Хотя княжеский двор был в определенном смысле продолжением гриди киевского периода, он во многих отношениях отличался от своего прототипа. Дворяне не являлись товарищами князя, они были его слугами. И, в отличие от бояр, были привязаны к службе: кто-то на время, кто-то на всю жизнь.

В связи с упадком городского ополчения и развитием двора была учреждена новая должность, должность окольничего, чьи функции соответствовали функциям букаула в армии Золотой Орды. Окольничий впервые упоминается в Смоленске в 1284 году1036. Это было в правление великого князя Федора, который, как мы знаем, много лет провел при ханском дворе, женился на монгольской царевне и в целом может быть назван «монголофилом». Возможно, он учредил должность окольничего по монгольскому образцу организации вооруженных сил. В Москве эта должность впервые упоминается в 1350-51 году1037; в Рязани в 13561038. Необходимо добавить, что в шестнадцатом веке термин «окольничий» приобрел совершенно другое значение – «член Боярской Думы второго ранга».

После ослабления Золотой Орды московские великие князья получили возможность использовать при необходимости введенную монголами систему всеобщей воинской повинности. Именно на основе монгольской системы Дмитрий Донской сумел мобилизовать армию, с которой победил Мамая на Куликовом поле. Его сын Василий I еще раз использовал общий призыв в армию при подготовке к нашествию Тамерлана. В шестнадцатом веке призыв проводили несколько раз. К тому времени он стал известен как посоха, поскольку требуемая квота рекрутов устанавливалась посошно.

Несколько слов необходимо сказать здесь о введении на Руси огнестрельного оружия. Впервые русские познакомились с ним при осаде города Булгар в 1376 году. Взяв город, они, по всей видимости, изучили образцы захваченной булгарской артиллерии. Не удовлетворившись этим, они, вероятно, навели справки на Западе и получили несколько пушек западного образца для усиления обороноспособности Москвы. Во всяком случае, к моменту набега Тохтамыша на Москву в 1382 году гарнизон располагал и пушками, и ручными ружьями (тюфяками). Хотя впоследствии Тохтамыш и сумел обманом взять Москву, в пятнадцатом веке город успешно выдержал все атаки татар, и артиллерия, таким образом, подтвердила свою полезность. В придачу к пушкам и тюфякам появился новый тип легких пушек, известных как пищали. В Восточной Руси они впервые упоминаются в Твери (1408 год), а позже и в Москве (1451 год). Первоначальное московское ручное ружье (тюфяк) было, должно быть, восточного типа. Сам термин заимствован из тюркского (tüfek); тюркское слово было, в свою очередь, заимствовано из персидского. По-персидски tup значит «пушка», atupang– «маленькая пушка»1039. Собственно говоря, монгольские правители конца четырнадцатого века (даже Тамерлан) не оснащали свои армии огнестрельным оружием. По-видимому, Булгар, как и другие крупные города Центральной Азии, вооружился ружьями по своей собственной инициативе. В это время огнестрельное оружие использовали и Персия, и Индия1040, и Булгар легко мог получить его через Хорезм. В этой связи необходимо иметь в виду, что московские ручные ружья не могли быть импортированы с Запада, поскольку Западная Европа тогда еще только экспериментировала с ручным огнестрельным оружием, и оно использовалось очень редко. В Англии ручные ружья начали производить в небольших количествах примерно в 1375 году (термин «handgun» впервые появляется в английских источниках в 1386 году). В Германии «ручные пушки» упоминаются в Аугсбурге в 1381 году. Все они были очень тяжелыми. Только в 1420 году значительно улучшенное ручное ружье (которое можно назвать предшественником мушкета) широко применяли чехи в гуситских войнах1041.

Пушка, в отличие от ружья, по всей видимости, была заимствована русскими с Запада. Русские слова «пушка» и «пищаль» (легкая пушка) оба заимствованы из чешского языка1042. Тогда, вероятно, первая импортированная пушка пришла на Русь из Богемии, или, в любом случае, ее обслуживали чешские артиллеристы. В середине пятнадцатого века огнестрельное оружие производили в Восточной Руси, очевидно, и в Москве, и в Твери. В то время лучшие ружья, судя по всему, изготавливали в Твери. О тверском пушкаре Николае Решетникове говорили (около 1453 года), что такого искусного мастера нельзя найти даже среди немцев1043. В 1475 году Иван III пригласил несколько первоклассных итальянских механиков и литейщиков, и московский оружейный завод был значительно расширен.

4. Социальные изменения

Перемены, которые произошли в Восточной Руси за монгольский период в положении социальных классов, были не столь радикальны, как изменения в правительстве и администрации, однако они были не менее важными. Можно сказать, что в течение монгольского периода основы старого социального порядка – свободного общества – постепенно и настойчиво разрушались, не задевая поначалу внешней стороны. К моменту, когда Иван III провозгласил освобождение Руси от монгольского владычества и покорил Новгород, основа новой структуры была готова, и новый порядок, порядок прикрепленного к службе общества, стал ясно просматриваться. Это особенно справедливо относительно положения старого высшего класса русского общества, бояр; как ни парадоксально это может показаться, но процесс их подчинения монарху завершился быстрее, чем строгая регламентация жизни и закрепощение низших классов.

Московское боярство состояло из разнообразных и разнородных элементов. Некоторые бояре четырнадцатого и пятнадцатого веков принадлежали к древним боярским родам Великого княжества Владимирского. Такие, как Бутурлины, Челяднины, Кутузовы (все три этих семьи первоначально заявляли о своем германском происхождении), Морозовы, Вельяминовы (эти имели варяжские корни) и Воронцовы. Значительное количество московских боярских семей были западнорусского происхождения. К этой группе принадлежали Плещеевы и Квашнины. Кроме западных русских, на службу к великому князю московскому пошли некоторые литовцы и, позже, поляки. Необходимо иметь в виду, что когда наши источники относят семьи к «польскому и литовскому происхождению», они подразумевают, что те родом из Польши и Литвы, но их точное этническое происхождение не всегда ясно. Некоторые бояре являлись полонизированными западными русскими. Другие объявляли о «прусском» происхождении. Поскольку к концу тринадцатого века Пруссия, первоначально балтийская (литовская) территория, была совершенно германизирована, «прусское» происхождение в этом случае, судя по всему, означало германское. К этой группе принадлежали Хвостовы, Романовы (первоначально известные как Кошкины, а затем как Захарьины) и Шереметьевы1044. Головины и Ховрины имели греческие корни. И наконец, некоторые из лучших московских боярских фамилий были «татарского» (монгольского или тюркского) происхождения. Выдающимися среди них были Вельяминовы-Зерновы (не путать с исконными Вельяминовыми). Сабуровы и Годуновы являлись ветвями этого рода. Арсеньевы и Бахметьевы поселились на Руси в конце четырнадцатого и в середине пятнадцатого веков соответственно.

К 1450 году положение боярства как класса серьезно подорвало появление новой аристократической группы, служилых князей, а также устойчивый рост низшей аристократии, дворян, которые собирались вокруг великокняжеского двора.