Он, мой любящий меня до самозабвения мужчина, ради тёплого угла и куска хлеба при первой же возможности нырнул под бочок к другой бабе.

Твой отец осознав свою смертельную опасность, что нависла над ним, не задумался над тем, в каком состоянии души оставляет меня, решил чудак оградить от переживаний, а сколько я их по его милости пережила, когда он в одиночку уехал тянуть свой жребий — выживет или нет.

Я когда-нибудь расскажу тебе и эту мою историю, как я разыскивала его на просторах нашей бескрайней Родины.

Твой отец не бросил меня прозябать в нищете, а наоборот, обеспечил меня всем на долгие годы, в том числе и деньгами.

Ах, я совсем забыла, ведь твой отец оставил меня ещё и беременной тобой.

Правда, к его оправданию, он об этом не знал, а я нисколечко не жалею, что у меня появился на свет такой замечательный сынок.

Вот и Марк сбежал от нависших над ним туч, а ведь они могут надо мной теперь пролиться совсем не благодатным дождём.

Сёмочка, этот Мираб какой-то очень доверенный человек Марка.

Кто знает, может у них дружба закадычная, а может денежки огромные крутились или крутятся между ними, не знаю пока, но этот Мираб теперь должен мне стать ангелом-хранителем.

Сынок, я обязана вывернуться из сложившийся ситуации, не только ради своего спокойствия, а во многом из-за моей любви к тебе и твоей ко мне.

Ступай, мой дорогой мальчик, я теперь ничего не боюсь, у меня есть самый верный и надёжный защитник, это, конечно ты, только береги себя, мне так будет ещё нужна твоя опора.

Фрося нежно погладила по курчавой голове сына, тот смущённо отпрянул.

— Мам, ну, не надо этих телячьих нежностей, куда я денусь от тебя, без находящегося рядом сильного мужчины женщине в этой жизни тяжело обойтись.

Фрося вытирала слёзы и хохотала:

— Иди ты, мой мужчина, уже к своим друзьям, а то они без тебя начнут слушать эти обезьяньи вопли.

Успокоенный, улыбающийся Сёмка стремительно выскочил из машины и побежал к подъезду дома сталинского типа, громоздившегося серым фасадом напротив.

Фрося взглянула на свои золотые часики, когда-то подаренные Марком, время поджимало.

Достала из сумочки платочек, косметичку и зеркальце, привела лицо в порядок, негоже такой заплаканной ехать на эту встречу.

Выбравшись из Москвы, добавила газа и понеслась по Каширскому шоссе в сторону дачи, отсчитывая придорожные столбы с километровой отсечкой.

Подъезжая к десятому, затормозила, но мотор не выключила, её внимание привлёк, не вдалеке стоящий старенький Москвич, из него вылез наружу коренастый мужчина среднего роста и пошёл походкой вразвалочку в сторону её автомобиля.

Это был явно не Мираб, в нём ничего не было от грузина и ему нельзя было дать на вид больше сорока лет.

Фрося нагнулась, достала из-под сиденья монтировку и плотно зажала её в руке, чем чёрт не шутит.

Мужчина подошёл к дверце водителя и знаком руки попросил опустить стекло.

Фрося опустила, но не больше, чем на два сантиметра, чтоб только услышать, что скажет ей этот человек явно бандитской наружности.

Мужчина заглянул в окно и нахально улыбнулся:

— Уважаю, не стреляй своими чудесными глазками.

Спрячь монтировку, а то мне страшно, ещё ухандокаешь, а нам надо серьёзно поговорить.

Езжай вперёд, я за тобой следом, меня Мираб послал вместо себя, он ведь старый, такие пляски уже не для него.

Фрося отложила своё оружие защиты на соседнее сиденье, пусть полежит рядом с ней на всякий случай, прикрыла окно и выжала сцепление.

Она ехала привычным маршрутом к даче, видя в боковом зеркале сопровождающего её Москвича.

Такого развития событий она не ожидала.

Куда её втягивает Марк, уехал и уехал, зачем ей эти криминальные страсти?

Нет, она не боялась, что её ограбят или убьют и не потому, что доверилась этому мужику с бандитской рожей, она доверяла Марку.

Фрося остановилась напротив входной калитки на дачу, заглушила мотор и вышла наружу.

