Так я добрела до зала ожиданий, тут было на удивлении пусто. Времени же немного прошло, а всех как ветром сдуло. Охраны у плотно закрытых дверей зала тоже не было. В задумчивости подошла ближе, разглядывая на створках двух женщин с разноцветными крыльями вместо рук.
Не может быть, что прием так быстро закончился. Куда все резко спрятались? Да еще эта повышенная гвардейская деятельность вокруг. Сердце застучало сильнее, в душу проникло беспокойство. И Акер не отвечал!
Неожиданно меня накрыло ментальным сигналом. Как обухом по голове, даже не так как будто тебя запихали в колокол и со всей дури ударили о металл. Это была боль, тоска, отчаяние. От неожиданности и огромности сгустка пол качнулся, воздух выбило из груди. И я прижалась лбом о створку двери. Из глаз хлынули слезы, кто бы это ни был, он не отпускал из ментального плена, передавал и передавал эмоции.
Судорожно вспомнив уроки, совладала с дыханием сделала пару глубоких, тяжелых вздоха прикрыв глаза. Начала медленно отсчитывать с 10 до 0, постепенно возводя стену. Ничего и не такое ощущали. Справлюсь! Но слезы от тоски так и текли, их сдержать не могла.
Постепенно отделилась, выставив в сознании мягкую преграду. Я продолжала все чувствовать, но теперь это было не остро, больше как информация. Как ей, в общем, быть и полагается.
Отлипла от двери, вытерла мокрые щеки и глаза. Совершенно, забыв, что жирно, модно, накрашены глаза черной краской. Понимая только, что это нечто где-то там и явно просит о помощи навалилась на тяжелые двери.
На этот раз с той стороны мне не помогали. Я пыхтела, про себя материлась, открыла с натугой щель и вывалилась в зал приемов. А именно вывалилась, просочившись и придерживая створку, чтобы не зажало, потеряла равновесие, полетела носом вперед, прочертив каменный пол.
О боги! Когда же это кончиться! Кажется, опять ободрала лицо! В зале стояла тишина, уже мечтая, чтобы он был такой же пустой, начинаю медленно вставать. Ну вот! И ладони с локтями ободрала!
И еще совершенно забыла, что тот прожектор на макушке снять-то забыла. Как-то наигралась, свыклась и забыла снять. В помещении было не очень светло, потому что у “окон”, между внешних колонн сидели сфинксы, закрывая массивными телами свет. А не знаю на беду или наудачу один широкий луч как раз освещал вход.
Ну и представляете, да? Такая поднимаюсь, луч попадает в рубин, преломляясь, выстреливает толстым лучом света по примой к трону прямо в Рамсеса. Фараон, не меняя гордой позы щуриться. В зале был народ, не много мужчин 20, плюс двое писцов их разбавляет всего одна статная женщина, стоящая по правую сторону от трона и положившая на спинку руку.
Черные длинные волосы до пояса, украшены золотыми цепочками и фигуристыми заколками. На голове та самая золотая птица, любовно обнимающая яйцо, ой, голову крыльями. Широкое ожерелье из разного цвета драгоценных камней. Спадает на красивой формы голые груди. Одета в плотное, белое платье (юбку) до пят, на вид обычное без разрезов, и всяких декорирующих штук. На обеих руках браслет как у меня в виде змеи. Ее кожа по цвету темнее, чем у Рамсеса, но была не негритянка. К слову мой луч ее не задел.
Перед троном стоит лампа Алладина в гордом одиночестве, вокруг собственно которой все и столпились. И я поняла, что именно от нее шел ментальный зов. Совсем забыв об этикете, стыде, о том, как я выглядела, вообще обо всем! Как только увидела лампу сразу почти все поняв, вскочила и метнулась с освещенного пятна в тень, к лампе. Упала на колени и прижала, к груди поглаживая теплые, гладкие бока. И ментально передавая успокаивающие слова.
Несколько минут ничего не происходило. Стояла гробовая тишина, даже, похоже, сфинксы затаив дыхание превратились в статуи. И медленно приходя в себя, оторвалась от роли жилетки для горьких слез джина. О боже, какие это были ошарашенные лица! Лица кстати эти были серьезных и не простых мужчин.
