Он выскочил из подъезда, пригнулся, положив левую руку на согнутый локоть не желающей повиноваться правой, и прицелился.

Хлопок… и ветровое стекло подернулось мелкой сеткой трещин. Еще выстрел, еще…

Он палил, не слыша привычного звука, словно внезапно оглох. Ощущая только, как вздрагивает от отдачи плечо.

«Мерс», натужно рыча, пятился задом. Свет от фар метался по асфальту, по стене, слепя глаза и мешая целиться.

Геннадий стрелял прямо в «лобешник» на месте водителя, не зная, попал или нет. И опустил пистолет только тогда, когда машина уперлась задним бампером в мусорный бак и замерла на месте, тихонько урча мотором.

Сергей подбежал к «Мерседесу», рванул на себя переднюю дверцу и отшатнулся.

Прямо на него вывалилось, наполовину свесившись из кабины, тело молодого, коренастого парня с застывшими, широко раскрытыми глазами на удивленном лице.

Эти глаза, казалось, смотрели прямо на него.

Геннадий отодвинул Сергея в сторону, сунулся в глубину кабины, быстро осмотрел убитого и шепнул:

— Ты его в ногу ранил…

— А что?

— Не пойму, навылет или застряла пуля.

— А какая разница? — спросил Сергей.

Они только что чудом убили направлявшихся к Лине и мальчику убийц, а Генка о каких-то глупостях рассуждает.

А тот лихорадочно думал о том, что «ТТ» уже зарегистрирован как вещдок, и если пулю извлекут из ноги убитого преступника, надо любыми путями избежать баллистической экспертизы.

Он действовал, словно автомат, в каком-то нервном запале, быстрее, чем успевал понять, для чего он это делает.

Бросил «Вальтер» с глушителем на землю, рядом с раскрытой дверцей машины, метнулся в подъезд, вынул из стиснутых пальцев альбиноса свой «Макаров», забрал у Сергея пистолет и сунул в карман, бегло окинув взглядом картину побоища.

— Теперь к Лине, — хрипло шепнул он и с невероятной для его комплекции скоростью взлетел вверх по лестнице.

Сергей никак не мог сосредоточиться, обрывки мыслей скакали в голове, путались, не желая связываться в ясную, логическую картину.

Вся перестрелка заняла несколько минут, а ему казалось, что прошли часы, — так велико было напряжение. Два оглушительных выстрела разорвали ночную тишину, но ни одна дверь не открылась, ни одно окно не зажглось в тесно прижатых друг к другу «хрущобах». Люди не могли не слышать их, но боялись стать невольными свидетелями. Боялись за своих детей, за свою безопасность. Если бы Лина с Ванькой кричали и звали на помощь, вряд ли эта помощь пришла бы — не сунулись бы в разборку опасливые соседи. Да и что они могли бы сделать против вооруженных бандитов? Закон джунглей — каждый сам за себя.

Сергей с ненавистью глянул на крепко запертые двери соседей. Он боялся, что они выглянут и заметят их, но еще больше презирал за то, что они не решаются этого сделать.

И только Лина… Ну конечно, разве она усидит на месте?

Сергей не успел еще стукнуть в дверь, как она уже приоткрылась, и Лина, на ходу натягивая куртку, готова была мчаться туда, где только что стреляли.

Геннадий вихрем ворвался в квартиру, заталкивая Лину обратно.

Она отпрянула, вскрикнув от неожиданности, и… увидела за его плечом лицо Сергея.

— Сереженька… Это ты?

— Тихо, — оборвал ее Геннадий. — Сейчас некогда. Слушай внимательно…

Он наспех обрисовал Лине ситуацию, совершенно выпустив из виду, что из комнаты, завороженно ловя каждое его слово, смотрит на них Ваня.

Ух ты! Дядя Сережа с Геннадием только что убили опасных преступников, которые собирались напасть на него и Лину…

— Я все поняла, — кивнула Лина. — Не волнуйтесь.

Она быстро поцеловала Сергея и крепко стиснула руку Геннадия. Он скривился от боли.

— Пока, — шепнул Сергей. — Скоро увидимся.

И они побежали вниз по лестнице, и Лина перекрестила их вслед.

Они мчались, петляя по дворам. Еще секунда, и сердце выскочит из горла.

Каждую секунду Сергей ожидал услышать позади нарастающий вой милицейской сирены. Вот так чувствуют себя преступники.

