— Как это не так? — удивилась Джамна, за всё это долгое время только сейчас раскрыв рот.

   — A-а, ты ожила! — радостно воскликнул Ману. — Мои предки, жившие на дальней границе Великого африканского разлома, не раз бывали в Иерусалиме и слышали рассказ о великом мастере Адонираме...

   — Который руководил работами по строительству храма? — снова спросила Джамна. Вообще-то, она сама не хотела говорить, тем более задавать вопросы, но кто-то помимо её воли толкал на общение с этим человеком.

   — Да, тот... Сядь поудобнее и послушай рассказ, который я слышал ещё в детстве. И ты узнаешь всю правду, такую, какая она есть...

Царица Савская, Балкида, когда слух о мудрости Соломона и его строительстве великого храма достиг её уха, решила поехать в Иерусалим. По прибытии, её сразу повели во дворец, и она увидела на троне из позлащённого кедрового дерева царя Соломона. Весь тоже в золоте, он сидел словно статуя, руки, лицо и ноги которой выточены из слоновой кости. И вот ожила статуя, встала и направилась к Балкиде, приветствуя её... И царица Савская поняла, что это сам царь Соломон, премудрый и великий.

Приняв великолепные дары и поблагодарив, Соломон повёл царицу Савскую к храму, который он возводил в честь Бога евреев. И когда пришли к основанию Святая Святых храма, то увидела Балкида на месте том вырванную с корнем лозу виноградную и с небрежением отброшенную в сторону...

За царицей, куда бы она ни пошла, летела птичка удод, которую звали Юд-юд. Жалобно закричала птичка при виде вырванной с корнем лозы. И по тому крику поняла Балкида, что должен знаменовать вырванный корень и что за сокровище скрывалось под тою землёю, которую осквернила Соломонова гордость...

   — Ты, — воскликнула Балкида, — воздвиг свою славу на могиле отцов твоих!.. Лоза же эта...

Царицу Савскую немедля перебил Соломон такими словами:

   — Да, я велел вырвать эту лозу, чтобы на месте её воздвигнуть жертвенник из порфира и оливкового дерева. Жертвенник я повелю украсить четырьмя серафимами из чистого золота.

Но царица продолжила прерванную речь:

   — Лоза же эта посажена отцом твоего рода Ноем. И как ты посмел вырвать её с корнем?! Видно, кощунство позволило тебе пойти на такую дерзость...

В гневе своём царица была ослепительно хороша, и сердце Соломона воспламенилось любовью к Балкиде, несмотря на её дерзкие речи... И стал он перед нею, как слуга, как раб перед госпожой своей, от которой зависит и его жизнь, и его смерть... И стал он молить Балкиду, чтобы она согласилась стать ему супругой, а народу еврейскому царицей. Тронулось сердце женщины любовью мудрого Соломона, и она через какое-то время дала согласие...

Но где бы ни была царица Савская: осматривала ли она дворец Соломонов, воздвигаемый храм, любовалась ли чем-либо иным из чудес и диковин, так высоко превознёсших Соломонову славу, её волновал вопрос, кто это всё исполнил?.. Она спросила, и ей ответили:

   — Творец всему этому великий мастер Адонирам. Его прислал добрый царь, владыка тирский...[109]

Показали Балкиде и невиданные по красоте колонны храма, статуи херувимов и престол из золота и слоновой кости. Когда стали говорить «о море медном», которое должно быть скоро отлито, царица Савская вновь вопросила:

   — Кто воздвиг эти колонны? Кто чеканил эти статуи? Кто воздвиг престол сей? И кто будет отливать «медное море»?

И услышала снова:

   — Великий мастер Адонирам.

И тогда Балкида захотела увидеть великого мастера и велела, чтобы его представили перед её очи. Адонирам являлся человеком нелюдимым и странным, таинственно-мрачной личностью; никто не ведал ни его отчества, ни рода, ни племени, но во взоре этого человека было такое, что отличало его от простого смертного; гений великого мастера возвышался над людьми настолько, насколько вершина высочайшей горы возвышается над малым камнем... А был ли он человеком вообще?! Ибо глубочайшим презрением ко всему человеческому роду дышит эта личность и законно презрение её: хотя прародительница Адонирама мать была матерью обоих первородных братьев Каина и Авеля, но не Адам являлся отцом Каина, а Эблис-Денница[110]; огнистый херувим, падший ангел света не мог зреть красоты первой жены, чтобы не возжелать её. И не могла Ева устоять перед любовью высшего ангела... Тогда-то и родился Каин... Душа его, сына Люцифера-Денницы, бесконечно возвышалась над душою Авеля, сына Адама, но Каин был добр к Адаму, служил опорой его немощной старости; был он исполнен благожелательности и к Авелю, охраняя первые шаги его детства.

