«Полный бред!»- решила про себя, покачав головой.
— Акции — это гарант безопасности Ангела? — напрямик спросил Арис.
— Ангелину не тронут, едва она станет женой Винсента и уедет в соединённые штаты. А акции я верну тебе в полном объёме, когда отпустишь мою дочь.
…
Бам!
Бам!
Бам! Бам! Бам!
Кажется, это моё сердце замедлило свой ритм и вновь ускорило.
Я оказалась права, как и всегда. Отец вновь предал, решил продать, как какую-то вещь…
Мои нервы просто не выдержали.
Вскочив на ноги, отчего стул позади меня упал на пол с сильным грохотом, подскочила к отцу и залепила со всей силы звонкую пощёчину. Но легче от этого не стало ни на дюйм. Ярость и боль внутри меня смешались в один огромный жгучий комок и жаждали найти выход, но этого не могло произойти. Но, находясь в состоянии некого сумасшествия, начала бить отца, куда могла достать. Да, удары были не профессиональные, а скорее отчаянные, как обычно у обиженных детей. В какой-то момент рядом оказался Соколов, хватая сзади и пытаясь оттащить от Максимилиана. Отец находился в шоке. От меня такой реакции явно не ожидал, ведь ни разу я не посмела на него поднять руку. А я пыталась дотянуться до него, брыкалась в руках Аристарха, но тот быстро меня обездвижил, но вот рот-то у меня оставался свободным.
— Не смей говорить, что тебе не плевать на меня и на Роберта! — разъярённо закричала. — Вы с матерью заслуживаете смерти! Отказались от родного сына в угоду своих принципов и статуса в обществе, хотели сделать из меня послушную куклу, выполняющую все ваши даже самые бредовые желания. Но ладно мать, она без ума от тебя, вот и стала даже подобна тебе. А ты… Ты! Ты разрушил жизнь самого близкого и дорогого мне человека, даже не захотел его выслушать, а просто вышвырнул из дома. Ты отнял его у меня, и уже тогда возненавидела тебя. Тебе плевать на меня! Признайся в этом хотя бы себе! Я — всего лишь ценный лот, который можно выгодно продать. И, если мне суждено умереть, то я предпочту в этот момент находиться от тебя, как можно дальше и там, где я хоть кому-то нужна!
Максимилиан стоял словно громом поражённый, таращась на меня, как на нечто мистическое. Да, может раньше между нами и происходили ссоры, но не такого уровня. По большей части я могла послать родителей и уйти, громко хлопнув дверь, а на утро заваливалась домой пьяная, иногда и с каким-нибудь парнем в обнимку. Единственное, покидая отчий дом, я сказала родителям, чтобы не искали меня, высказала пару «ласковых», но не кричала и уж явно руками не размахивала. А сейчас что-то внутри меня лопнуло, разорвавшись, словно бомба замедленного действия. Никогда не думала, что во мне столько ненависти по отношению к тем, кого должна была считать самыми любимыми людьми.
— Ты уедешь со мной, и точка. В конце концов я твой отец!
А вот и у папочки истинное лицо прорезалось. Разозлился, что какая-то пигалица решила его строить. Но вот каждое его слово раздражало ещё больше.
— Донор спермы — вот, кто ты! — зло крикнула, поддаваясь вперёд, но Арис вновь дёрнула меня назад.
— Да, как ты смеешь! — заорал Максимилиан, и даже раскраснелся так, что глядишь, сейчас лопнет.
— А, как ты смеешь заявляться сюда и качать свои права?! Хочешь послушную собачонку, что ж, у вас с матерью ещё есть время обзавестись наследником, но уверенна, даже он поймёт, какие вы лживые твари.
Вот этого отец уже стерпеть не мог и кинулся на меня, но Аристарх быстро задвинул меня за свою спину и схватил Максимилиана за руку, которую он занёс для удара. Из-за спины Соколова смотрела в разъярённые карие глаза навеки чужого мне человека, и хотела ударить исподтишка, но Арис, странным образом влиял на меня. Я почувствовала себя под защитой, и прекрасно поняла, что Сокол лучше разберётся с отцом, к тому же уверенна, этим двоим ещё есть, что обсудить.
— Ещё раз сунешься ко мне, поверь, прострелю череп.
С этими словами и выскочила из кабинета мужчины.
