Парень быстро и нервно вытащил из кармана зажигалку и дал ей прикурить.
– Спасибо, сладенький. И долго ты будешь стоять, как статуя? Я же вижу в твоих глазах желание, а желания должны исполняться, ведь ты же в это веришь? Может, выпьем и посидим вдвоем?
– Да без проблем! – обрадовался парнишка, не переставая таращиться на шикарную грудь незнакомки.
– Ну так пойдем.
– Конечно, пойдем! У меня и столик есть в шикарном месте. Там мои кореша сидят.
– Чего же мы ждем? Проводи меня, а то я уже совсем заскучала.
Парочка направилась в сторону, где располагались, так сказать, наилучшие места. Горбун вышел из уборной, проводил их взглядом и ухмыльнулся.
– Разве можно прощать людей за то, что они творят? – тихо проговорил Анатас.
– Полностью с вами согласен, Милорд. Каждому должно воздаваться по заслугам. Что посеешь, то и пожнешь. Так говорят сами люди.
– У них много хороших поговорок. Если бы они еще и сами к ним прислушивались. Видно, и впрямь у них нет головы. Они хотели бы проснуться, да это не сон, это реальность, и от нее никуда не денешься.
– Люди беспечны, но это их выбор. Думаю, если бы ваш брат, Милорд, понял бы это, то он бы узрел их в полной красе.
– Ты прав, только проблема в том, что Он никак не хочет этого понимать. И поэтому нам нужно получить превосходство в виде чистой души, чтобы большинство остальных душ также склонилось на нашу сторону. Тогда Он увидит, на что способны его любимые творения без его законов, без его прощения, без его присмотра.
Рядом за столом толпа продолжала гулянье. Но все стихло, как только молодой человек подвел к их столику девушку в красном платье. Вылупив глаза, молодые люди позабыли о своих спутницах. Они, не сводя взгляда, смотрели на изящное тело красавицы.
– Может, кто-нибудь уступит даме место? – потребовала она, и все тут же наперебой стали предлагать ей присесть.
– Да, Грешник не угомонится, пока не испоганит души всем этим подросткам, – наблюдая за ними, заметил Посланник.
– А чего еще от него ожидать? Не он такой, а они такие. Они даже не стараются противостоять ему. Глупое человеческое «Я» – кому оно нужно?
С кошачьей грацией девушка присела за столик.
– Ну что, ребятишки, как настроение? – с некой зловещей, но при этом прекрасной улыбкой спросила она.
Все присутствующие бросились рассказывать, как и где они круто проводили время, пытаясь то ли рассмешить даму, то ли показать себя. Выслушав всех, девушка выждала несколько секунд, окинула их взглядом и развела руки в стороны.
– И это все?
Некоторые парни, закатив глаза к потолку, пытались припомнить еще что-нибудь, но, ничего более не найдя в своих базах данных, зависли, тупо глядя на прелестное тело собеседницы.
– Неплохо. Правда. Я никогда так не веселилась. По мне, так лучше скучные балы, светские разговоры о живописи и бессмертии классики, вальсы, мазурка, музыка Моцарта и Штрауса.
Открыв рты, парни молча переглянулись и в один голос, словно марионетки, произнесли:
– Конечно! Мы иногда тоже танцуем страуса и слушаем мажорку.
– Неужели я нашла единомышленников? А кто вам еще нравится из классики?
– А дофига! – воскликнул молодой человек, который привел красотку, и, обняв ее, добавил: – Один Чарли Чаплин чего стоит!
– А кто это?
– Не знаю, танцует что-то.
– Ух ты! Какие познания! А что вы думаете о музыке?
Но они не успели ничего сказать, потому что к ним подошел человек, похожий на большого чиновника или депутата.
– Добрый вечер, дамы и господа. Я вам не помешал?
– А это что за дикобраз?
– Дикобраз, извините, – дикое животное, которое обитает на территории от Южной Европы до Юго-Восточной Азии. И таковым, увы, я для вас не являюсь, – подвигая стул и садясь рядом, парировал Грешник. – Рад представиться, Феликс Эдмундович Дзержинский, – протягивая руку, с улыбкой произнес странный человек, но тут же осознал, что никто не горит желанием с ним общаться. – Я тоже рад с вами познакомиться.
