Хрущёв в это время отдыхал в Крыму, обычно он брал две недели отпуска в апреле, когда на Черноморском побережье ещё не слишком жарко, и ещё две недели в августе, когда открывался сезон утиной охоты. Отпуск Первого секретаря не предполагал сплошного валяния кверху пузом на пляже. Никита Сергеевич лишь снижал обычную нагрузку примерно наполовину. Часть дня он продолжал работать над долгосрочными проектами, вроде Конституции СССР и программы КПСС, часть дня отдыхал. Также в отпуске он иногда проводил важные совещания. Сейчас он срочно собрал нескольких посвящённых, а также пригласил Шепилова, как члена Президиума, ответственного за идеологию. Предстояло решать вопрос с закрытием телевещания ONN на территории США и выработать меры противодействия.

   Прежде всего Первый секретарь задал вопрос Серову:

   – Иван Александрович, как так получилось, что наше вещание в США оказалось заблокировано по суду? Что, адвокатов грамотных не сумели нанять?

   – Адвокатов, само собой, наняли, – ответил Серов. – Но сами понимаете, товарищ Первый секретарь, закон – что дышло, особенно – американский. Голдуотер – гражданин юридически подкованный, он на этом не одну собаку съел. Знакомства в американском истэблишменте у него большие, временем он не ограничен. Ничто не мешало ему подобрать судью, настроенного крайне антисоветски, да и выбор у него был большой.

   Мы, конечно, продолжаем судиться, одновременно подняли большую бучу в прессе и на телевидении, пытаемся вовсю использовать репортёрскую солидарность. Вообще в Штатах пресса очень агрессивно отстаивает своё право на независимость и к таким наездам законодателей относится крайне негативно. Отчасти это нам помогает.

   – Так что, мы будем ждать, пока адвокаты апелляцию подадут? Или надеяться на скандал в газетах? – скептически спросил Хрущёв. – Через месяц у нас переговоры в Париже, нам необходимо донести до американской общественности нашу позицию, а как это сделать, если единственный объективный источник новостей в США прикрыли?

   – Вообще-то не всё так плохо, мы определённую работу проводим, но тут слишком много лиц, не имеющих допуска к информации, – Серов оглянулся на Шепилова и остальных, кто не имел прямого отношения к разведке.

   Затем передал Хрущёву краткую записку:

   – Прошу ознакомиться.

   Никита Сергеевич прочитал докладную дважды:

   – Итить-колотить, это многое меняет! Так, раз уж здесь Сергей Палыч и Мстислав Всеволодович присутствуют, давайте обсудим. Товарищи, предупреждаю всех, всё, что мы будем обсуждать, относится к оперативной работе внешней разведки и является строго секретным. Обсуждать какие-либо детали вне этой комнаты запрещаю. Общую подписку вы все, так или иначе, давали, включая товарища Шепилова. Всем понятно?

   Присутствующие кивками и утвердительными возгласами выразили согласие.

   – Иван Александрович, расскажите кратко, что вы там, в США, затеяли?

   – Значит так, – начал Серов. – Проект ONN с самого начала – идея советской разведки, способ идеологического противостояния западной пропаганде на их собственной территории. Одним только телеканалом он не ограничивается. Возможно, вы слышали, что с 1956 года холдинг, владеющий ONN, разросся до размеров транснациональной медиакорпорации, владеющей в том числе множеством газет и местных радиостанций в США и Европе. Официально они принадлежат не ONN. Канал вместе с ними принадлежит различным фирмам и фондам, так или иначе входящим в одну корпорацию, мы назвали такой тип корпораций – «медиахолдинг».

   Последние пару лет в США началось развитие так называемых кабельных телевизионных сетей, в которых сигнал передаётся не в эфире, а по проводам, как у нас от общей подъездной антенны. У них такой кабель идёт по всему городу. Мы, конечно, не прошли мимо такого нововведения, и начали активно влезать в сферу кабельного телевидения, тем более, что у нас сейчас по всей стране устанавливаются станции системы «Орбита» (АИ) и нам зарубежный опыт может пригодиться внутри страны. На сегодняшний день мы, через подставные компании, владеем десятками кабельных сетей, в основном в крупных городах США.

