Глава 17(2)

Ночью мы так и не узнали ничего нового о наших тайнах. Потому как… ну вот потому. Сначала все "дела" закончить не могли, а потом так затра… уделали друг друга, что заснули в обнимку, позабыв про магию и проклятия.

И вернулись к этой теме только утром, после того как опять… немного поделали всякие интересные дела.

— Шон? — я потянулась, выгибая спину, как сытая кошка. — Поговорим?

— Хм. Почему бы и нет. Сейчас взвар сделаю… — он хищным взглядом окинул мою фигуру, — а ты пока оденься, а то, боюсь, разговор отложится ещё часа на два.

— Кто бы говорил! — хмыкнула я, потянувшись за рубашкой. Товарищ начальник (эх, называю по привычке, ведь изначально он меня не просто "увел" от погони, но еще и нанял в качестве магического детектора) без всякого стеснения вылез из под одеяла и заманчиво сверкал поджарым мускулистым задом, пока не добрался до брошенных на стуле штанов.

Оказалось, что мы по походной привычке проснулись ни свет ни заря, и даже потеряв время на "дела" все равно поднялись раньше хозяйки и ее блондинистого постояльца. Так что завтрак без особых проблем удалось утащить к себе во временное пристанище и спокойно поговорить, пока едим.

— Давай с твоего проклятия начнем, — предложила я, сноровисто раскладывая по тарелкам вчерашние пирожки. — Сейчас оно совсем затихарилось, где-то возле позвоночника, но к вечеру опять попытается надымить.

— Значит, так ты его видишь, да? — чуть грустно спросил Шон, машинально касаясь солнечного сплетения. — И ведет оно себя практически как живое?

— Очень похоже. И после телепорта эта штука в тебе очень оживилась. А потом начала притягивать что-то странное. Прилетела такая черная паутина, спутанная как-будто, прямо с неба, и повисла над тобой, явно принюхиваясь, пока твой дымок не почуяла. Было похоже, что сейчас твое тело оплетет и все… что-то произойдет нехорошее. Я едва успела тебя собой нак… поймать ее, короче. Паутина оказалась липкая и кусачая, но магии в ней как таковой не очень много было. Я чувствую это по тому, насколько неприятные ощущения при касании.

— А…. — Шон недоуменно захлопал глазами, — понял… что все равно ничего не понял. То, что ты видишь — это слишком странно для меня. Так что об этом тебя лучше не спрашивать. Во всяком случае, пока…

— Чего это? — слегка возмутилась его непонятливостью я, но потом махнула рукой. Позже разберемся. — Ладно, ты лучше расскажи, что оно такое, откуда взялось и есть ли способ снять? Я вот читала, что проклятья всегда имеют… как их… граничные условия. Типа, пойди не знаю куда, поймай не знаю кого и оторви ему чего-нибудь. У тебя такое есть?

Шон ненадолго завис, обдумывая мои слова и неуверенно выдал:

— Я точно не знаю, — он нахмурил брови, явно что-то вспоминая, — семья наша была проклята слишком давно, и с того времени не осталось практически никаких документов. Ни кто, собственно, проклял, ни точной причины. Вроде как непримиримая вражда двух родов за престол давно разрушенного королевства стала причиной гибели сына одной из сильнейших ведьм. И смысл самого проклятья был в том, что из поколения в поколение будут родители видеть смерть своих старших отпрысков. Но вот условие…. Условий я не нашёл, — он отвёл взгляд и закусил нижнюю губу. — Всё, что с трудом удалось откопать — это слова местной прорицательницы. Но то ли она была не слишком талантлива, то ли у проклятья условий как таковых и нет… — Шон обречённо развёл руками.

— И все же, что было в словах той прорицательницы? — я положила ладонь ему на предплечье, стараясь успокоить. От его метаний гнусный комочек в животе заинтересованно трепыхнулся. А фиг тебе, паразитская сикарашка, давай сюда свой дым… бе, гадость какая… зато сразу съежился и не отсвечивает!

— Что никто не снимет проклятье. Так и сказала — никто! — он как-то невесело усмехнулся, одновременно с этим настороженно прислушиваясь к внутренним ощущениям — Ну, как-то так.

— Ну, с "никто" она погорячилась… — пробормотала я себе под нос. — Как минимум я могу не давать ему тебя съесть. Слушай… а твои родители? Они не пытались найти лекарства от проклятья?