Недовольная компания с ухмылкой осматривала собеседника.
– Ну, ни хрена себе, какой культурный! Может, ты хоть скажешь, откуда ты такой красивый нарисовался? Или тебе допрос устроить? – разминая кисти рук, произнес один из присутствующих. – Вали туда, откуда пришел! Не видишь, мы заняты, – молодой человек недовольно толкнул Грешника в плечо.
Посланник посмотрел на Анатаса, тот одобрительно кивнул головой.
– Ну, раз они сами хотят узнать, откуда он взялся, почему бы им это не объяснить? – Ворон не спеша направился к столику, за которым сидел Грешник. – Вечер добрый. Зачем вы так? Ведь с вами просто хотят пообщаться, а вы грубите!
– Глянь, пацаны, еще один придурок нарисовался, хрен сотрешь!
– Вот видите, вы опять грубите. Я предполагаю, что вы, наверняка, не читали умных книг, в одной из которых сказано: «Ибо огрубело сердце людей сих и ушами с трудом слышат, и глаза свои сомкнули, да не увидят глазами и не услышат ушами, и не уразумеют сердцем, и да не обратятся, чтобы Я исцелил их»[20]. Но это не дает вам права разговаривать с незнакомыми людьми в подобном тоне. Тем более что вы не знаете, к чему приведет ваш разговор, и уж тем более не догадываетесь, кто к вам подошел и заговорил с вами. Между тем я обратился к вам лишь для того, чтобы просто поздороваться.
– Интересно, и с кем ты здесь хотел поздороваться?
– Но уж точно не с тобой.
– Это почему же?
– Почему? Да потому, что от тебя воняет! Вот почему, – влез в разговор Грешник.
– Что ты сказал?!
– Сказал, что слышал! Ты в армию-то почему не попал? А?!
– Так я откосил, – уже без особого рвения пробормотал парень и забегал глазами по сторонам, чувствуя, как на нем сходятся взгляды окружающих.
– Откосил?! То есть ты хочешь сказать, что энурез, которым ты болеешь до сих пор, – это такой откос?! Да не смеши меня! Всегда нужно говорить правду. Не откосил, а ссышься ты постоянно!
Раздался громкий смех одного из парней, сидящих за столом.
– А ты чего ржешь?! На твоем месте я бы плакал! Таким, как ты, только в тюрьме хорошо: и жопа в тепле, и параша рядом, и сокамерники о женщинах не думают! Я бы на месте твоих друзей сигаретку с тобой на двоих не курил и в бане вместе не мылся. Вдруг мыло упадет, а ты тут как тут? Правда, трудно быть не таким, как все? Зато над другими клево смеяться!
Сидящие за столом подозрительно посмотрели друг на друга, не понимая, что происходит. Они пришли на концерт отдохнуть и повеселиться и никак не ожидали вечера раскрытия секретов. Притом таких секретов, о которых обычно не узнают даже после смерти.
– Это что, шутка такая, розыгрыш? Вы что, из телешоу какого-то?! – спросила одна из девушек.
– Розыгрыш? Конечно, розыгрыш. А вот и тебе правда жизни! – сказал, обращаясь к ее парню, Ворон. – Именно с такими же невинными глазами она врала тебе, когда говорила, что заболела и не может прийти на свидание. Она и на самом деле была больна, но только не простудой, а… как это будет по-научному? Вспомнил: простудифилис! Просто сучка напилась на очередной вечеринке, и ее драли все кому не лень. Букет заболеваний был настолько богатым, что она до сих пор себе пенициллин колет. Так что я бы на твоем месте воздержался бы от нее.
– Да ты… Да вы… Уроды! Не виновата я! – девушка заплакала и выбежала из помещения.
– Да-да, он сам пришел! Я имею в виду простудифилис! А что вы такие скучные? Неужели ваша геройская компания больше ничего не скажет? Или вы боитесь? «Изглажу беззакония твои, как туман, и грехи твои, как облако; обратись ко Мне, ибо Я искупил тебя»[21]. Но, видно, вы и этого не знаете, христиане хреновы. Хотя я гляжу, на каждом висит лик Его. Но вы носите его не по праву, ибо мы тут, а значит, Он не нуждается в вас. Крестик на груди и нолик в душе – вот смысл вашей веры!