Рассказав три стиха Пушкина, Валерия замолчала.

— Благодарю, Валерия. Уберегли от суицида, не дали повеситься на цепях на дубе том, — продолжал я попытки шутить.

До конца урока оставалось минут 10. Не хотелось портить себе настроение, оставив в покое студентов, я занялся своими делами. Пришло смс от Рика. Прочитав его, я полазил в телефоне. Фотки, которые Катя скинула на мой телефон. Инте

ресно, как Лера отреагирует, перешлю ей. Отправив фото, с интересом наблюдал за ее реакцией. Она улыбнулась, прислав в ответ «Спасибо, я тут красиво получилась» Красиво? Нет, детка, сейчас я покажу тебе, где ты красива. Я щелкаю телефон, просматривая туеву кучу ее фотографий. Вот она. Моя любимая фотка. Лови зайка, любуйся. Может это напомнит тебе о том, как нам было хорошо. Я отсылаю фото с подписью: «Там ты симпатичная, красивая тут!» Она берет телефон и краснеет. Я ликую. Да, малышка. Именно такая ты прекрасна. Обнаженная и в моих руках. Звонок. С улыбкой я покидаю аудиторию. Моя улыбка улетучивается, когда в очередной раз вижу ее с Николасом. Когда-нибудь я убью этого слащавого блондина. Тут еще птичка напела, снова Океану пинают. Сколько это будет продолжаться? Ищу эльфийку. Отлично! Мало мне этих вампирш-задир, так еще и Валерия тут как тут. В принципе, поделом этой троице, но я обязан все это остановить.

— Валерия! Погасите огонь! — злобно рычу я, вспоминая их милую болтовню с Ником. Никакой реакции. — Валерия! Немедленно погасите огонь! — повышаю голос я. Огонь гаснет. Отлично. — Дорогая ты в порядке? — заботливо обнимаю я эльфийку.

— Да, все нормально, — ответила она.

— Пошли ко мне, переоденешься, — ласково говорю я, недовольно морщась от ее грязной одежды. Достали пинать мою малышку, сегодня же выгоню ко всем чертям этих троих. — Валерия. Я попрошу Вас впредь не использовать магию. Иначе буду вынужден Вас исключить, — строго обращаюсь я к рыжей.

Молча, не оборачиваясь, она уходит. Я веду Океану в свой кабинет, она переодевается и не забывает меня упрекнуть. Терпеть не могу, когда эльфийка копается в моей голове, называя это чтением по глазам.

— Ты меньше психуй и самообманом живи. Был бы умнее, давно купался бы в ласке любимой женщины, — качая головой, произносит она и уходит.

Спасибо, деточка. И ты туда же. Со всех сторон мне мозг вправили. Кто бы еще и Лере шепнул, что я тут сдыхаю без нее, хотя ее это может не волновать. Сегодня вечером узнаю. Даже страшно, что со мной будет, если она забыла, не любит, и ей хорошо без меня. Вампир тихо зарычал. Нет, не будет этого, расшибусь, но верну ее.

После истории с эльфийкой я залезла в машину, просидев там минут 20 поняла, что не смогу спокойно находиться на людях и уехала домой. Выпив успокоительного, заснула. Вечером позвонили девчонки.

— Как ты дорогая? — внимательно меня рассматривая, поинтересовалась Саша.

— Неважно, — хлюпнула я. — Мне быстро нашли замену.

— Не может быть, — удивилась Инга.

— Понятно, почему перестал дома ночевать и ходит такой странный, — ляпнула Саша, Инга толкнула ее локтем.

Тут меня накрыло. Почувствовав, что задыхаюсь, захлопнула ноут, подбежала к окну и начала судорожно глотать воздух. Внутри меня все как будто разрывалось, как будто чьи-то длинные когти драли мое сердце, невыносимая боль прожигала.

— Больно, мамочки, как же больно, — шептала я, качаясь у окна. Слезы полились градом, впившись ногтями в ладошку, я сделала слабую попытку бороться с истерикой. Но боль накрыла, захлестнула с такой силой, что я упала на колени и, схватившись мертвой хваткой за штору, истошно заорала:

— Мамочка!!!

Мать влетела в комнату, я сидела у окна и рыдала.

— Милая, что случилось? Что болит?

Обняв, она гладила меня по голове, пытаясь понять и успокоить.

— Болит, тут болит, очень, — указала в область груди. — Мамочка, родная, я не смогу, я люблю его, очень люблю.

— Да что случилось, дорогая?