Следом за ней подъехал Москвич и тоже затормозил.

Они почти одновременно вышли из своих машин и встали напротив, разглядывая беззастенчиво друг друга.

Фрося отметила, что она не ошиблась в своей первой оценке этого мужчины.

Он, действительно, был среднего роста, коренастый, на вид ему не было больше сорока лет.

На первый взгляд в нём не было ничего выдающегося: короткая стрижка, мощные плечи плотно обтягивала распахнутая на груди модная джинсовая куртка.

Казалось бы, в его облике нет ничего от бандита, как вначале показалось Фросе, но лицо и глаза…

На лбу пролегли глубокие морщины, среди которых бросался в глаза длинный и не ровный шрам, прорезавший лоб от левой брови до правого виска, взгляд из глубоко посаженных серых глаз простреливал насквозь и она почувствовала себя неуютно в их прицеле.

Мужчина внимательно оглядев Фросю сверху донизу, отвёл глаза и быстро осмотрелся вокруг:

— Скажи, соседи досужие?

— Не замечала, я на эту дачу езжу уже двенадцать лет, любопытных не водилось.

— Давай, всё равно не будем светиться, зайдём во внутрь, тогда и познакомимся.

Фрося открыла замок и сняв его с петель, толкнула калитку, и не оглядываясь проследовала в свой дачный домик.

Она почему-то сразу обратила внимание, что новый знакомый идёт за ней совсем неслышной походкой.

Фрося подошла к печи и стала рядом со стоящей прислонённой к ней кочерге.

Мужчина улыбнулся одними губами, глаза по-прежнему были испытующими, во рту у него за кривоватой улыбкой, она разглядела железную фиксу.

— Ну, давай будем знакомиться, меня зовут Влад, погоняла Меченный.

— Я думаю, что ты знаешь, как зовут меня, ну на всякий случай, Фрося, что такое погоняла я не знаю, но кажется догадалась.

Влад хмыкнул.

— Дай бог и не понадобится, это кликуха моя такая в воровском мире.

— Понятно, будем пить чай…

— Будем, если заваришь чифирчику.

Глава 50

Фрося вскинула глаза на Влада, тот криво усмехнулся, по всей видимости свойственной для него, своеобразной улыбкой:

— Усёк, что ты не маруха, попробую базарить на фраерском языке, если что не усечёшь, переспрашивай.

Мираб велел обходиться с тобой культурненько и уважительно.

Не обещаю, что смогу всегда бакланить в тему, но постараюсь.

От первых слов нового знакомого Фрося успокоилась, ждать опасности от него, похоже, не стоит, хотя то, что он бандит сомневаться теперь не приходилось.

Она открыла кран от баллона с газом, подожгла плиту и набрав в чайник воды, поставила кипятиться.

— Так, что ты будешь пить?

— Предпочёл бы чифир, а ещё лучше водяры, но обойдусь обычным чаем.

— Послушай Влад, я много лет назад жила в Сибири, в богом забытом посёлке, где проживали в большом количестве отсидевшие помногу лет в лагере заключённые, в последствии вышедшие добывать срок на поселении.

У меня там была большая любовь с мужчиной, которому в своё время, когда ему ещё не было десяти лет, пришлось оказаться на улице среди беспризорников.

Он мне рассказывал немного про свою воровскую жизнь и как ещё до войны, получил большой срок за участие в групповом ограблении, в результате которого произошло убийство.

Он никогда не изъяснялся на бандитском жаргоне и не любил вспоминать свои воровские подвиги.

— Послушай, подруга Меченного, не пытайся здесь заниматься моим воспитанием, не такие, как ты много раз пытались и не только словами, я же тебе уже ввёл в уши, что постараюсь бакланить на фраерском языке.

Надеюсь, усекла, не надо пытаться меня воспитывать, это делали несколько раз на зоне.

Давай свой чай и начнём перетирать наши дела.

Фрося молча разлила по кружкам чай и выложила на стол, хранившееся в шкафчике печенье.

После того, как она разлила заварку и добавила туда кипятку, Влад заглянул в заварочный чайничек, и перелил в него содержимое своей кружки:

— Это и есть намёк на чифир, только получился очень слабым, вот бы на пачечку чая стакан кипятка было бы в самый раз.