— Ловко, — Мира посмотрела на мужчину с подлинным уважением. — У тебя довольно странная магия, я такой раньше не видела, хотя это, конечно, не оправдание моей невнимательности.

— Предлагаю ускориться, таким темпом мы к вечеру до города не доедем, — сменил тему Лоэгайре.

— Пожалуй, — согласилась чародейка и пришпорила лошадь.

Шел уже третий день их путешествия, и до конечной цели осталось меньше ста пятидесяти миль. Денек выдался теплый и солнечный, повсюду, куда ни глянь, простирались аккуратно убранные пшеничные поля, между которыми, красуясь последними листьями, ютились маленькие рощицы. Лошади двигались легкой рысью, из-под их копыт во все стороны разлетались комки грязи. Мирослава двигалась чуть впереди и задумчиво всматривалась в горизонт. Внезапно она почувствовала легкий запах магии, чародейка перевела коня на шаг и окрикнула своего попутчика.

— Эй, господин Лоэгайре, что это ты там делаешь?

— А в чем дело? — с невинным выражением лица, чуть удивленно спросил маг.

— Что ты там колдуешь? — хмуро и требовательно спросила в ответ Мира.

— О, это всего лишь слабое заклятие для наших лошадей.

Мирослава взглянула магическим зрением и увидела, что заклинание действительно предназначалась животным.

— Ну ладно, — все еще недоверчиво пробормотала она и двинулась дальше.

— Есть такая штука — доверие, дорогуша. Тебе стоит поучиться, — неожиданно выдал Лоэгайре, догоняя девушку.

— Чья б корова мычала, — фыркнула она.

— Нет, ну, правда. Мы с тобой партнеры, нам придется доверять друг другу хотя бы в малой степени.

— Хорошо, — Мира изобразила на лице улыбку. — Начнем с тебя. Что тебе нужно в замке Лихтенштейна?

— Магический камень, — быстро ответил маг.

— И зачем он тебе?

— Не твое дело, — он отпустил поводья и скрестил руки на груди.

— Вот видишь, с доверием у нас не ладиться.

— Ладно, — чуть помолчав, сдался Гайре. — Давай хотя бы не ожидать друг от друга удара в спину. Ты мне нужна для получения камня, и убивать тебя мне не с руки.

— Прекрасно, мне тебя тоже убивать не за чем.

На ночлег они остановились в единственном трактире маленького городка. Мирослава, скривившись, осмотрела продавленные матрасы и закопченные свечами стены, после чего спустилась в общий зал, где ее уже ждал Лоэгайре.

Маг как всегда выбрал дальний столик в углу и проворный разносчик уже заставил стол кружками и плошками. Чародейка окинула мальчишку хмурым взглядом и уселась напротив Гайре. Тот слова не проронил с их последнего разговора. Девушка сделала глоток разбавленного кислого вина и принялась за жареную куриную ножку.

— Я расскажу тебе, зачем мне камень, но взамен ты мне тоже что-нибудь о себе расскажешь, — внезапно заявил мужчина, как только с едой было покончено.

— Я внимательно слушаю, — Мирослава подняла на него глаза и, откинувшись на стену, приготовилась слушать.

— Я хочу подарить вечную жизнь одной смертной, для этого мне нужен очень мощный источник силы и этот камень единственный такой источник доступный мне.

— Вечную жизнь? — волшебница приподняла бровь. — Опасная затея, можно феерически прогореть.

— Я знаю, но она того стоит.

— И что же в ней такого? — скептично приподняв брови, поинтересовалась чародейка.

— Она меня любит, все вокруг считают меня чудовищем и негодяем, а она видит мои хорошие стороны и любит.

— Какое ж ты чудовище? — удивилась Мирослава. — По-моему, все честно, ты выполняешь желание, люди — платят заранее оговоренную цену.

— Я прошу разную цену, порой не самую честную, — покачал головой маг.

— Они просят разные желания, порой не самые добрые, — возразила она.

— Ты понимаешь это, потому что сама маг, долго живешь и знаешь людей, а она обычный человек, а все равно видит истину. Понимаешь, в чем уникальность этой девушки?!

— Лоэгайре, не подумай, что я завидую тебе или что я черствая, — осторожно начала Мира, — но эта девушка может просто манипулировать тобой, ради получения той же вечной жизни!

— Я бы почувствовал фальшь.

