Лия медленно покачала головой. Её чувство к Коррису - её тайна, её сокровище, и она ревниво не желала делиться им с кем-либо! А вот главный вопрос...
Теа Фалина чуть не вздрогнула, увидев, как изменилось лицо ее собеседницы, став старше и жестче. Прозвучавший ответ больше подошел бы такой, как она, много пожившей и повидавшей, а совсем не этой юной девушке:
- Если бы я была уверена, что этого достаточно, чтобы дальше жить спокойно, я давно бы легла в его постель. Вот только для этой аристократической своры я лишь добыча! Знатную рею никто не сможет принудить к отношениям, которые ей неинтересны, простолюдинку... Да вы все понимаете и сами! Пока я ни с кем, у меня есть хоть какая-то защита, но уступи я лишь один раз... Превращаться в подстилку для любого желающего я не собираюсь!
Комендант вздохнула:
- Я бы и рада была тебе сказать, что ты ошибаешься, вот только ты права во всем... Помню я одну девочку с факультета артефакторов, тоже простолюдинку, она вот так одному уступила, а потом пошла по рукам. И в конце концов ее выгнали из Школы, лишив магии и заявив, что шлюхам здесь не место, а через месяц она покончила с собой... И хоть давно это было, как бы не двадцать лет назад, а только люди-то не меняются, разве что хуже становятся. Особливо маги...
Лия бросила на нее быстрый взгляд, на что теа Фалина усмехнулась:
- Да, девочка, мы все видим. Я пришла сюда работать совсем соплячкой, служанкой-поломойкой была, и видела, как меняются здешние обитатели: и преподаватели, и ученики. Год от году все хуже, у целителей-то еще ладно, все ж вас полезному делу учат...
- У нас отличные преподаватели, те, что только наши: и рен Берон, и тен Хонер, - кивнула девушка, - а рея Тарина хоть и очень строгая, но ко мне отнеслась по-доброму.
- А вот директор её не любит, я и вовсе удивляюсь, зачем он её деканом поставил. Словно держать под присмотром хочет... Ну что, успокоилась немножко? Что делать-то будешь?
- Да, спасибо. А делать... Обдумать надобно...
- Правильно, подумай, да старайся гневу воли не давать. А вообще странно как-то это все: такие, как Диар этот, обычно и впрямь до насилия не опускаются, у них и так желающих довольно...
- Я правду сказала! - слезы снова заволокли глаза.
- Ой, девочка, я верю, видела ж, какая ты была! Просто может он не в себе был? Ну ладно, это тебе решать, не буду тебя мучить. Хочешь, провожу тебя наверх?
Лия благодарно кивнула. Оставшись одна, она бросилась в душевую и долго остервенело скребла мочалкой кожу, а затем почти час стояла под струями воды, словно пытаясь смыть воспоминания. Наконец девушка вернулась в комнату, заперла дверь и уселась на кровать, завернувшись в одеяло и уставившись в одну точку.
Слова теи Фалины о судьбе несчастной ученицы до сих пор звучали в ее ушах, заставляя кутаться в одеяло изо всех сил, словно пытаясь спрятаться от жестокой правды. Лия вспомнила слова Корриса о защите от Тайной службы и горько усмехнулась: вот и нужна ей защита, да только чем они в Школе-то помогут? Придется все решать самостоятельно, хотя если наступит крайний случай... Лия зло усмехнулась, решив, что за право выбирать свой путь самой она будет биться до последнего. В конце концов, есть еще Восток...
Ладно, все это потом, а что ей делать... с ним? Лия снова задрожала от пережитого ужаса и гнева, но пришедшая вдруг в голову мысль помогла ей взять себя в руки: "мне не впервой спасаться от таких поползновений, так почему сейчас это так напугало?". Мыслить здраво было сложно, и все же девушка попыталась думать так, словно столкнулась с неизвестной ей доселе болезнью.
Самое главное - она не ждала от Диара ничего подобного, не боялась насилия с его стороны. Если кто узнает, что красавец и любимец дам Диар дер Фалдон, не сумев добиться простолюдинки, напал на нее... да он превратится во всеобщее посмешище! А значит, он будет молчать, и не случится то, чего она больше всего боялась: никто не узнает о примененной ей для самозащиты магии. Еще бы понять, как это вообще получилось! Хотя есть шанс, что он не понял, что она вообще использовала Силу: стихийники делали это совсем по-иному...
