Девушка принялась вспоминать все, что она знала о дороге в столицу. Ой, негусто... И видно, придется всё равно к Ортену идти, разве что в сам город заходить она не будет. Вот только...
Лиасса посмотрела на лежавший рядом с ней нож и отвела глаза. Решиться на такое было страшно, в ней все дрожало, а внутри словно скулил оставшийся без мамки щенок. Несколько раз она протягивала руку к ножу и отдергивала, словно обжегшись. Наконец схватила его, сжала... И одним движением отрезала косу, залившись слезами.
Плакала она долго. Волосы были ее единственным сокровищем, единственным, что она считала в себе красивым: густые, черные как смоль, длинные - коса была ниже талии. А теперь они не доходили даже до плеч, и от этого голова казалась голой. Все, теперь назад дороги точно нет: если деревенские увидят ее без волос, побьют камнями. Значит, Лиассы больше нет... Еще раньше, задумываясь над побегом, она понимала: в женском облике ей не уйти далеко, уж слишком она отличалась от местных жительниц. В деревне-то ее знали, и родней она многим была, пусть и дальней, и то шептали вслед гадости да знаки обережные делали, а на чужбине? Одинокая девица добыча для любого, а вот парнишка... Выдавать себя за парня Лиасса решила давно, благо и груди у нее почти не было, да и отвар, чтобы остановить приход женских недомоганий, загодя приготовила, вот только отрезать косу оказалось неожиданно больно. Утешая себя тем, что есть отвары, что сильно ускоряют рост волос, она гладила косу, вспоминая, как мама любила расчесывать ей волосы. Наконец, шмыгнув носом, она дрожащими руками принялась разжигать костер.
Сидя у костра и наблюдая, как горят ее волосы, она внезапно подумала, что только что сожгла жизнь деревенской сироты Лийки... "Ладно, хватит! - прикрикнула она на себя, - спать, а завтра снова в дорогу!"
Деревня близ Северного тракта. Две недели спустя.
- Тпру! Эй, малец, приехали! - добродушный, похожий на медведя дядька Езар повернулся к Лиассе. - Вон, глянь-ка, двор постоялый.
- Благодарствую, дядька Езар! - низко поклонилась та, соскочив с телеги.
- Да будет тебе, мне-то чо? Всё равно ехал сюды. Прощевай, малый!
- Прощай, и пусть Боги будут к тебе добры! - подхватив мешок, Лиасса еще раз поклонилась и двинулась к постоялому двору.
Вот уже больше двух недель она была в дороге. Завтра, если все будет хорошо, она увидит Ортен. За эти две недели Лиасса навидалась и наслушалась всякого: уж что-что, а держать ушки на макушке она научилась хорошо.
К Северному тракту, что вел от Торенских гор к Ортену, она вышла лишь на исходе второго дня с той ночевки в лесу. Иди она по дороге, к этому месту дошла бы только через пару дней - уж больно извилист был тракт, соединяющий все окрестные деревни, обегавший леса да болота. Или не умей она ходить по лесу - тогда бы путь ее стал длиннее... Впрочем, не умей она ходить по лесу - вообще б не вышла из него...
Той ночью Лиасса впервые заночевала на постоялом дворе. О нем она знала из болтовни купеческих охранников - те удивились бы, узнав, сколько всего стало известно из их пустых разговоров вечно молчаливой помощнице травницы. Знала она и о ценах на еду и ночлег, и отчаянно торговалась за каждую медную монетку.
С тех пор она двигалась по тракту. Порой ее подвозили селяне, вроде того же дядьки Езара, а порой - особенно в последние дни - приходилось уворачиваться от всадников или кучеров, что так и норовили перетянуть тощего парнишку вожжами по спине. Да, чем ближе она подходила к столице провинции, тем чаще на дорогах встречались всадники в красивых одеждах или нарядные кареты. Обычно, завидев их издалека, девушка старалась сойти с дороги: кто знает, что может прийти в голову знати? Хорошо хоть, сейчас она выглядела как парень, хотя и с теми всякое бывало: и травили побродяжек собаками, и конем стоптать могли, да и вкусы у знати бывали уж больно странными... У них в деревне о таком и не слыхал никто, а на постоялом дворе Лиасса услышала про то, что некоторые знатные рены берут в полюбовники мальчиков...