Кажется, я произвела очередной фурор! Нервно хихикнула, задергался глаз с верхней губой, и от греха подальше наклонилась, приветствуя фараона. Ведь спина плеток не хотела…. а то, что вести себя так нагло постоянно, да еще прилюдно, то могла дождаться показного наказания. Даже с таким высоким как они говорят статусом. Причем бросилось в глаза эта плетка и посох. Они лежали на подлокотнике трона. Поняла, но не приняла и не смирилась. Но голову то все же опустила…
Тут же очнулся Рамсес и величественно встал.
— Александра! — Так гаркнул, что я резко выпрямилась, прижимая плотнее джина. По спине пробежали табуном холодные мурашки. Закрадывались идеи, как незаметно исчезнуть с глаз долой этой толпы. Может просто убежать? Пока отходят от шока, я думаю, успею….но эти двери…
— Расскажи нам, что произошло вчерашним вечером и подробно!
Тон стал более мягким, но в глазах сталь. А мне стало плохо, очень, потому что уже знала, что кто-то убил Джасира. А эта ситуация когда вокруг толпа вооруженных мужчин, от меня что-то требуют, да еще тоска джина. Не помогали обрести душевное равновесие, и рассказать все как было.
Кажется, опять выступили слезы, даже боюсь представить, как выглядела. С черными кругами вокруг глаз как у панды, это в лучшем случаи, с ободранными руками, красными глазами, коричневым, а может уже и почерневшим носом, и еще эта штуковина на макушке. И еще ко всему прочему Джини решила ответить на вопрос фараона, только лично мне.
Сразу окунулась в ванильно-трагичные события того вечера, приправленные чувствами фамильяра. Увидела и прочувствовала все что она. Оказалось, они тут собрались искать виновника, эта смерть должна вызвать большой резонанс. Сейчас тут такое небольшое совещание среди своих. Джини до утра изолировала комнату вместе с умирающей со страхом рабыней. Поэтому обнаружили не сразу, а потом когда поняли что-то не так, дергали дверь, пытались пробраться через окно, но джин поставила непроницаемый купол. Открыла доступ только тогда когда собрались жрецы, сопровождение, гвардейцы.
По магическим правилам она с ними говорить не могла, а кто осмелиться дотронуться убивала. Так что и сообщить то, что видела, была не в состоянии. Все, без хозяина она становиться пленницей сосуда и собственной магии. Но я в ее глазах была исключением, почему-то правила на меня не работали и магия джина, не хотела убивать. И была возможность общения. Джини во мне увидела свой единственный шанс передать информацию.
После того как я вынырнула как из глубокого омута на воздух из ее воспоминаний. Душевное равновесие вернулось, все встало и разложилось по полочкам почти в нужном порядке. Оказывается когда плавала в воспоминаниях опала на пол и мочила его слюнями, да слезами. И возможно издавала стоны, потому что ее чувства были яркие и мой слабый ментальный блок слетел.
Когда поднималась, заметила черный след от лица на отполированном камне. Но что поделать? Я не волшебница чтобы такую вещь как транс сделать красивым, и моментально приводить себя в порядок. Так что закрыла на это глаза и спокойно поведала всем присутствующим об этом занимательном событии.
А потом, наконец, дали разрешение встать и отойти к колоннам. Устало облокотилась спиной, стала наблюдать за народом. Джини тихо поскуливала, продолжала ее успокаивать. Оказывается им так невообразимо плохо, а момент убийства разделяют с хозяином. Какого это чувствовать, как из тебя вырывают огромный кусок души? Вот я почувствовала, невообразимо больно. Не успела узнать Джасира, какой он был? Заслужил ли такой смерти? Лично мне он ничего плохого не сделал и, похоже, даже не собирался. Поняла, что испытывал Акер, почему не сразу стал меня выслеживать, просто физически не мог….Ох, это жестокое время….в общем, находилась в задумчиво-грустных размышлениях.
Рамсес опять сев на трон устало протер глаза пальцами, мужчины зашевелились, перестав меня изучать. Вот верно! Я Кустик! Я травка! Не обращайте внимания господа хорошие. А царица, а это была именно она так и стаяла с каменным лицом видимо, тоже изображаю статую. А что красивый декор для трона.