А ведь теа Фалина права: подобные ему до такого не опускаются, да и выглядел он так... Поежившись, Лия стала вспоминать то, как выглядел Диар в те минуты. Кажется, она назвала его пьяным, но вином-то от него не пахло, вернее, пахло, но совсем чуть-чуть, даже она со своим тонким чутьем травницы едва уловила запах... Нет, это не вино, но... Лия ахнула, вдруг осознав, что это могло быть. Злость, странные фантазии, бледная кожа, но самое главное - расширенные зрачки! Такую реакцию дает дурман, а значит, это было какое-то зелье, причем сделанное с недоброй целью...
Девушка нахмурилась, вспоминая ту книгу о запрещенных зельях, что почти год назад дал ей прочесть тен Гиран. Зелья, вызывающие злобу и жажду насилия... Через полчаса она покачала головой: да, были похожие средства, но реакция явно не такая! И все же она читала про что-то такое, но где? Обвела взглядом комнату, и вдруг вскочила, схватив книгу с семейными рецептами, лихорадочно пролистала ее... Вот оно! Быстро пробежав глазами страницу, выпустила книгу из ослабевших рук и осела на кровать.
"Дура распоследняя, а еще травницей себя считала! Ох, бабка Ярина меня б и отлупила, да и поделом, за глупость мою! Сама же, почитай, змеюке этой оружие против себя дала!"
Описанное в родовой книге зелье не считалось столь опасным, как те, что входили в список запрещенных, по одной причине: оно вызывало злобу и стремление напасть только на одного человека. Того, чью кровь добавляли в него в середине весьма сложного, хоть и не требующего магии, процесса изготовления. И у Тиалы, имеющей все причины ее, Лию, ненавидеть, оказался этот ингредиент! А еще желание сделать гадость, деньги, чтобы заплатить изготовителю, и возможность подлить готовый состав Диару: что может быть проще и естественней, чем предложить утомленному постельными подвигами кавалеру выпить вина? "Ой, дура-дура... Как я там Тиале сказала, мол, он мне ничего плохого не сделал? Вот и сделал"...
Лия обняла себя за плечи и принялась покачиваться, думая о том, как теперь быть. Вроде получается, что Диар не так и виноват, хотя... Она вдруг подумала: а если бы такое же зелье подлили Коррису, напал бы он на нее? И тут же откуда-то из глубины души пришла абсолютная уверенность, что он скорее бы отрубил себе руку, чем поднял ее на нее! А значит, права была Хания, когда говорила про гнильцу в душе, и у Диара она есть точно!
"А что мне делать, если он начнет извиняться? - подумала девушка, - или я слишком хорошо о нем думаю? Нет, сейчас я этого не решу, надо спать ложиться! Надеюсь, мне приснится Коррис, а не случившееся"...
Эрант. Магическая Школа. Следующий день.
Несмотря на то, что заснуть ей удалось лишь далеко за полночь, Лия проснулась на рассвете. В эту ночь Боги были к ней милосердны - ей приснился Коррис, и как всегда после таких снов она чувствовала в себе силу справиться с любыми испытаниями и бедами, словно он действительно был рядом и поддерживал её.
Встав, посмотрела на себя в маленькое, с ладошку зеркальце - подарок Хании к Зимнику, и охнула: вид у нее был тот еще! Опухшее лицо с пятнами на нем, покрасневшие глаза, затравленный взгляд, растрёпанные волосы. Зло поджав губы, девушка постаралась расслабиться, входя в целительный транс.
Через четверть часа даже самый внимательный наблюдатель не мог бы сказать, что с ней что-то случилось, разве что жесткое и чуть отстраненное выражение лица могло намекнуть на нечто неприятное. Аккуратно заплетя косу и одевшись, девушка еще раз придирчиво осмотрела себя и вышла из комнаты, прихватив учебники и тетради.
Сегодня первым занятием был иностранный язык, и Лия со страхом ждала встречи с Диаром, гадая, как тот себя поведет. К её удивлению, он так и не появился, что явно рассердило преподавателя. Попросив её задержаться после занятия, он спросил: