— Ненадолго покину вас, дорогая, — произнес диар и вышел за дверь, не мешая мне переодеваться.

Когда он вернулся, я была уже одета, на голове моей воцарился порядок, и от недавних неприличных шалостей не осталось и следа, если не считать мое привычное небольшое смущение при взгляде на мужа и улыбки, расцветавшей на устах, стоило только вспомнить те слова, которые в порыве страсти шептал его сиятельство. Да еще легкая горечь сожаления, что эти слова он не говорил мне в иное время.

— Агнар Кетдил приглашает спуститься вниз, — произнес диар. — Вы готовы, Флоретта?

— Да, ваше сиятельство, — ответила я и направилась к нему.

— Я всегда рядом, — чуть тише добавил Аристан, слегка пожимая мне руку.

— Я знаю, — я улыбнулась ему, накрывая второй ладонью пальцы диара. — Я, действительно, готова.

— Рад слышать, — супруг поцеловал одну мою руку, после вторую и утвердил ее на сгибе своего локтя. — Если что-то огорчит вас…

— Я помню ваши наставления, Аристан, — я заглянула в глаза мужа, собирая тепло и свет, которые исчезнут, как только мы выйдем за пределы этой комнаты. — Благословение?

Он рассмеялся, поцеловал меня в губы, после коснулся лба и повел к дверям. Солгала ли я? Нет, в ту минуту мне нестрашен был даже сам Проклятый Дух. Когда со мной шел диар, мне казалось, даже пуля не посмеет коснуться моего тела — извинится и улетит дальше. Вера в безопасность и защиту рядом с мужем была невероятна. Я бы даже сейчас могла решиться на повторный визит в королевский дворец… наверное, могла бы.

Однако мы не ехали во дворец, даже его бывшая любовница не поджидала нас, мы спускались к нескольким представителям светского общества Данбьерга. Возможно, кто-то из них присутствовал на нашей свадьбе, но количество гостей в тот день в поместье диара было столь огромно, что я почти никого не запомнила, и сейчас я шла знакомиться заново, возможно, с уже представленными мне людьми. Волнение все-таки появилось, когда мы уже спускались по последним ступеням, но оно было не столь велико, как раньше. Меня не трясло, и желания умереть немедленно не появилось.

А еще через пару шагов я и вовсе пришла вдруг в воинственное состояние. Почувствовав, как сжались мои пальцы на его руке, Аристан удивленно посмотрел на меня.

— Мне нужно немедленно поговорить с вами, — заявила я, преисполняясь боевого духа и упрямства.

— Вас что-то встревожило? — догадался супруг.

— Да, — честно ответила я и потянула его в сторону дверей.

— Дорогая моя, подобное поведение… — начал было диар, но, заметив мои поджатые губы, смирился и последовал за мной перед носом хозяина дома, спешившего нам навстречу. — Одно мгновение, агнар Кетдил, — произнес Аристан, — срочное дело.

Мы вышли на улицу, и я заглянула в глаза его сиятельства. Он с заметным любопытством ждал, что я желаю сказать.

— Флоретта, что случилось? — спросил муж, устав ждать, пока я закончу буравить его испытующим взглядом.

— Вопрос деликатный, — отозвалась я, переплела свои пальцы и снова заглянула ему в глаза. — Я должна знать, не присутствует ли здесь женщина, с которой у вас могла быть интрига. Я хочу быть готова…

— Проклятье, Фло, — брови супруга поползли вверх, — с чего вдруг такие подозрения?

— Ответьте, — упрямо потребовала я. — Не желаю повторения истории в столицы. К тому же, когда какая-нибудь из дам начнет прожигать меня взглядом, я желаю точно знать, что является тому причиной. Итак?

Аристан скрестил на груди руки и насмешливо посмотрел на меня, после хмыкнул, а через мгновение расхохотался. Я поджала губы, ожидая, когда приступ веселья у его сиятельства сойдет на нет, но он вновь посмотрел на меня, неожиданно прижал к себе и от души поцеловал в щеку.

— Чудесная вы моя, — произнес он, весело улыбаясь. — Нет, Флоретта, здесь я безгрешен, клянусь вам. И уж в данном месте нет никого, с кем я бы мог вступить в некую связь. И просидеть мне десять дней на грядках с морковкой в монастыре, если я солгал хоть словом!

— Монастырь так пугает вас? — прищурилась я.

