— Чувствуешь это? — спрашивает он, когда вдавливает лезвие сильнее. Оно очень острое, я ощущаю, как оно слегка режет меня. Достаточно, чтобы капля крови скатилась по шее и упала мне на бедро. — Он очень острый, и просто обожает свежую кровь, особенно кровь такой красивой девушки, как ты.

Я сглатываю, когда парень произносит это, страх струится по моим венам.

— Попытаешься сделать хоть что-нибудь, и я убью тебя. Ты понимаешь? — рычит он.

Я киваю, смаргивая набегающие слезы.

— Хорошо. Я уберу руку, но не нож. Тебе лучше делать то, на что ты только что согласилась, иначе я просто вгоню его тебе в горло.

Когда он убирает руку в перчатке с моего рта, я втягиваю побольше воздуха. Затем слова скатываются с языка.

— Ты убил его. Теперь и меня собираешься убить?

— Нет, — смеется парень, пробегая пальцами по угольно-черным волосам. Я не смею посмотреть ему в лицо, но вижу его глаза в зеркале заднего вида. — Я, может, и убийца, но я не убиваю кого попало. Разве что они стоят у меня на пути.

— Ты отравил моего мужа!

Его губы дергаются в улыбке.

— Ну, технически, это ты его отравила.

Я хмурюсь.

— Ты не уйдешь от этого.

Он вскидывает голову.

— Вопрос стоит задать по-другому: уйдешь ли ты?

— Как ты смеешь? Ты хочешь переложить вину на меня, но не я здесь убийца.

Он наклоняется ближе, так близко, что у меня перехватывает дыхание, когда он шепчет мне на ухо:

— Ооо, именно ты… — он стучит ножом по моему горлу, словно это игрушка. — Хватит врать самой себе, Ванесса. Мы с тобой оба знаем, что ты полна лжи. Но меня ты обмануть не сможешь.

Парень скользит назад на сидение, наблюдая за мной и барабаня пальцами по колену. У меня открывается рот, но я не знаю, как ответить. Не знаю, что сказать такого, что заставит его расколоться и не убить меня.

— Ты разрушил все… — произношу я спустя некоторое время.

— О, правда? Почему это? Потому что убил твоего предательского, лживого мужа? — зубами он захватывает серьгу-штангу под губой, словно наслаждается этим.

— Пошел ты, — выплевываю я, но когда он толкает нож к моему горлу, я снова прикипаю спиной к сидению. — Я не сяду за это.

— Как и я, сладкие щечки, — насмехается он. — Но кому-то из нас придется. Ставлю на то, что это будешь ты. Общая картина выглядит не очень хорошо, учитывая то, что все видели, как ты укрылась на вечеринке с каким-то парнем.

Мое легкие тут же сжимаются. Я не могу дышать.

— Представь газетные таблоиды. Обиженная жена убивает неверного мужа из мести. Я уже вижу заголовки перед собой.

Он очерчивает в воздухе мнимую рамку свободной рукой, а затем издает звук затвора фотоаппарата, направляя взгляд на меня. Я моргаю пару раз, ожидая, что нож углубит свой путь к моему горлу. Не понимая, почему он этого не сделает. Я единственная, кто знает правду. Если я умру, его секрет умрет вместе со мной. На его месте я убила бы меня, не колеблясь. Не то, чтобы я не хотела жить. Я просто констатирую факт.

— Это не напоминает тебе иронию? Идеальную, на самом деле. Словно противоположная сторона сказки, — он громко смеется, от чего каждый волосок на моей шее становится дыбом.

— Чего ты от меня хочешь? — спрашиваю я. — Ты здесь только, чтобы посмеяться мне в лицо после того, как убил моего мужа?

В мгновение ока его лицо вновь становится серьезным.

— Я здесь, чтобы сказать тебе оставить это в покое. Не ищи меня. Не следуй за мной. Не пытайся найти меня. Даже на секунду не думай, что сможешь прижать меня за это.

Он толкает нож сильнее в мое горло, пуская еще одну струйку крови по шее.

— Не ошибись. Я убью тебя, и это не будет так же нежно, как с твоим мужем.

За долю секунды я вспоминаю аварию, но, конечно, он имеет в виду яд. Филипп не должен был сесть в машину, и все равно он сделал это.

