Майкл всегда жаловался, что я сдерживала себя во время секса, и знаю, что это правда. Что-то во мне не давало возможности полностью забыться, но прошлая ночь была другой. Чувство, которое я никогда не позволяла себе испытывать с другим человеком – полностью раствориться во мне. Но все сомнения унесло ветром в тот момент, когда я разрешила Кэлу дать мне всё, чего я хочу. Проведя руками по волосам, я массирую кожу головы. Я едва знаю его, но у меня такое ощущение, будто я отдала ему частичку души. Его глаза до такой степени загипнотизировали меня, что я захотела, чтобы он прочувствовал каждую часть моего тела. И как только я полностью это осознаю, мое сердце начинает биться быстрее.

Оглянувшись вокруг, я вижу, что завернута в это море простыней одна. Ощущение спокойствия ослабевает, и в моей голове начинают проноситься мысли: «Что же будет дальше?»

Впервые я вообще столкнулась с тем, чтобы проснуться в постели парня, с которым я не была в отношениях! Вот мне в голову и лезут эти странные мысли, а он с легкостью может отсчитывать минуты до моего ухода. «Что, если мне впервые предстоит пережить этот позор?» После самой потрясающей ночи в моей жизни мне придется выйти из здания на шумные улицы Чикаго во вчерашней помятой одежде и гадать: «Увижу ли я его ещё?» «Брр. Идиотка! Чёрт возьми!» Если это один из освобождающих моментов, которые, по словам Хилари, мне надо пережить, то я убью её, потому что совсем не чувствую себя освобожденной. Я в ужасе! «Что, если он просто ушел, или прячется где-то и ждет, пока я уйду?» Хотя ни один парень не оставил бы незнакомую девушку совсем одну в его собственном доме. «О, Боже, ведь я для него всего лишь незнакомка!»

Осмотрев комнату в поисках своей одежды, я чувствую, что у меня вот-вот начнется приступ паники. Я вылезаю из кровати и обхожу её на цыпочках, надеясь найти свое платье и нижнее белье, разбросанное на полу, но там ничего нет. «Где, чёрт возьми, моя одежда?! Ладно, успокойся, успокойся. Этому должно быть разумное объяснение, и почему это я хожу на цыпочках?»

– Дыши. Просто дыши, – говорю я себе вслух, делая глубокий вдох.

– Дыши, пожалуйста. Если ты потеряешь сознание, я не знаю, как оказывать первую помощь.

Его голос заставляет мои волосы на шее встать дыбом. Я поворачиваюсь и вижу его. Он стоит, облокотившись об косяк двери. Его руки сложены на голой груди, пижамные штаны слегка спущены, а на лице всё та же довольная улыбка, как в тот день, когда я его встретила. На моем лице тоже растягивается улыбка. Я с облегчением выдыхаю и понимаю, что на мне ничего нет, кроме улыбки. Быстро схватив простынь с кровати, я заворачиваюсь в неё.

– Эм, я... Доброе утро, – я, наконец-то, снова могу говорить.

– Доброе утро, – я слышу, как Кэл подавляет смешок, и прикусывает губы, определенно, для того, чтобы не рассмеяться.

– Ты смеешься надо мной, – должно быть, я смешно выгляжу, хотя это может зависеть от того, как долго он мог там простоять.

– Чуть-чуть, – признает он, подходя ко мне.

С каждым шагом я нервничаю всё больше, но в самом лучшем смысле. Его волосы взъерошены, но смотрятся почти идеально. При солнечном свете его кожа выглядит потрясающе, и в его глазах просматривается зеленый оттенок. Я напоминаю себе, что мне двадцать один, а не четырнадцать, и приказываю большой девочке появиться.

– Ну, ты спрятал мою одежду, – жалуюсь я, и Кэл садится на кровать передо мной.

– Ты выглядишь так же и без неё, – говорит он, бегло осматривая всё мое тело. – Я не прятал её, а послал в прачечную.

Он удерживает свой вес на локтях и игриво смотрит на меня. Я чувствую облегчение. Если бы он хотел, чтобы я ушла, как можно скорее, то по логике, он не сделал бы этого. И мне стало легче дышать.

– Спасибо, – говорю я, не поднимая взгляда со своих ног.

– ...тебе неловко? – Кэл смеется и встает с кровати.

«Это так очевидно? Фу, перестань вести себя как дура».

