К сообщению прилагалась схема места происшествия, которую показали по телевидению: с обращения милиции начинали свои самые интересные программы радио и телевидение. Пресса всей Польши опубликовала схему нападения, а некоторые варшавские газеты — даже в двух или трех номерах. Можно было не сомневаться, что обращение услышат все взрослые граждане страны.

На объявление откликнулись несколько десятков человек. Благодаря их показаниям милиция получила более подробные описания обоих бандитов, а также сведения о стоявшем перед зданием «Ромы» автомобиле. Эти сведения полностью подтверждали слова актера оперетты. Сомнений не оставалось: перед «Ромой» была светло-зеленая «варшава». Возраст водителя свидетели определили в пределах 25–30 лет. По их словам, это был полнолицый человек невысокого роста, одетый в темное пальто или куртку.

Нашлись двое свидетелей, которые видели, как машина отъезжала от здания оперетты. Она двинулась с места после первого выстрела. Кроме водителя, в ней никого не было. Доехав по Новогродской до улицы Эмилии Плятер, «варшава» свернула на нее и направилась в сторону Кошиковой. Дальнейший ее маршрут установить не удалось.

На просьбу милиции (в которой сознательно не были упомянуты марка и цвет автомобиля, чтобы не оказывать давления на свидетелей) водитель «варшавы» не откликнулся. Зато во дворец Мостовских явилось с полсотни других водителей, между восемнадцатью и девятнадцатью часами проезжавших по Новогродской, но их показания не внесли в дело ничего нового.

Майор Маковский получил неоспоримые доказательства того, что «варшава», стоявшая перед зданием оперетты, имела отношение к случившемуся. Она подстраховывала отступление бандитов от банка и, скорее всего, потом забрала их со Вспулыюй.

Необходимо было успокоить общественное мнение, и Главное управление милиции решило созвать в середине декабря пресс-конференцию, чтобы проинформировать журналистов о ходе следствия и объявить награду за поимку бандитов в размере ста тысяч злотых.

Еще до пресс-конференции были составлены словесные портреты преступников. Художники изготовили манекены, одетые примерно гак, как и бандиты во время последнего нападения. Манекены сфотографировали. Словесные портреты и фотографии были опубликованы в печати и показаны по телевидению, расклеены на улицах Варшавы и других больших городов, а также на всех вокзалах и автобусных станциях.

Вот описания, помещенные в объявлении о розыске:

Под этими описаниями помещалась просьба ко всем, кто что-либо знает о разыскиваемых или об одном из них, обратиться в варшавское управление милиции на улице Новотки или в ближайшее отделение. В объявлении о розыске также упоминалось о награде в сто тысяч злотых за информацию, которая поможет задержать преступников, с обещанием сохранить в тайне фамилию лица, сообщившего важные сведения.

Теперь милиции оставалось только ждать отклика на свой призыв.

Конечно, работники милиции не сидели сложа руки. Они старались собрать дополнительные сведения, посещали квартиры, магазины и кафе, расположенные вблизи банка и предполагаемого пути бегства бандитов, на улицах Эмилии Плятер и Вспульной. Однако не нашли никого, кто бы обратил внимание на светло-зеленую «варшаву» или на двух людей, выходящих через боковую калитку со двора костела святой Барбары.

Милиция проверила, не была ли в дни, предшествующие нападению, украдена машина — светло-зеленая «варшава». Преступники очень часто, особенно за границей, пользуются крадеными машинами, которые затем поджигают или просто бросают. Однако в данном случае, хотя и были раскрыты несколько автомобильных краж, ни одна из них не имела отношения к интересующему милицию делу.

Ситуация складывалась следующим образом: либо объявление о розыске и обещанная высокая награда позволят расследованию продвинуться вперед, либо следствие по делу о нападении на Новогродской улице закончится так же, как и предыдущие: новый толстый том документов займет место в сейфе майора Станислава Маковского.

После объявления о розыске и публикации словесных портретов для милиции наступили хлопотные дни: ежедневная почта приносила в Главное управление и во дворец Мостовских сотни писем. Их авторы высказывали самые разнообразные предположения или давали следственным органам «добрые советы».

Поступило много информации о людях, которые, по мнению их соседей или знакомых, жили явно не по средствам. Движущим мотивом большинству авторов этих писем служила обыкновенная человеческая зависть. Тем не менее каждое сообщение необходимо было проверить, поскольку оно могло в той или иной степени оказаться полезным для следствия.

Девяносто процентов писем было без подписей. Люди легко обвиняют, но часто не имеют достаточно гражданского мужества, чтобы указать свою фамилию даже тогда, когда знают, что милиция гарантирует сохранение тайны.

Во многих письмах указывались конкретные люди, имеющие сходство с бандитами. Тут подписи встречались чаще, однако большинство все же были анонимными. Сплошь да рядом автор заканчивал письмо словами: «Пока мне не хотелось бы сообщать свое имя и адрес, однако, если моя информация окажется полезной и приведет к поимке бандитов, со временем я дам о себе знать». Офицеры, ведущие следствие, не очень удивлялись такому нежеланию сообщать свои имена и фамилии. Они прекрасно понимали, что многие поступают так просто из страха. Бандиты доказали, что способны на все и прекрасно владеют огнестрельным оружием. Опасения анонимов в известной степени были оправданны.

«Похожих на бандитов» мужчин надо было увидеть собственными глазами. К ним посылались так называемые «физиономисты» — специалисты, умеющие распознавать преступников по фотографиям. Если при встрече с указанным человеком работник милиции убеждался, что произошла ошибка, дело ограничивалось короткой беседой. Если же физиономист приходил к выводу, что сходство действительно существует, производилась более тщательная проверка. У подозреваемого производили обыск, его допрашивали, устраивали очные ставки со свидетелями преступления. В первую очередь искали оружие и одежду, подобную той, что была на бандитах во время нападения.

Если принять во внимание, что письма шли буквально тысячами, нетрудно себе представить, как тяжело приходилось работникам милиции. То и дело они задерживали людей, которые внешне напоминали преступников и не могли подтвердить свое алиби в момент нападения.

К сожалению, нашлись «шутники», которые пытались таким способом свести личные счеты или сыграть прекрасную, по их мнению, шутку со знакомыми. Так, например, было получено анонимное письмо, в котором сообщалось, что один из бандитов — известный варшавский литератор. Сотрудники милиции, придя к нему домой, застали писателя в постели с высокой температурой — он болел гриппом. Сходство с одним из бандитов было весьма сомнительным, тем не менее пришлось допросить больного человека. Со времени нападения прошло больше месяца, поэтому литератор сразу не мог сказать, что делал вечером того дня, и лишь его жена припомнила, что у него тогда проходила серия авторских вечеров в Щецинском воеводстве и он целую неделю провел вне Варшавы.