Геннадий хрипло дышал позади.

— Левее! — выкрикнул он на ходу. — Там трасса.

На пустом шоссе виднелись вдали зажженные фары приближающейся легковушки.

Они остановились на обочине и перевели дыхание. Геннадий призывно вскинул руку.

— Слышь, друг, подбрось до Профсоюзной. Двадцатка устроит?

Это было более, чем щедро, и водитель распахнул дверцу.

«Еще бы они не уходили безнаказанно… — тоскливо думал Геннадий, глядя на мелькающие одинаковые кварталы домов. — Ни одна сука не даст показаний. Ничего не вижу, ничего не слышу, ничего никому не скажу. А эти… задницы неповоротливые! Мы уже давно тю-тю, а они еще даже наряд не выслали… И от нас потом требуют раскрываемость…»

«Как все просто, — думал Сергей. — Как просто убить и скрыться. Вот почему они с такой легкостью идут на это, уверенные в своей неуязвимости. И все им, гадам, сходит с рук».

Геннадий, морщась, растирал распухшую кисть руки.

— Болит?

— Боюсь, что связки порвал.

— Ничего, до свадьбы заживет.

— Была уже свадьба, — усмехнулся Геннадий. — Три месяца назад.

Сегодня он опять не попадет к «Мусику», не вдохнет сонное тепло ее тела. А с каким удовольствием он бы устроился рядом с ее жарким бочком, натянул одеяло до ушей и выбросил бы из головы все оперативные сводки, налеты, ограбления, убийства. «Не мое дело… Меня не касается… Пусть занимаются этим те, кому положено…».

Но он сам сделал свой выбор — и положено это ему.

— Мы теперь оба меченые, — Сергей протянул ему рассеченную шрамом ладонь, и они осторожно соединили руки в братском мужском пожатии.

На Профсоюзной они поймали другую машину, и через полчаса уже были в прокуратуре, в знакомом до боли кабинете Дементьева.

Глава 59

ПОМОГИТЕ!

— Дяденька, помогите! — Ваня прерывающимся голоском кричал в трубку. — К нам ворвались! Здесь стреляли! Приезжайте скорее!

Он тоже решил действовать, как велел товарищ дяди Сережи.

Лина скинула куртку, наступила на нее ногой и с треском оторвала один рукав. Потом с силой царапнула себя по щеке, взлохматила волосы и выбежала в подъезд.

— Откройте! — истошно завопила она, колотя в соседние двери. — Помогите! Вызовите милицию!

Неужели они не слышали выстрелов?

Настороженная тишина за крепко запертыми дверьми.

— Он убежал… — всхлипнула она. — Позвоните в отделение… Их надо поймать…

Наконец замок щелкнул, звякнула цепочка, и в подъезд выглянул мужчина в спортивном костюме. Тут же начали открываться и остальные двери.

— Валя, слышала, стреляли?

— А я думала, мальчишки петарды пускают.

— Кошмар! Скоро из дома нельзя будет выйти!

Лину колотило от волнения, зубы клацали при каждом всхлипе.

Спортивный сосед внушительно говорил по телефону:

— Милиция? Примите вызов. Нападение в подъезде по адресу…

Сердобольная соседка совала Лине под нос кружку с водой.

— Попей, деточка. Они тебе ничего не сделали?

— Не успели… — Лина сделала глоток.

— Ну, слава Богу. А что случилось-то?

Любопытствующие как-то незаметно переместились с площадки в распахнутые двери Лининой квартиры.

— Вы Александре Петровне кто? — спросила бдительная дама. — Она ведь на курорт уехала. А вы кто?

— Подруга… Маши… — отрывисто, с трудом ответила Лина. — Она мне разрешила… остановиться…

Ваня с интересом наблюдал за происходящим.

Суета, громкие взволнованные голоса, люди… Все говорят, ахают, вздыхают, рассказывают какие-то случаи. А сейчас еще приедет настоящая милиция…

Двое мужчин вошли в квартиру и тихонько сказали женщинам:

— Вниз не ходите. Там… труп.

У Ванечки даже дыхание перехватило: какое замечательное приключение!

Дежурный по отделению младший лейтенант Сидорчук принял вызов.

Сначала звонил ребенок, и было непонятно, не то балуется, не то на самом деле что-то случилось. Тем более он никак не мог назвать адрес.