– Немного, – признаю я, смеясь над собой.

Я хочу ему сказать, что так чувствую себя только при нем, но решаю этого не делать. Парень подходит ближе ко мне, и мое сердце бьется быстрее с каждым шагом.

– Не то, что ты ожидал? – говорю я, жалея, что у меня не так много опыта в таких ситуациях.

Кэл смотрит на меня, и его улыбка смягчается.

– Я просто удивлен, – теперь его грудь касается моей, и я инстинктивно шагаю назад. – После всего, что ты позволила мне делать вчера ночью, – добавляет он, снова сокращая расстояние между нами.

Прикусив нижнюю губу, он наклоняется ко мне, и я знаю, что покрываюсь всеми возможными оттенками красного. Его улыбка становится шире.

– Думаю, ты вроде как заставляешь меня нервничать, – говорю я, и моя спина теперь упирается в стену, а его руки у меня по бокам.

– Нет. Я просто вроде как тебя вымотал, – говорит Кэл, наклоняясь ко мне, и его губы всего лишь в дюйме от моих.

Его дыхание пахнет мятой, а кожа – ванилью, и я понимаю, что моя так не пахнет.

Я проскальзываю под его руками, и это застигает его врасплох.

– Можно воспользоваться твоим душем? – спрашиваю я, улыбаясь от его удивления.

– Это приглашение? – спрашивает Кэл, проходя мимо меня в ванную, как я полагаю.

Он указывает на неё рукой, и я иду следом. Как только я появляюсь в дверном проеме, на его лице появляется дерзкая улыбка. От этого у меня сосёт под ложечкой, но знает он это или нет, мне слишком больно даже думать о том, на что он намекает.

– Немного личного пространства? – смеется парень, и я благодарно киваю.

Он выходит, но перед этим его рука скользит по моей спине и сжимает мою попу.

– Очень жаль, – вздыхает Кэл перед тем, как выйти из комнаты, и я игриво закатываю глаза, приказывая моему телу вести себя хорошо.

Когда он уходит, у меня почти что падает челюсть. Ванная просто огромная, намного больше, чем моя спальня. Она вся в серых и темно-синих тонах, и по цветовой гамме подходит к спальне Кэла. В центре стоит глубокая ванна из камня, а рядом с ней душ с двумя лейками и вокруг чистое стекло. Здесь две раковины и вода из кранов льется, словно из фонтана. Это место становится всё лучше и лучше.

Полотенца для тела и лица аккуратно сложены на скамейке. На раковине стоит маленькая чашка рядом с ополаскивателем для рта, как я полагаю, хотя бутылочка совпадает по цвету с декором ванной. Открыв её, я нюхаю колпачок, чтобы удостовериться, что это запах мяты, который я заметила ранее. Раздумывая над тем, закрывать дверь или нет, я выглядываю в спальню и вижу, что Кэла нигде нет.

Я шумно полощу рот. Жидкость мятная с привкусом чего-то ещё, не могу разобрать, но она мягкая и не похожа на тот обжигающий ополаскиватель, который раньше покупала тетя. Когда я заканчиваю, то направляюсь к душу. Включив его, я пугаюсь, когда лейка душа сзади меня орошает спину. Как только разбираюсь с настройками, душ становится просто божественным. Меня слегка будоражит тот факт, что я весь день буду пахнуть как Кэл из-за его геля для душа и шампуня. У них обоих именно тот «мужской» запах ванили, чтобы хорошо пахнуть, но и одновременно сохранять мужественность.

Я вытираюсь, обернув вокруг себя полотенце, и направляюсь в спальню, которая всё ещё пуста. Посмотрев на кровать, я надеюсь, что он оставил мне свою рубашку. Но там ничего нет.

Спускаюсь по лестнице и слышу включенный телевизор. Кэл стоит возле холодильника с упаковкой апельсинового сока в руке. На лице все еще довольная улыбка, и он быстро пробегает по мне взглядом.

– С мякотью или без? – спрашивает он, закрывая холодильник.

– Без, – смеюсь я и сажусь с той стороны кухонного островка, что ближе ко мне.

– Хороший выбор, – говорит он, наливая мне чашку и усаживаясь напротив меня.

Перед тем как взять чашку, я проверяю свое полотенце, убеждаясь, что оно на месте. Я замечаю, что Кэл смеется, и неодобрительно качает головой.

– Что? – спрашиваю я с любопытством.