Но Бог из ревности[111] к гению, сообщённому Эблисом-Люцифером Каину, изгнал Адама и Еву из рая в наказание им и всему их потомству за любовь Евы.

По изгнанию из Эдема возненавидели Адам и Ева Каина, как невольную причину жестокого приговора, и всю свою родительскую любовь перенесли на Авеля.

У первородных братьев была сестра именем Асклиния, и соединена она была с Каином узами глубокой взаимной нежности. По воле ревнивого Бога она должна стать супругой Авеля. Созданный из глины, Адам имел душу раба; такая же душа имелась и у Авеля, но душа Каина, как искра Денницы, являлась свободной, и Бог убоялся свободной души Каина. Несправедливость Адонаи-Бога, Адама, Евы и Авеля переполнили чашу терпения Каина, и Каин смертью наказал неблагодарного брата. Тогда Адонаи-Бог, который уже замышлял в грядущем погубить весь род Каина, смерть Авеля вменил ему в преступление; но не смутилась этим душа Каина, и в искупление горя, причинённого им Адаму и Еве, сын Денницы посвятил себя служению их потомкам.

Каин научил их земледелию; сын его Енох посвятил их в тайны общественной жизни; Мафусаил обучил письменам; Ламех — многожёнству; сын Ламеха Тувалкаин наставил их в искусстве плавить и ковать металлы; Поэма, сестра Ту вал каина, познавшая своего брата, обучила их прясть пряжу и ткать одежды.

Адонирам — прямой потомок Каина, отпрыск Вулкана, сына Тувалкаина, рождённого сестрой его Поэмой. Ковач металлов Вулкан в расщелине Этны, что на Сицилии, сохранил себя от потопа и впоследствии познал жену Хама, родившую ему Хуса. отца Нимврода. Таков род Адонирама, таков и сам Адонирам, создатель плана построения того храма, который гордостью Соломона воздвигается Адонаи-Богу, преследующему из рода в род, из поколения в поколение свободнорождённых детей Каина... И живёт этот сын гениев огня одинокий среди детей Адамовых, никому не открывая тайны своего высочайшего происхождения. Когда же великий мастер, создатель стольких чудес предстал перед царицей Савской и поднял на неё свой взор, исполненный огня, тогда потрясена была душа Балкиды и царица едва могла вернуть себе самообладание. И пожалела она о поспешном обязательстве, которым она связала себя с Соломоном.

Но как ни было велико могущество гения Адонирама, но при отливке «медного моря» ему пришлось испытать неудачу тем более что она произошла на глазах уже любимой им царицы...

Сириец по имени Фанор — «товарищ-каменщик», финикиец Амру — «товарищ-плотник», еврей Мафусаил из колена Рувимова — «товарищ-горнорабочий» потребовали себе звание и жалованье мастера. Адонирам отказал им, ибо они не дошли до степени искусства быть мастерами. И «товарищи» решили отомстить Адонираму: Фанор подмешал извести к кирпичу; Амру удлинил балки под формой отливки «медного моря» и тем самым уменьшил действие огня во время литья; Мафусаил из отравленного моря Гоморрского набрал серы и примешал к литью.

О предательстве стало известно молодому рабочему, которого звали Беннони, и он кинулся к Соломону, чтобы тот приказал остановить отливку «медного моря», но царь, узнав, что Балкида воспылала любовью к великому мастеру, обрадовался случаю посрамить Адонирама. Соломон не внял мольбам Беннони и велел далее производить литье. И когда жидкая медь яростным потоком полилась в предательски испорченную форму, то под сильным напором форма разорвалась; брызнул жидкий огонь из всех трещин огромного бассейна и пролился на народ, собравшийся бесчисленными толпами на невиданное зрелище, сея повсюду ужас и смерть. В огне погиб и молодой рабочий Беннони.