— До дрожи, — снова хмыкнул диар и повторил. — Ваши подозрения беспочвенны, клянусь честью.

— Я верю вам, — смягчилась я.

— Хвала Богине, — улыбнулся Аристан, подавая мне руку.

Больше вопросов у меня не было, и мы вернулись в дом, где нас ожидал растерянный агнар Кетдил. Извинившись, мы направились за ним в большую гостиную, где уже сидели шесть приглашенных семей, а также его младшее сиятельство — Эйнор Альдис, оживленно болтавший с миловидной девушкой лет семнадцати.

При нашем появлении гости агнара Кетдила поднялись со своих мест. Мужчины склонили головы, дамы присели в реверансах. Я, было, смутилась, но быстро взяла себя в руки, повторив слова супруга, сказанные им однажды: «В конце концов, вы диара Данбьерга». И дело было даже не в том, что он мог высказать свое неудовольствие после. Я уважала своего мужа, даже больше… он мне нравился, и чем больше проходило времени, тем сильней становилась моя симпатия. Прежних страхов и опасений не осталось. Они разлетелись легким туманом, не оставив после себя даже памяти. Меня никто не унижал, не стремился обидеть, а за последнюю неделю вовсе перестали сторониться и напускать на себя отстраненный вид. Так что я, и без того уже освоившись в доме мужа, окончательно отбросила прочь настороженность, став самой собой. Но главное, это, кажется, нравилось моему супругу, и он только поощрял мои вольности. Правда, в обществе от меня по-прежнему ожидалось поведение, соответствующее занимаемому положению. Но разве же можно отказать в такой малости мужчине, которому ты поклялась перед Богиней заботиться о нем, его чести, его имени и его доме? Разумеется, нет. И когда гости агнара Кетдила распрямились, я ответила вежливой улыбкой, как и сиятельный диар.

— Доброго дня, благородные агнары, — поздоровался с присутствующими его светлость. От меня повторного приветствия не требовалось, супруг говорил от нашего общего имени. — Мы с ее сиятельством рады иметь честь видеть всех вас. Далее попрошу без условностей, мы все в гостях и у нашего дорого хозяина агнара Кетдила.

Сказав это, диар отвел меня к пустующему креслу, помог сесть и устроился рядом, опершись рукой о спинку. Эйнор отвлекся от беседы с девушкой и приветливо кивнул нам с его дядюшкой.

— Дорогая, позвольте представить вам благородное общество, — негромко произнес Аристан, однако его услышали, и в нашу сторону повернулись головы, готовые отозваться на свое имя. — Кое-кого вы уже видели на нашей с вами свадьбе. Я напомню вам имена.

Его сиятельство представлял мне собравшееся общество, и я переводила взгляд с одной пары на другую, улыбаясь чуть рассеянно, но доброжелательно. Кивала, отвечая на легкие поклоны, и устремляла взгляд к следующей чете.

Рассеянность моя имела под собой основание. Свою подругу я заметила сразу, как только мы вошли в гостиную. Во время реверанса Ларси склонила голову, и ее глаз я не увидела. Когда мы проходили мимо нее и ее мужа, агнара Ларситта Вердис расправляла складки своего платья. И даже сейчас она сидела, разговаривая со своим супругом, поглядывавшим в нашу с диаром сторону, ожидая, когда очередь дойдет и до их семейства. Мне очень хотелось верить в то, что Ларси просто чувствует себя неуютно из-за того, что когда-то вычеркнула меня из своей жизни без всякого предупреждения и явного основания, кроме нищеты моего семейства. Мне хотелось надеяться, что она испытывает хотя бы укол совести, потому избегает встретиться со мной взглядом. Из-за всех этих размышлений я, то и дело, скользила взором в ее сторону. И когда очередь быть представленными мне дошла до четы Вердис, я заметила, как супруг Ларси слегка подтолкнул ее, и моя подруга, наконец, посмотрела в мою сторону. Впрочем, взгляд ее лишь мазнул по мне и остановился на его сиятельстве. На губах расцвела милая улыбка, и агнара Вердис с достоинством склонила голову. В глазах мужа Ларси мне почудилось подобострастие. Однако и его поклон в большей степени предназначался Аристану. Никак не выказав своей досады и решив, что мы еще успеем поговорить, я ответила семейству моей подруги такой же вежливой улыбкой, как и остальным гостям.