Быстро шла по коридорам офиса, не замечая косые взгляды в свою сторону. Охранники наверняка где-то следили за мной, но благоразумно не мешали моему «забегу». Лифт проигнорировала, и уже спустя пару секунд неслась вниз по лестнице.
Боль дала знать о себе совсем неожиданно. Всё накатило в кучу, а перед глазами заплясали картинки из детства, молодости, мой переезд в Москву, счастье Роберта и Клэр, планы на будущее…
Я потеряла всё…
Это чувство невозможно описать. Таких слов просто не существует.
Рухнула на одну из ступенек и заплакала, обнимая себя руками.
Всю жизнь я старалась быть сильной, продумывать все шаги наперёд, быть умнее, и вот теперь, эта стена рухнула. Детская обида, которую я никогда и никому не высказывала, не показывала, нашла выход. И стоит уже признаться себе, что я до последнего верила в исправление родителей. Когда мы жили в России, у нас всё было прекрасно, или я слишком мала была и не замечала очевидного, но…
Да… Глупо… Но подобную глупость совершают все люди.
Любя кого-то, мы отказываемся замечать недостатки, и даже потом, узнав, пытаемся их оправдать и изменить. Но хватит строить иллюзии! Ничего этого не будет! Это жизнь, а не чей-то вымысел с «хэппи эндом». Жизнь никого не щадит и не проявляет милосердия. Выживает сильнейший! А это научно доказанный факт.
Не заметила, в какой момент была уже не одна.
Соколов ничего не говорил. Просто обнял и прижал к себе, давая мне время прийти в себя. И я бы просидела так целую вечность, будь это возможным. Ведь я наконец-то призналась себя, что мой дом здесь, и люди, с которыми я хочу быть всю свою жизнь — здесь. Но всё это может рухнуть в пропасть, и пора бы уже покончить с этой неизвестностью.
Враг должен быть истреблён раз и навсегда. И плевать, что скажет или сделает Сокол, когда я стану пытать всех пешек, в желании добраться до врага. И да, я это сделаю. Сделаю, даже ценой собственной жизни.
23 глава
«— Не горюй, — отвечает ему человек, — не бывает разлук, а смерть — это дверь. Мы все одни и те же души на этой земле, только меняем вид. Ты ещё найдёшь того, кого потерял, если не сейчас, то потом».
(с) Мария Фариса
Костяшки пальцев избиты до крови, кажется, потянула левую руку, может, просто сильный ушиб. Быстро сполоснув руки под сильной струёй холодной воды, перебинтовала новыми чистыми бинтами кисти рук, кое-как надела кожаные чёрные перчатки, пригладила волосы, вновь осмотрела себя внимательно на наличие ссадин и синяков, убедившись, что всё в норме, кивнула собственному отражению и стремительно вышла из дамской комнаты. Ничего не сказав, не бросив взгляд на свою личную охрану, уверенно и быстро преодолела пустые коридоры клуба, миновала бар и танцпол, взбежала вверх по лестнице и, распахнув железную дверь, вышла на улицу.
Уже в бронированном хаммере, сидя на заднем сидении, просматривая сводки новостей в планшете, более-менее начала приходить в себя.
Не помню, скольких «шестёрок» навестила, но уверенна, каждый из них запомнит меня на долго. И надо думать! Выпустить пар мне было необходимо, почти каждодневные скандалы с Аристархом выбивали почву из-под ног. Мне нужна была разгрузка. Соколов истязал моё тело сексуальными играми, и не всегда в особняке и не всегда в кровати или хотя бы в своей спальне. Радоваться? Не думаю. Если честно, проблем и так хватало, а Сокол лишь всё усложнял. Но это была не любовь. Нет. Всего лишь желание подчинить, заставить слушаться, показать, кто главный, кто всем управляет. И, если до этого я любила Ариса, хотела быть с ним всю жизнь, то сейчас…
Любовь осталась, от неё невозможно было избавиться, но вот мысли странным образом поменяли направление. Я стала рассматривать секс с любимым мужчиной, как приятный бонус, да и физиологические потребности были удовлетворены. Об отношениях не могло идти и речи. Может мужчина и считал меня своей вещью, собственностью, выгодным приобретением, но он даже не догадывался, о чём думаю я, какие решения принимаю в тайне от него.