-Да вы меня совсем не слушаете голубушка? Я понимаю, когда наша молодежь не справляется с работой сети в своей голове, но у вас же ничего не имплантировано? Вы, кстати, единственный «чистый» человек на Земле. Хотя, в ваше время уже начинали так же вживлять в тело приборы?
-Да, кардиостимуляторы, может ещё что по медицинским показаниям, но вы правы, в моё время об этом только говорили, как о возможности, но на практике особо вживлять было ещё нечего.
-Как интересно. Чрезвычайно интересно. Информация у нас есть о разных временах, но иногда противоречивая, не логичная, требующая пояснений. Я правильно понимаю, вы готовы работать в нашей области? Более того, вы не только свидетель определенных времен, но и ещё ваша специальность позволяет нам получить знания уже так сказать в готовом для понимания виде?
-Да, да.
Размышления ректора радовали сидящую перед ним женщину, этот чудесный человек просто брал помыслы Лидии и озвучивал их. Невозможно описать, какое облегчение принес ей его энтузиазм! Только человек успевший хлебнуть в жизни нищенское существование, пусть даже не долго, сможет понять страх Лиды, снова очутиться в таком положении. Может потом ей будет стыдно, что о дочери, ушедшей из дому три года назад, женщина подумала мельком, «как там она будет?», сердце сжалось о стариках, свекре со свекровью, но они вдвоем, погрустят и забудут, и у них есть правнук, с которым точно будет всё хорошо, ведь о нем тоже есть кому заботиться. А вот Лидия оказалась отрезанным, выброшенным ломтем, чуждой, ненужной, возможно сочтут опасной и все эти мысли гложили её, пугали, страшили. И тут всё так чудесно разрешилось. Кажется, слёзы опять собираются своевольничать, но теперь уже от радости. Женщина вытащила из кармашка пиджака декоративный кружевной платочек, который не предназначен был для практического использования, но увлажнившиеся глаза промокнуть ему будет по силам.
-Простите, это от волнения. Я очень переживала как вы меня воспримете.
-Понимаю, понимаю. Ну что ж, я рад буду оговорить фронт ваших работ, какой период вы сможете охватить профессионально. – Тут он как заправский профессор воздел указательный палец вверх. Подчеркивая важность своих слов. – Но это после вашего общения с нашими медиками. Они уже со мной связались. Вам надо провериться на безопасность для нашего общества, так же самой обезопаситься. Я не врач, но полагаю, у вас не на всё есть иммунитет?
-Да, конечно, я понимаю. – закивала будущая сотрудница Истарха.
-Вот. Контролирующие службы подумают, как лучше вам выдать документы. Для вживления вы слишком взрослая, тут есть свои заковыки. Они уже тоже предупреждены. Я дал подтверждение вашей личности.
-О, спасибо.
-Я думаю контролеры вам помогут адаптироваться, есть у них такая программа для инопланетников, расскажут о организациях, которые смогут помочь вам с жильем, скорее всего вы попадёте в какую-нибудь программу как ценный, редкий, я бы даже сказал единственный в своём роде специалист и сможете получить дотацию, жильё. Но если что, оплата в нашем истархе вполне достойная, вы и сами сможете себя обеспечить. Всё будет зависеть от вашей работоспособности. Тем более в ваше время, если я не ошибаюсь вы работали 35 часов в неделю.
-Сорок часов, в стране где я жила. Тридцать пять часов это Европа.
-Ну тем более, работой вас не испугать. У нас двадцать пять часов в неделю, и то не все выдерживают. Захирело наше население. – немного помявшись мужчина озвучил свою просьбу. – Не сочтите за наглость, чисто научный интерес, вы же и сами видите, что по сложению отличаетесь от нынешних людей. Кларэн вообще приняла вас за инопланетянку. Не могли вы снять, куртку?
-Э, да конечно. Куртка называется пиджак. Сейчас.
Вроде и неловко, но с другой стороны пришелица тоже не отказалась бы получше и подробнее рассмотреть нынешних людей, чисто с научным интересом. Поэтому расстегнув всего три пуговки, она сняла пиджак, оставшись в шелковой приталенной блузе, немного стесняясь только вспотевших подмышек.
-Да-а. Вы заметно плотнее нас. Наверное, способны сами рожать?
-Естественно.
-Это для вас естественно, а для нас давно уже нет. Впрочем, пообщавшись с медиками вы сами увидите сколько у нас проблем с телостроением.