— У него другая. Я не смогу, понимаешь, не смогу. Не переживу. Как же больнооо, — билась в истерике я. — Мамуличка, убей меня, обрати в вампира, не хочу терпеть эту боль. Я не смогу видеть его с другой.

— Тихо, тихо, родная, нельзя же так, — успокаивала она, пристально глядя в окно. — Я принесу успокоительного.

Мама помогла мне встать, уложила в постель и побежала за лекарством. Я села на кровати и качалась. Внутри по-прежнему все разрывалось, от мысли, что он с другой, стыла кровь. Хотелось заснуть и не просыпаться. Неужели человек способен выдержать такую душевную боль?

Мама поила меня валерьянкой, какими-то отварами, чаем с медом, сидела со мной, пока я не уснула.

Даже во сне он мне снился. Целуя мои пальцы, называл глупышкой. Он гладил мои волосы, плечи, потом поцеловал. Поцелуй был настолько реалистичным, что я проснулась. Темно. Тихо. Одна. Не смотря на распахнутое окно и ночную прохладу мне было душно. Подойдя к окну, я уставилась в темноту. Боль граничила с пустотой. Немного постояв, я вернулась в постель. В голове было только, как прожить этот день.

Глава 19

Итак. Я здесь, перед её окном, уселся удобнее и жду. Очередная глупая выходка. Черт с ним, переживем, единственное, что имеет значение — ее слезы. Да. Именно слезы я хочу видеть! Я должен знать, что нужен ей. Окно открыто, я все прекрасно вижу и слышу, даже шум воды. Она в душе. Мысль об обнаженном теле любимой заставляет меня нервно сглотнуть. Я соскучился и безумно ее хочу. Держи себя в руках, ты тут не за этим. Пытаюсь отогнать пошлые мысли. Наконец, Валерия выходит. Зачем одевать прозрачную сорочку? Я вижу каждый изгиб ее тела, белье. Я не в состоянии отвести глаз от ее полуголой задницы. Зачем носить трусы, которые практически ничего не скрывают? Их рвать легче, отвечаю сам себе. Тихий стон вырывается из моей груди. Да блять! В глаза ей смотри, идиот! Нехотя перевожу взгляд на ее лицо. Она бледная, но не заплаканная. Наносит крем на свою нежную кожу. Девочка моя, как я хочу прикоснуться к тебе. Валерия поставила баночку и запустила скайп.

— Как ты, дорогая? — слышу голос Саши. Лера вздыхает и тихо бормочет:

— Неважно. Мне быстро нашли замену.

Что? Где? Какую замену? Дурочка, я жить без тебя не могу. Вот он я, тут!

— Понятно, почему перестал дома ночевать и ходит такой странный.

Саша! "Я ненавижу тебя, сучка" — рычу я. Научись молчать! Рыжая, не слушай ее. Может, я и странный, так это из-за тебя. Нет другой. Ты мое все! Все, чего я хочу, и все, что мне нужно — только ты! Умоляюще я смотрю на свою девочку. Она захлопывает ноут и идет к окну. Малышка. Я не хочу больше прятаться, хочу к ней, обнять и сказать, что она самое дорогое в моей гребанной жизни.

— Больно, мамочки, как же больно, — тихо шепчет она. Её вид меня настораживает. Она качается и смотрит вдаль, она будто задыхаясь, пытается хватать воздух ртом. Тише, малышка. Я тут, я рядом. В следующий миг она падает на колени, из ее красивых глаз текут слезы.

— Мамочка! — кричит она. Я замираю. В комнату вбегает Лена. В непонимании она падает рядом с дочерью, обнимая ее.

— Милая, что случилось? Что болит? — гладя ее, пыталась успокоить мать.

— Болит, тут болит, очень, — Лера тыкнула пальчиком себя в грудь. — Мамочка, родная, я не смогу, я люблю его, очень люблю.

Любит? Да! Я не ослышался. Моя девочка любит меня! Глупая улыбка появляется на моем лице.

— У него другая. Я не смогу, понимаешь, не смогу. Не переживу. Как же больнооо.

Нет! Нет малыш, нет другой. Она бьется в истерике. Детка. Черт, не плачь. Мне больно смотреть на нее.

— Мамуличка, убей меня, обрати в вампира, не хочу терпеть эту боль. Я не смогу видеть его с другой.

— Тихо, тихо родная, нельзя же так.

Я больше не могу стоять тут. Елена смотрит в упор на меня. Ее голубые глаза холодные и полны ненависти. Черт с ним. Я должен быть с моей девочкой. Должен ей сказать, как люблю ее. Я делаю шаг к окну.

— Влад, немедленно уйди.