— Вряд ли, ты влюблен по уши, — насмешливо усмехнувшись, ответила Мирослава. — Поверь мне на слово, по-настоящему понять мага, может только маг. Каким бы уникальным не был смертный, он все равно не сможет понять всей сути твоих проблем и поступков.

— Может быть, — Лоэгайре опустил голову, его взгляд стал очень грустным. — Ты обещала рассказать взамен что-нибудь о себе.

— И что мне тебе рассказать?

— У тебя есть кто-то, кто тебя понимает?

— Странный вообще вопрос, — Мира откинула назад свои пышные волосы. — Был один рыцарь — Ланселот, мы путешествовали вместе много лет, но он ушел от меня. Думаю, мы еще встретимся… когда-нибудь.

— Смертный? — уточнил Гайре.

— Не совсем. Он не маг, но и не смертный. Что-то среднее.

— А почему ушел?

— Захотел приключений, наверное, — пожала плечами чародейка. — Я не спрашивала. Думаю, на сегодня достаточно душещипательных бесед, — сменила тему она. — Я иду спать. Спокойной ночи.

Лоэгайре только кивнул и проводил девушку задумчивым печальным взглядом.

Весь следующий день они двигались без остановок, и только к вечеру Мирослава решила сделать привал.

— Предлагаю остановиться здесь, — указывая на милую, укрытую от ветра высокими деревьями, полянку, предложила она. — Дождя последние два дня не было, сейчас немного подсушим тут все, и будет очень даже сносно.

— До Фельдсберга осталось каких-то жалких тридцать миль, мы утром уже там будем! — возразил Лоэгайре.

— Ты куда-то спешишь? — приподняв одну бровь, холодно поинтересовалась чародейка, мужчина тяжело вздохнул и спешился.

Мира выбралась из седла, прошла в центр полянки, присела и положила ладонь на землю. Ее глаза стали медленно наливаться бирюзовым огнем, и когда магия наполнила волшебницу до краев она начала медленно и тихо читать заклинание. Лоэгайре смотрел на нее с любопытством — Мирослава еще ни разу при нем не колдовала, ну если только не считать Щита, при их первой встрече. Какое-то время никаких изменений не происходило, а потом земля под ногами чуть задымилась и стала сухой и теплой.

— Готово, — удовлетворенно пробормотала девушка, моргнула, и колдовской огонь в ее глазах потух.

Она встала, отряхнулась руки от земли и пошла к коням — за вещами, Лоэгайре проводил ее задумчивым пристальным взглядом.

— Я за дровами и ужином, — очнувшись, бросил ей маг и уже через мгновение скрылся в лесу, Мира вздохнула и стащила со спины коня свой седельный мешок.

Странное это дело — чужая магия, и удивительное. На свете нет ничего интереснее и таинственнее, чем наблюдать за работой мага, особенно если ты сам волшебник и примерно понимаешь, что к чему. Лоэгайре не спеша брел по лесу, почти неслышно ступая по прелой опавшей листве. В руках он уже нес приличную охапку хвороста и теперь высматривал кого-нибудь на ужин и пенек побольше. В кустах впереди послышался шорох, мужчина остановился, вокруг ладони правой руки заклубилась первозданная тьма.

Фазан вынырнул из кустов внезапно, с оглушительным клекотом, с пальцев мага сорвалась черная как ночь магическая стрела и птица упала на землю. Лоэгайре усмехнулся и пошел поднимать добычу. Фазан оказался крупным, рядом с ним отыскался и подходящий пенек. Довольный результатом вылазки мужчина поспешил назад.

Беспокойство и тревогу, Гайре почувствовал сразу, как только оказался в непосредственной от лагеря близости. В воздухе витал тяжелый сладкий запах магии, аромат был с примесью гнили, что означало только одно — на лагерь напали чернокнижники. Лоэгайре медленно и осторожно положил на землю своего фазана и дрова, после чего, почти превратившись в тень, заскользил вперед.

Посреди полянки весело потрескивал небольшой костерок, рядом с ним кучей были свалены седельные мешки. Чернокнижников было пятеро, все как один в черных рясах, уродливые и источающие зловоние. Они стояли полукругом со стороны дороги, напротив них стояла собранная и напряженная Элис с хлыстом в одной руке, и комком серебристого пламени — в другой. Лоэгайре окинул поле боя быстрым взглядом. Один из чернокнижников лежал в луже собственной крови недалеко от костра, остальные были целы, у чародейки была длинная рваная рана на спине, вся рубашка и кожаная жилетка пропитались ее волшебной кровью.