— Нет, — он завалился на кровать и подложил руки под голову, — в нашей семье давно уже с этим смирились. И старший сын всегда считается чем то вроде неминуемой жертвы.

Это спокойствие в голосе, почти равнодушие, сказало мне гораздо больше, чем подробный рассказ на три часа. Ребенок-жертва… рожденный с мыслью о том, что долго не проживет…

— А сколько тебе лет? — задумчиво поинтересовалась я, не спеша демонстрировать жалость или участие. Что-то мне подсказывает, что Шон этого не оценит. Наверняка нахлебался за свою жизнь достаточно. Так что никаких соплей, только конструктив!

— Для проклятого непозволительно много, — чуть улыбнулся он, явно оценив мою выдержку, — целых двадцать восемь лет. Хотя мои предшественники редко до двадцати доживали.

— И как тебе удалось? Может, если скомбинировать меня и твою живучесть, как раз и разберемся с пакостью?

— Ну, мне повезло, — Шон потянулся к столу и ловко сцапал последний пирожок. — Моей матерью была отчаявшаяся расплатиться с долгами за учебу молодая магичка, согласившаяся на законный, но временный брак — до рождения сына. Родила, вручила папаше с его второй, "настоящей" невестой и отчалила с концами. Но благодаря ей во мне так же прорезались магические способности. Не бог весть какие, но, как оказалось, они здорово стопорят разрушение ауры….если их не использовать.

— То есть телепортнул ты нас рискуя жизнью… — задумчиво резюмировала я. — И с неба тогда — это тебе привет от проклятья прилетел. Геро-ой… впрочем, кто-кто, а я точно не в претензии, уж паутинку твою мне остановить всяко проще, чем ту страхомордию с кошачьими ушами. Ладно, с этим разобрались. Теперь давай про твой враждебный род поговорим. Они ведь тоже прокляты, верно? И этот… Крайвэн… это старший сын, да?

— Да. Только они так просто не смирились с участью терять своих наследников одного за другим, — Шон с тяжёлым вздохом закрыл глаза, — но не в этом проблема. Крэйвену на момент смерти только стукнуло шестнадцать. А их младший, четырнадцатилетний сын ещё не успел обзавестись потомством. — Эх… сидит, одеяло комкает, то ли от злости, то ли от чего еще. Но старается держать себя в руках.

— И? — подбодрила я. Вот жеж мужики, в час по чайной ложке, да еще и выдавливать информацию надо. — Почему они ищут тебя и чем это опасно? Чего Кароль так переполошился?

— Ну, не знаю, точно ли это, — собеседник посмотрел на меня как-то непонятно, вроде бы чуть бравируя, только в глазах горечь. И оскал такой… неприятный. — По легенде сын ведьмы погиб в центре старой столицы, на храмовой площади. Наши рода не поделили королевский трон и устроили веселую войнушку. А тот мальчишка попался под горячую руку. Город проклят и заброшен, теперь там лес, но осталась эта площадь, камни которой впитали кровь погибшего. Говорят, проклятье живет именно в них… так вот, считается, что пролитая на эти самые камни кровь враждебного рода ненадолго снимает проклятье. Эдакое издевательское послабление-наказание. Вроде как — раз вы убийцы, так и будьте убийцами до скончания веков. Так и будете резать детей друг у друга, чтобы выжить. Говорят, помогает… Отсрочка буквально на год, но этого достаточно, чтобы зачать наследника, — неуместный оскал пропал с его лица, — а из всех членов моего рода, я — самая лёгкая добыча. Очередной жертвенный агнец давно рождён, и благодаря моей живучести успел прожить свои первые 6 лет без боли. Он получит печать проклятья только после моей смерти, как старший сын нового поколения. У моего сводного брата уже двое детей. Никто из так называемой семьи даже не почешется, если придет известие о моей смерти — давно пора.

— Ёперный театр и его теноры… — ошеломленно моргнула я, пытаясь осмыслить сказанное. — Ни фига ж себе у вас тут мумба-юмба в полный рост… с кровавыми жертвоприношениями. А что, законом такое не запрещается? Вроде как убивать людей даже в антипроклятийных целях — это не очень хорошо с точки зрения государства.

Вопрос о его "семье" я сознательно отодвинула на потом. Черт их знает, что за люди. Вот так спокойно родить второго ребенка, а первого задвинуть — все равно не жилец? Хотя я еще слишком мало знаю, чтобы судить. Но первое впечатление… неприятное.