— Если я не ошибаюсь, Билль, — сказал Бен Раддль после ужина, — нам остается пройти еще только одно озеро, последнее?

— Да, господин Раддль, — ответил Билль Стелль, — озеро Лабарж. Но раньше нам придется спуститься по реке Левис, а это и есть самая трудная часть пути. Нам нужно будет пройти пороги Уайтхорз, где погибла с людьми и грузом не одна лодка.

Эти пороги действительно представляют наибольшую опасность на дороге от Скагуэя до Доусона. Они простираются на три с половиной километра из восьмидесяти пяти, которые отделяют озеро Марш от озера Лабарж. На этом коротком расстоянии понижение уровня воды достигает десяти метров, причем течение реки загромождено скалами, о которые легко могут разбиться лодки.

— Разве нельзя пройти это место береюм? — спросил Сумми Ским.

— Берег непроходим, — ответил Билль. — Но теперь строят железную дорогу, которая будет перевозить лодки со всем грузом через пороги.

— Если ее строят, — продолжал Сумми Ским, — значит, она еще не готова, Билль?

— Да, сударь, хотя на работе заняты сотни людей.

— В таком случае нам нечего думать о ней. Вот увидите, Билль, что железная дорога не будет готова и ко времени нашего возвращения.

— Если только вы не останетесь в Клондайке больше, чем предполагаете, — ответил Билль Стелль. — Когда едешь, думаешь одно, а когда приедешь, то не знаешь, когда вернешься…

— …и даже не знаешь, вернешься ли вообще! — с убеждением закончил Сумми Ским.

Лодка достигла порогов Уайтхорз после полудня на другой день, 9 мая. Она была не единственная, которая рискнула идти этим опасным местом. За ней шли друтие лодки, из которых многим не суждено было пройти его…

Лоцманы, служащие на порогах, берут, понятно, очень высокую плату. За три километра они получают сто пятьдесят франков в один конец. Поэтому они и не думают менять это прибыльное занятие на ремесло золотоискателя.

В этом месте скорость течения реки доходит до пяти лье в час. Таким образом, нужно было бы весьма короткое время, чтобы спуститься через пороги, если бы не приходилось делать стольких поворотов среди базальтовых скал, капризно рассеянных между обоими берегами, и если бы не нужно было остерегаться льдов, столкновения с которыми достаточно, чтобы разбилась самая крепкая лодка. Все эти затруднения сильно замедляли движение.

Несколько раз лодка, державшаяся на веслах, рисковала столкнуться то с другой лодкой, то с льдиной, и только ловкость Нелуто выводила ее из затруднительного положения. Последняя часть порогов наиболее опасна, и именно здесь случаются главным образом катастрофы. Чтобы не быть выброшенным за борт, приходится крепко держаться за сиденья. Но Нелуто имел верный глаз, твердую руку и обладал невозмутимым хладнокровием. Он не мог избежать того, чтобы лодку не захлестнуло водой (ее, впрочем, тотчас же откачали), но зато он сумел, во всяком случае, благополучно миновать это опасное место.

— Ну а теперь, Билль, — воскликнул Сумми Ским, — самое трудное уже пройдено?

— Без сомнения, — ответил Бен Раддль.

— Конечно, — подтвердил Билль. — Теперь нам остается лишь пройти около ста шестидесяти лье по озеру Лабарж и по реке Левис.

— Сто шестьдесят лье! — повторил Сумми Ским, смеясь. — Значит, можно сказать, что мы почти уже приехали!

Билль Стелль, посоветовавшись с Нелуто, решил сделать остановку на сутки на станции озера Лабарж, к которой прибыли к вечеру 10 мая. С севера дул сильный ветер. Лодка даже при помощи весел едва добралась до середины озера. При таких условиях лоцман тем меньше имел оснований продолжать плавание, что понижение температуры грозило морозом, вследствие которого лодка могла оказаться затертой льдами на середине озера.

Эта станция, основанная по тому же образцу и с теми же целями, что и станции озер Линдемана и Беннетта, состояла уже из сотни хижин и домов. В одном из таких домов, носившем громкое название отеля, путешественникам посчастливилось найти свободные комнаты.