   У этих сетей есть лицензии на трансляцию передач основных американских телекорпораций – ABC, NBC, CBS, местных телеканалов, а также ведущих европейских, хотя они особым спросом в США не пользуются. Кроме того, каждая телесеть может формировать внутри себя собственные псевдотелеканалы, и транслировать в их составе любой набор телепередач, лишь бы была лицензия на их использование, и передачи были на английском.

   ONN изначально предоставляет свои новости для ретрансляции бесплатно, отбивая затраты за счёт рекламы между новостными блоками. То есть, если мы находим способ гнать сигнал ONN из Европы в Штаты, то дальше можно раздавать его по кабельным сетям.

   – А наша система «Орбита» не подойдёт? – спросил Королёв. – Я понимаю, что у нас SECAM, а у них NTSC, но, думаю, на уровне оконечного оборудования решение найти можно, а спутнику будет всё равно, какой сигнал ретранслировать, у нас там стоит обычный усилитель. Что пришло, то выплюнул дальше.

   – Вполне годится, – подтвердил Серов. – Конечно, это ещё со специалистами согласовать надо…

   – Во-от! – удовлетворённо произнёс Хрущёв. – НИИ-380 подключите к вопросу. Таки отсюда, Сергей Палыч, возникает вопрос к вам – когда, чёрт подери, «Молния» будет на орбите? Долго вы будете кормить обещаниями великий советский народ?

   – А теперь ещё и великий американский народ, – с легкой ехидцей добавил академик Келдыш.

   – У нас были технические проблемы и с самим спутником, и с носителем «Союз 2.1», – ответил Королёв. – Отработка спутника идёт уже долго, прежде всего, потому, что первые образцы требуемой силовой электроники у нас в стране начали появляться только осенью 1958 года, на флоте. Чтобы раздобыть их, пришлось использовать нестандартные подходы.

   – То есть как? Иван Александрович, ты же, вроде, межотраслевой информационный обмен ещё в 1957-м году обещал наладить? – спросил Первый секретарь.

   – Так и наладил, – ответил Серов.

   – Собственно, мы именно с помощью этого информационного обмена и узнали, что товарищ Алфёров разрабатывает силовую электронику для подводников, – пояснил Королёв. – Тут же подключили академика Александрова, и через него установили прямые связи с разработчиками.

   – Так, хорошо, значит, система работает, – одобрил Никита Сергеевич. – А что у вас и испытаниями носителей?

   – «Семёрка» официально принята на вооружение в начале этого года, – доложил Королёв. – Ракета прошла все основные испытания, теперь будем её в спокойном режиме совершенствовать. «Союз 2» на базе Р-9 сейчас отрабатываем на беспилотных пусках корабля «Север» в варианте компоновки первой ступени с тремя баками в виде плоского «забора», то есть – вариант «Союз-2.3». Корабль сам по себе тоже ещё «сырой», сейчас идёт тщательная доводка всех его систем.

   – А запускать пилотируемый корабль будете на новой ракете, или на «семёрке»? – уточнил Хрущёв.

   – Запуск первого корабля с космонавтом будем производить на трёхступенчатой «семёрке», она отработана лучше, – ответил Сергей Павлович. – Но сейчас полным ходом идут параллельные испытания Р-9 и «Союз-2.1», на них отрабатываются системы носителя, а в качестве полезной нагрузки используем беспилотные варианты «Севера». «Союз-2» сам по себе получается много дешевле «семёрки», он по конструкции проще, двигателей на нём меньше, к тому же ракета Р-9 производится серийно для нужд РВСН, а большая часть систем МБР и ракеты-носителя унифицированы.

   Королёв не расписывал подробно в своём кратком докладе испытательную часть работы. А работа проводилась большая. Тщательно изучив статистику пусков «Востока» в «той» истории, Главный конструктор понял, что корабль был катастрофически недоиспытан, и лишь относительная простота конструкции и много-много везения помогли «откатать» программу без человеческих жертв. «Север» сам по себе был сложнее, он получался чем-то средним между «Востоком» и «Союзом», и Сергей Павлович принял решение проводить более основательные испытания. «Север» оснащался запасной тормозной двигательной установкой, системой аварийного спасения, системой мягкой посадки, которых не было у «Востока», более совершенной системой управления и ориентации, чем у «Востока». Всё это нужно было испытать, отработать в условиях полёта и убедиться, что все бортовые системы работают штатно.