Мы с Сэм на диване (парни всегда позволяют нам занять его). Я сижу между Сэм и Дэнни. Так происходит каждый раз, когда мы смотрим фильм, и каждый раз я с трудом могу сконцентрироваться. Все мое внимание обращено на то, как близко ко мне сидит Дэнни, и из-за этого я тщательно присматриваюсь ко всем движениям, которые он совершает: как он тянется к напитку, как подрагивают его руки, как его смех отдается вибрацией на моей подушке, как его колено время от времени касается моего… ко всему.

Я скрещиваю ноги, спрятав их под покрывалом, и подтягиваю его под подбородок, пытаясь согреться. У них есть обогреватель, но в этом старом доме плохая теплоизоляция, так что только он спасает нас от замерзания до смерти.

Близнецы спорят из-за покрывала, даже несмотря на то, что у каждого есть свое. Сэм решила, что хочет покрывало Тэга, поэтому она дотягивается до кресла, в котором он сидит, сдернув его прямо с коленей.

— Эй! — кричит Тэг, пытаясь выдернуть его обратно.

— Я замерзла! — восклицает Сэм так, будто это оправдывает ее кражу.

— Хватит ныть! — он тянет сильнее. Она дуется, выпятив нижнюю губу. Он вздыхает, бросив в нее покрывало, и встает. — Хорошо, но тебе придется поделиться.

Тэг заставляет нас подвинуться, в результате чего я оказываюсь прямо рядом с Дэнни, пока те двое прижимаются друг к другу под покрывалом. Тэг обвивает рукой Сэм, и мы все продолжаем смотреть фильм. Это «Пятый Элемент», один из самых любимых фильмов в нашей компании, но в данный момент я не могу даже дышать. Я схожу с ума от мысли, что Дэнни может услышать, как быстро бьется мое сердце. Что глупо, потому что, на самом деле, он никогда не обращает на меня внимания. Я думаю, что большую часть времени он даже не в курсе, что я нахожусь здесь.

— Как вы думаете, ребят, Мэри похожа на Лилу? — спрашивает Мэддокс. Мэри — это их прозвище для меня, коротко от Девы Марии. Я ненавижу, когда они используют это слово, но однажды Прайс назвал меня так, и оно прилипло. Дэнни и Сэм (а также, полагаю, и Норд, но это только потому, что он вообще редко что-либо говорит) единственные, кто не используют это прозвище. Я не стыжусь быть девственницей, на самом деле нет. Я фактически рада этому. Я вижу, с какой легкостью эти парни пропускают через себя женщин, а я верю, что секс должен действительно что-то значить. Я хочу, чтобы он что-то значил, когда буду им заниматься. У меня нет никакого желания быть зарубкой на чьем-то ремне. Даже если парни так же горячи, как Дэнни, но, как по мне, таких больше нет.

Джерри смотрит исподлобья воспаленными глазами, и я думаю, он бы улыбнулся, если бы не был таким взрослым:

— Ага.

Трип наклоняет свою голову в сторону.

— Я не вижу этого. Мила Йовович горяча как ад.

Прайс трясет головой, не соглашаясь, уже готовый принять противоположную от брата точку зрения.

— Я определенно это вижу. Пиздец, какая невинная. Помните, как Ханна только начала тусоваться с нами? Она даже не знала вкуса гребаной газировки!

Они все смеются, а я начинаю слегка краснеть, благодарная, что скрыта в темноте комнаты. Дэнни бросает бутылку «Пепси» в затылок Прайса.

— Заткнись, мужик. Я пытаюсь смотреть фильм.

Комментарий Прайса меня не беспокоит, потому что я ничем не похожа на девушку из фильма, но я такая же наивная. Теперь не настолько, но раньше была.

Прайс кидает «Пепси» обратно Дэнни.

— Иисус, Мэри всегда заставляет тебя выскакивать из своих трусов с цветочками.

— На них сердца, а не цветочки, — защищается Дэнни, сделав вид, будто оскорблен.

Они ухмыляются и возвращаются к просмотру фильма. Дэнни приподнимает покрывало с моей стороны, запуская холодный воздух, прежде чем накрывается им.