Озеро Лабарж, длиной около пятидесяти километров, разделяется в месте впадения реки Левис на две части.

Войдя в озеро утром 12 мая, лодка затратила тридцать шесть часов, чтобы пройти первую часть озера. Таким образом, Билль и его спутники достигли течения реки Левис после полудня 13 мая, испытав на пути сильную бурю. На другое утро они уже плыли по этой реке среди льдов.

Около пяти часов Билль отдал распоряжение пристать к правому берегу, у которого он намеревался провести ночь. Жанна и Сумми вышли на берег. Вскоре раздались выстрелы, и несколько пар уток и рябчиков, составивших ужин, позволили сэкономить взятую с собой провизию.

Эти ночные остановки, которые делал Билль Стелль, делали также и другие лодки, спускавшиеся по реке Левис, и по обоим берегам вечером зажигались многочисленные огни.

Начиная с этого дня вопрос об оттепели мог считаться решенным. Под влиянием южных ветров термометр держался на пяти или шести градусах выше нуля. Опасаться, что река вновь замерзнет, не приходилось.

Опасаться нападения медведей по ночам тоже было нечето. В окрестностях реки Левис их не замечалось, и Сумми Ским, к большому своему сожалению, не имел случая убить ни одного из этих ужасных хищников. Зато приходилось защищаться от туч комаров, и, только поддерживая костры до самого утра, с трудом удавалось избежать их болезненных и раздражающих укусов.

Спустившись по течению Левиса километров на пять — десять, Билль и его спутники пос'ле полудня 15 мая заметили устье Рио-Хуталинки, а на другой день — устья рек Биг и Сальмон, двух притоков реки Левис. На следующий день лодка прошла мимо устья Рио-Уэльша, оставленного теперь золотоискателями; потом миновали Кассиар, пески которого, содержащие золото, в мелководье обнажаются.

Путешествие продолжалось при переменной погоде. Лодка шла то на веслах, то под парусом, а иногда и бечевой.

Двадцать пятого мая, когда большая часть реки Левис, которая должна была влиться в реку Юкон, была пройдена в благоприятных условиях, Билль сделал остановку у лагеря Туренна, который занимал скалистый берег, покрытый в это время первыми цветами: анемонами, фиалками, подснежниками, крокусами и другими первенцами весны.

Тут остановились и многие другие эмигранты. Лодка, ввиду необходимости некоторых исправлений, простояла здесь сутки, и Сумми Ским мог насладиться своим любимым занятием.

В последующие два дня благодаря течению, скорость которого равнялась четырем милям в час, лодка довольно быстро спустилась по реке. 28 мая, после полудня, пройдя лабиринт островов Миерсаль, она приблизилась к левому берегу и остановилась у подножия форта Селькирк.

Этот форт, выстроенный в 1848 году для нужд агентов Гудзоновской компании, а затем разрушенный индейцами в 1852 году, представлял собой теперь лишь довольно хороший базар. Окруженный хижинами и палатками эмигрантов, он расположен по течению главной местной водной артерии, которая начиная с него называется Юконом. Теперь эта река разлилась от вод Пелли, главного притока с правой стороны.

По исключительным, правда, ценам Билль нашел здесь все ему необходимое, и после суточной стоянки утром 13 мая лодка опять пошла вниз по течению. Не останавливаясь, она прошла устье реки Стюарт, к которой начинали стекаться золотоискатели. На протяжении трехсот километров уже разбиты были прииски. Затем лодка остановилась на полдня в Оджильви, па правом берегу Юкона. Ниже этого места река все больше и больше расширялась, и лодки могли свободно лавировать здесь среди льдов, которые плыли к северу.

Оставив позади себя устье Индиана-ривер и Сиксти-Майльс-Крик, которые находятся друг против друга, в сорока восьми километрах от Доусона, Билль и его спутники после полудня 3 июня достигли наконец столицы Клондайка.

В тот момент, когда путешественники выходили из лодки, Жанна подошла к Бену Раддлю и протянула ему листок, вырванный ею из записной книжки. На этом клочке бумаги она успела на ходу написать несколько слов.

— Позвольте мне, господин Раддль, — сказала она, — оформить нашу сделку.