киоском, где туристы могли приобрести серебряные талеры.

В проходе показались первые пассажиры, ожидающие свой багаж. Голдмана принц опознал сразу. Тот оказался пониже, чем себе представлял Малко. Голдман стоял с непокрытой головой, озябший и совсем безобидный на вид.

Но тут Малко вздрогнул: Голдман прилетел не один. С ним оказалась светловолосая девица в белой шубке и туфлях на высоких каблуках.

— Их двое, — пробормотал Малко. — Это осложняет задачу.

— Может, подождем, пока они приедут в отель? — предложил Кризантем:

— Рискованно.

— Малко не успел ничего добавить: австрийские таможенники, спешившие покинуть холодный зал, почти не взглянули на багаж, и через несколько секунд Серж Голдман оказался рядом. И тут Малко увидел то, что было незаметно на расстоянии: прибывший умирал от страха. Губы его дрожали, лицо посерело, пальцы отчаянно сжимали ручку чемоданчика. Он уронил свой паспорт и с проклятиями нагнулся, но так нервничал, что смог подобрать его лишь с третьей попытки.

Зато девица, напротив, смотрела туповато и безмятежно. Малко бросились в глаза ее невообразимо длинные ногти.

«Однако...» — подумал он.

Шагнув вперед, Малко взял Голдмана за локоть.

— Мистер Голдман!

Малко показалось, что приезжий вот-вот потечет, как расплавленный сыр. Покосившись на Малко глазами побитой собаки, он пролепетал по-английски:

— Вы, вероятно, ошиблись...

Голдман, попытался высвободить руку. Малко сжал пальцы сильнее. Тем временем Кризантем подхватил под руку девицу, радуясь, что ему хоть в этом плане повезло.

Продюсер имел поистине жалкий вид. Он часто моргал; бесформенный рот и большие уши делали его похожим на горемычного кролика. Малко почувствовал, что дело может кончиться истерикой, и попытался успокоить Голдмана.

— Наши вашингтонские друзья будут вам очень признательны, если вы согласитесь ненадолго задержаться в Вене, прежде чем продолжить путешествие, — заговорил он, увлекая продюсера к выходу. — Со своей стороны я готов гостеприимно распахнуть двери моего замка перед вами и вашей спутницей.

Кризантем, переложив свою пушку в карман пальто, дружески прижался к девушке бедром и попытался изобразить на лице добрую улыбку, но явно переоценил свое обаяние.