Сейчас только мы вдвоем, крепко прижаты друг к другу под одним покрывалом. Его рука лежит рядом с моей, и это все, на чем я могу сосредоточиться всю оставшуюся часть фильма.

Ага, определенно, лучший день рождения.

После фильма все возвращаются на свои места.

Мы с Сэм вот-вот запрыгнем на ее кровать, но прежде, чем это сделать, я возвращаюсь в гостиную, чтобы забрать покрывало, которым укрывалась, отчасти потому, что хотела дополнительного тепла, но по большей части потому, что я знаю, оно все еще хранит запах Дэнни.

Дэнни выходит из своей комнаты и останавливает меня:

— Зайди на минутку.

Я чувствую себя примерзшей к месту, но, к счастью для меня, мои ноги двигаются сами по себе.

Его комната меньше, чем у Сэм, кровать занимает большую ее часть. У него есть шкаф, в котором одежда разбросана так же, как и по всему полу, а плакаты с группами развешаны по стенам.

Он кидает что-то на кровать около меня.

— С днем рождения.

Я стою в шоке, пялясь на то, что он кинул мне.

Это альбом для рисования. Настоящий альбом для рисования. Большую часть времени, я рисую на разных огрызках бумаги, которые только могу найти, в основном, это использованные конверты.

Я вытягиваю свою руку и нежно дотрагиваюсь до него, будто это что-то хрупкое.

Поднимаю взгляд на Дэнни. Он прислоняется к своему шкафу со скрещенными руками, наблюдая за мной с этим интенсивным выражением, которое у него временами появляется на лице.

— Спасибо, — шепчу я, внутри меня нарастают эмоции.

— Это пустяк, — отрезает он.

Так и есть. Он не имеет никакого понятия, как много это значит для меня.

— Откуда ты узнал, что у меня день рождения?

Он ведет себя обыденно, будто это не такое уж и большое дело.

— В первый день, когда мы встретились. Сэм спрашивала тебя про день рождения.

Не могу поверить, что он запомнил.

— Я просто подумал, что тебе нужно что-то нормальное, на чем можно рисовать, — продолжает Дэн. — Я увидел это в художественном магазине, так что достал это для тебя.

— Ты был в художественном магазине? — эта мысль меня забавляет, и я улыбаюсь ему.

Он пожимает плечами и не дает никаких дополнительных разъяснений.

Я поднимаю альбом и прижимаю его к груди.

— Мне он нравится.

Дэнни улыбается мне, и ощущения такие, будто меня ударили в живот. Его улыбка всегда убивает меня.

— Хорошо.

Я широко улыбаюсь воспоминаниям, закрывая ящик. Каждый день рождения Дэн дарит мне еще один альбом, и каждый раз — по-особенному.

Я кладу стодолларовую банкноту между листами, не уверенная, что должна с ними сделать. Я должна найти способ вернуть их. Дэнни слишком усердно работает, чтобы заработать эти деньги и просто так лишиться их.

Я прохожу мимо шумной вечеринки, прижимая к себе альбом, не хочу, чтобы кто-то что-нибудь пролил на него. Я прохожу весь путь к заднему двору, к своему месту, которое скрыто в темноте. Здесь стол и несколько стульев, и я занимаю один, садясь спиной к дому. Я сгибаю колени так, что могу положить свой альбом для рисования на ноги.

Как только мой карандаш касается чистого листа, я начинаю набрасывать картину, которая вертится в моей голове всю неделю. Я начинаю с футболки. Мне нравится придумывать дизайн одежды, придерживаясь привычной скромности, но с добавлением стиля, чтобы получилось более модно и комфортно. Это одежда, которую я мечтаю носить сейчас взамен той, которую мне позволяют.

Когда бы люди ни находились на кухне, их голоса долетают сюда, и со своего места я всегда могу слышать их разговоры. Сначала я слышу Трипа и Прайса, они разговаривают о рыжеволосой девушке, которая, как они надеются, появится здесь, и о том, как в последний раз она с головой отдалась им обоим в ванной.

— Я буду корректна, — я тут же узнаю голос Сэм. — У тебя в паху зудит не из-за пота от жары.