Денег она никому не показывала, да и вообще за все это время потратила лишь две серебряных монетки. Первые дни она нередко проводила ночи в лесу, разжигая небольшой костерок, или в стогу сена, но чем ближе она подходила к столице провинции, тем реже ей удавалось это сделать: слишком близко была одна деревня от другой, слишком подозрительные взгляды кидали на одинокого мальчишку хозяева. Да и погода не баловала: последнюю неделю зарядили дожди - не ливни, а мелкий моросящий дождик, да и ветер был холодным, так что ночевка под крышей стала единственным выходом...
Дойдя до постоялого двора и вдоволь поторговавшись с хозяином, она сняла комнатушку на ночь - самую дешевую, кроме кровати и стула там ничего не было - поужинала и завалилась спать.
Ортен, столица одноименной провинции. Военный гарнизон. Утро следующего дня.
Тренировка воинов гарнизона шла полным ходом. С тех пор, когда два года назад сюда прибыл новый капитан, сменив прежнего - добродушного и ленивого толстяка, ушедшего в отставку после получения наследства от дядюшки - все переменилось. Капитан дер Сартон сумел превратить воинов в единый организм, не применяя ни распространенных в армии Ронтара телесных наказаний, ни не менее привычного лишения жалованья. Наоборот, с его прибытием жалованье всегда платилось вовремя, даже если для этого капитану приходилось ругаться с казначеем наместника, жадюгой и занудой Вастаном. Правда, и гонял он всех - что солдат, что офицеров - немилосердно. Вот и сейчас, хоть едва рассвело, воины звенели мечами в тренировочных поединках. Появление курьера от наместника вызвало косые взгляды, но не заставило их остановиться: чистить выгребные ямы не хотелось никому...
- Капитан дер Сартон! Рен Коррис! - курьер обратился к одному из мужчин, сражающихся в ожесточенном поединке. Тот сделал финт, уперев острие меча в горло сопернику, и повернулся к прибывшему:
- Рен Коррис, рен наместник просит вас прибыть к нему. Вести из столицы...
- У меня есть время переодеться? - сухо поинтересовался тот, смахивая пот со лба.
- Нне знаю, - растерянно проблеял курьер, - о срочности рен наместник ничего не сказал...
- Значит, есть. Я буду готов через четверть часа.
Через четверть часа Коррис вскочил в седло и направился во дворец наместника, гадая, что за весть пришла из столицы и какое она имеет к нему отношение. Наместник принял его тут же. Стоило Коррису войти в кабинет, как рен Горвал - грузный мужчина лет шестидесяти - поднялся ему навстречу:
- Рен Коррис, нечасто вас здесь увидишь! Наши дамы жалуются на ваше невнимание: на приглашения не отвечаете, на балах не появляетесь... Нехорошо, дорогой мой!
- Простите, рен Горвал, - ответил тот, склоняя голову в жесте вины, которую на самом деле не чувствовал, - много дел.
- М-да, дела... Увы, мой юный друг, у меня для вас неприятное известие, и не одно. Во-первых, ваш батюшка тяжко болен...
- Что с ним? - в глазах Корриса блеснула тревога.
- Удар. Маг-целитель сумел удержать его от ухода за Грань, но он все еще очень слаб. И хочет видеть вас.
- Могу ли я рассчитывать на отпуск?
- Увы... И это вторая новость... Не знаю, что задумали в столице, и зачем это делать... Словом, пришло распоряжение: сюда направляется из Авграна капитан Логант, а вам надлежит проследовать в столицу вместе с вашим особым отрядом.
Коррис сдвинул брови. Нет, перевод офицера - дело обычное, но отряд... Особым отрядом капитана назывались два десятка лучших воинов - и не просто воинов, Кор собрал этот отряд сам, в нем были бывшие следопыты, охотники и контрабандисты, знавшие все тропки провинции как свои пять пальцев. Так что все пойманные банды, грабившие путников на больших дорогах, а также несколько групп контрабандистов были именно на счету этого отряда. Нет, то, что ему не придется оставлять свое детище - хорошо, но зачем его ребята в столице? Именно этот вопрос и задал Коррис.