— Это было предупреждением, но я вернусь за тобой, если ты попытаешься предпринять хоть что-нибудь. Ты понимаешь? — спрашивает он низким голосом, от которого по моей коже пробегают мурашки.

Я быстро киваю.

— Да.

В момент, когда слово скатывается с моего языка, я понимаю. Что это — ложь. И я думаю, он тоже это знает.

Парень наклоняется ближе, дыша на мою кожу, от чего ее покалывает.

— Хорошая девочка. Увидимся, Принцесса.

И затем нож внезапно исчезает вместе с ним.

Придерживая руку на шее и не давая большему количеству крови стечь вниз, я поворачиваюсь на месте, но к этому времени дверь уже захлопнулась. Подняв зонт над головой, он шагает прочь от моей машины к еще одной, припаркованной неподалеку. Когда он открывает дверь и садится внутрь, его глаза неотрывно следят за мной. Наши взгляды сталкиваются, и на мгновение я ошарашена. Он не убил меня. Вместо этого ушел, всего лишь оставив после себя угрозу. Предупреждение, которому я не верю, но тем не менее, это угроза.

Когда он сдает назад, я отчетливо вижу его номерной знак. Меня удивляет, что он не скрыл его перед нашей встречей. Он наверняка хочет, чтобы я увидела и запомнила его, заставляет меня выбирать. Действовать или оставить и забыть.

Он искушает меня… убеждает действовать. Пожалуй, я рискну. И пусть победит тот, кто лжет искусней.

Глава 8

ВАНЕССА  

Спустя несколько дней

Дни напролет у меня складывается ощущение, что за мной следят. Куда бы я ни пошла, позади меня кто-то есть. Будь это машина, или человек, околачивающийся рядом, или подозрительное совпадение — все заставляет меня нервничать. Словно я теряю рассудок. Виной в половине из этих случаев, скорее всего, мое воображение, но вот вторая половина… ну, давайте просто скажем, что машина с весьма своеобразными номерами показывается на улице достаточно часто. Словно он шпионит за мной, выжидает, когда я клюну на наживку, но я знаю, что мне его не поймать. Не до того, как он поймает меня.

Единственное, что я могу сделать, это прийти за ним таким образом, каким он ожидает менее всего. Проведать его в месте, в которое, как он думает, я не пойду. Он, вероятно, считает, но у меня кишка тонка сделать это, но я покажу, что он ошибается. Я найду доказательство, которое мне нужно, и укажу полиции, кто настоящий убийца. Только так они не смогут повесить убийство на меня.

Прячась за штору, я выглядываю в окно и пялюсь на номерной знак. Цифры отчеканены в моей памяти: я видела их множество раз. Думаю, моим друзьям в полицейском участке будет не сложно узнать, кому они принадлежат.

Я быстро набираю номер отца.

— Папа.

— Привет, солнышко. Как у тебя дела? Мы не говорили с тех пор… ну, ты себя лучше чувствуешь?

Его не было даже на похоронах. Он был слишком занят, разрезая красную ленту на новом здании оперного театра, только что открывшемся в городе. Думаю, некоторые вещи намного важнее других. Ну, черт, я не могу винить его. Я сама отдала бы все, лишь не быть на тех похоронах.

— Ага, намного лучше, — лгу я. Мне всего лишь угрожали, чтобы я не рассказала полиции правду, пока они выясняют, что я была той, кто передал Филиппу бокал с ядом. Едва ли это можно назвать «лучше». — Эм, мне тут интересно… Ты не мог бы проверить для меня один номерной знак? — спрашиваю я ласковым голосом.

— Милая… мы говорили об этом.

— Я знаю, пап, но это важно. Могу поспорить, ты захочешь помочь мне в этом.

— Я не могу злоупотреблять моими связями.

— Пожалуйста? — прошу я еще более милым голоском.

Он вздыхает.

— Ну хорошо.

— Спасибо! — отвечаю я. — Я пришлю тебе номер в смс.

— Пока не благодари. Я не знаю, скажут ли мне то, что ты хочешь знать, но я попытаюсь.

— О, уверена, у тебя получится. Они всегда тебя слушают. Ты такое вдохновение для города! — Мне, правда, нужно остановиться прежде, чем меня стошнит от своих же слов.