Двери в кабинет снова открылись, вошла апельсинка, по имени Кларэн и раскрыв глаза до чудовищных размеров, глядя на стоявшую в позе модели посетительницу с пиджаком, небрежно закинутым на плечо, прошептала, что приехали академик Неймар и профессор Русанов из медицинской академии.
-А вот и служители Асклепия прибыли. Так и знал, что Неймар не удержится и сам приедет.
Приветливо улыбнувшись входящим, ректор снова активно завращал глазами, скидывая информацию. Поскольку всё нужное было уже сказано, передал с рук на руки уникальный объект для изучения. Слегка торопясь, «объект» надела пиджак и познакомившись с пришедшими, покинула университет.
Глава 3.
Лидию Николаевну сопроводили в медицинскую академию, выделили крыло исследовательского этажа, ограничив контакты с посторонними. Самой женщине правда, досталась небольшая палата, чистенькая, с собственным санузлом, но не открывающимся окном. «Наверное, чтобы я микробы не расчихивала» - досадливо поворчала путешественница.
Академик и профессор работали с попаданкой лично, не ленились объяснять какие процедуры они проделывают с ней. В общем, вся их работа пока сводилась к тщательному сбору анализов. Что-то удивляло Лидию, как например набор крови, что-то оставалось неизменным. Большую часть времени ей приходилось скучать одной, пока эскулапы обрабатывали данные. Делали они всё самостоятельно не покидая выделенное крыло.
Женщину совершенно не ограничивали в лазании по всеобщей паутине, выделив ей планшет для инопланетников и обучающую программу. Всё свободное время она читала, составляла планы по будущей работе, отмечала в каких областях ей самой необходимо было бы поучиться, искала и нашла информацию о своих родных. Дочка умерла рано, свёкр со свекровью прожили долгую жизнь и ушли из неё один за другим, с разницей в месяц. О своих родителях Лидия информацию не нашла, они, как только она вышла замуж развелись и обзавелись новыми семьями за границей, где и затерялись. А вот внучок порадовал. Прожил долго и потомков оставил. Женщина терпеливо отслеживала «веточки с родного древа» пока не осознала, что новые имена-фамилии не оказывают в сердце никакого отклика.
Пока доктора ничего не сказали о безопасности её общения с другими людьми, ссылаясь на то, что данных слишком много и не всё можно прямо вот сиюминутно обработать. Для некоторых взятых образцов с пациента, требуется время для наблюдения. В общем, женщина чувствовала себя достаточно спокойно, понимая, что происходит и чего она ждет, и продолжала потихонечку самостоятельно вникать в жизнь общества.
-Здравствуйте Лидуша! – чуть ли не пропел, лучась довольством профессор Русанов.
-Ох, как вы рано сегодня Дмитрий Денисович.
Профессор был мужчиной фигуристым, веселым, любил пококетничать, пофлиртовать, но возраст его позволял на все заигрывания смотреть снисходительно.
-Лидочка собирайся, одень масочку, шапочку, вот я всё принес, пойдем на другой этаж, там полежишь в капсуле. Просканируем тебя.
-Вроде меня уже всю просвечивали?
-Там Лидусь косточки твои смотрели, а здесь на нервосеть твою посмотрим.
-Я готова.
-Умничка, идем.
Профессор говоря, что переходим просто на другой этаж, очень сильно слукавил. Шли они с Лидой долго, похоже переходили с корпуса в корпус, людей почти не встречали и наконец попали в похожее место, где находилась до этого женщина. Так же немеряно оборудования, всё перекрыто прозрачными стенами и абсолютная тишина. Профессор, напевая какую-то веселую песенку, показал, как укладываться на кушетку, объяснил, что кушетка сейчас заедет в капсулу, но полностью закрыта не будет. Что скорее всего, Лида уснет сладким сном и что волноваться не следует, а стоит пользоваться моментом и отсыпаться на всю жизнь, чтобы потом дольше и успешнее работать. Лидия и не волновалась, наоборот ей было всё интересно. Ранее в больницах, слава Богу, лежать не довелось, так хоть сейчас ознакомиться на практике, тем более с таким подходом. Поэтому тепло улыбнувшись, спокойно улеглась, и въехала в капсулу. «И ничего не страшно» - подумала она чувствуя, как накатывает сладкий сон.