— Назад! — крикнула я в связь, и Михаил, не раздумывая, мерцнул, уходя со своего места.

Я к этому моменту как раз вскинула руку и спустила с пальцев мощный разряд электричества. Вспышка света от моей молнии, на секунду осветила весь коридор. В том месте, где только что был Михаил, сомкнулись клыки странного существа, похожего на собаку. Всего лишь мгновение я видела его, но мне очень захотелось больше никогда этого не видеть. Человеческое обросшее редкой шерстью лицо с вытянутой пастью. Моя молния ударилась в него, отбросив назад. В этот момент я порадовалась, что разряды с моих пальцев, как и любая другая молния, расширялись в дальней своей части, потому что вместе с этой тушей они сбили и вторую, которая прыгала следом и метилась уже явно в меня. Обе псины с грохотом отлетели назад, сбив своими тушами еще двух. Молния не была тихой, так что план подкрасться мы только что провалили. Ну что ж, значит, идем напролом:

— Не вылезай! — приказала я в связь, а сама вскинула руки.

С пальцев сорвались ветвистые молнии, заполняя перед собой все пространство. Однако как же быстро я при этом слабею. Всего пять секунд разряда, а у меня закружилась голова. Я не целилась, знала, что впереди друзей нет. За эти секунды я отбросила к дальней двери и пожгла шесть псин и даже успела их рассмотреть. Лучше бы никогда не видела. Эти чудовища были людьми, но сильно искаженными. Усохшие почти до состояния мумий, обнаженные, обросшие редкой шерстью по всей туше. Деформированные конечности, вытянутая в пасть челюсть. А сейчас они еще и сбились в одну кучу — воняющую паленой шерстью и жженым мясом. Отвратительный запах. Я вдруг поняла, что меня тошнит и голова кружится. То ли от запаха, то ли слишком много сил молнии потратили. Пол ушел из-под ног, но Михаил быстро подхватил меня.

— Как ты? — встревоженно спросил он, прижимая меня к себе. — Стоять можешь?

Я вдруг поняла, что спросил он вслух. Связи не было.

— Я в норме, — сказала я, пытаясь отдышаться. — В норме. Идем. Нас заметили, ты ведь понимаешь. А я не стеклянная, не разобьюсь. Отпусти.

Дверь, которую завалили трупы псин, попытались открыть, и не смогли. Фас! — послышался крик с той стороны двери, и следом за этим в дверь начали ломиться — псы бросались на нее изнутри. Нам обоим было ясно, что дверь не выдержит дольше нескольких секунд. Я вскинула руку, готовясь снова ударить, когда сюда ворвутся, но ее за запястье перехватил Михаил, говоря этим жестом, что мне не нужно так поступать, у него есть план. Нам не потребовалась связь, чтобы молча пообщаться. Я кивнула, соглашаясь, и примерно в этот же момент в коридор ввалилась, пропахав пол, псина, выбившая дверь, и прямо над ней в прыжке в нашу сторону взметнулись еще две, на большее количество просто не хватало места в ширину. Все это виделось как темные тени на фоне светлого дверного проема. Следом за ними в проеме появился мужской силуэт. Михаил буквально швырнул меня на пол позади себя, и раздался выстрел как раз в тот момент, когда он мерцнул. Он появился прямо рядом с силуэтом, задвинул ему в челюсть локтем, сбив с ног. Обзор мне загородили черные тени псин, которые в прыжке как раз сейчас падали на меня с явным намерением перегрызть глотку. Я уже вскинула руку в их сторону, когда их просто сшибло дальше через меня, ударив в противоположную стену. Судя по хрусту переломанных костей, Михаил постарался. Мужчина около него шевельнулся, а изнутри комнаты на него набросились еще псы. Михаил мерцнул и пропал из проема, похоже, переместившись в другую часть комнаты, поскольку собаки, пробуксовав, бросились туда, но почти сразу их отшвырнуло назад, на этого человека. Да, подойти к себе Михаил не даст. Мужчина упал, а затем я снова услышала его голос:

— Лежать!

Все псы, а их оставалось около восьми, моментально легли на пол, рыча в ту сторону, где был Михаил. Мужчина встал, оперся рукой на проем и заглянул ко мне:

— Ника, это я, не убивай, он нам пригодится, — он вошел в проем и, сжимая в руке пистолет, направился ко мне.

На всякий случай я проанализировала ситуацию, решая, не блеф ли это со стороны агента второй волны, а это был явно он, но нет, вроде все в порядке. Он подошел и присел на корточки около меня, стал говорить тише:

— Там еще одна дверь. Я побуду пока в этом теле, псы нам пригодятся. Идти можешь?

— Да могу я, могу, — я нахмурилась и встала, даже на стенку опираться не потребовалось.

Голова уже не кружилась, в норму я более или менее пришла. В следующий раз надо быть осторожнее с молниями. Но кто же знал… Вообще могла бы и заранее попробовать, возмутилась я сама на себя, но сейчас явно было не время для самобичевания.

— Иди за мной, но не лезь вперед, — Михаил направился в комнату.

Войдя за ним в светлое помещение я зажмурилась, привыкая к свету. Заметила тело Михаила, оно лежало в дальнем углу. Собаки зарычали на меня, но псарь-Михаил прикрикнул на них, и те притихили. Наконец я смогла их получше рассмотреть. Бедные люди, мне стало их жаль. Я подошла к одному из них и присела на корточки, разглядывая. Псарь-Михаил остановился и покосился на меня:

— Хочешь, чтобы тебе руку откусили? — зашипел он на меня. — Я не уверен, как они себя поведут. Отойди от них.

— Подожди, — так же тихо сказала я. — Посмотри, это измененные люди. Не пойму, над ними опыты что ли проводили?

Михаил в теле псаря присел рядом со мной, разглядывая это создание. Заостренные уши, черные глаза с испещренными черной кровью белками, однако глаза человеческие. Череп, челюсть и нос частично искажены под пасть.

— Смотри, у ниж кожа бледная, — вдруг заметила я и сразу сообразила. — Да это же прислужники Гхаттота! Значит, этот агент второй волны, тело которого ты сейчас занимаешь, использует гхаттитов как расходный материал для таких вот собак.

— Ника, сейчас это уже неважно, мы убьем этого псаря, и он перестанет делать таких созданий. Идем. Здесь был шум, который явно слышали, надо торопиться, — он встал. — Я попробую заболтать всех, кто там есть, и подойти поближе к цели, может удастся обойтись простыми средствами и без риска.

Он помахал пистолетом, показывая, что за простое средство он имеет в виду, и снова направился к дальней двери.

— Ко мне! — приказал он, и все восемь псин последовали за ним.

За дверью оказалась еще одна лестница, упирающаяся в очередную дверь, но на этот раз еще на ярус ниже, причем видно, что вот этот проход сделали недавно. Никто не озаботился здесь тем, чтобы укрепить земляные стены, да и каменные ступеньки были сделаны кое-как, так что казалось, будто все это сейчас рухнет прямо мне на голову.

У последней двери псарь-Михаил притормозил и покосился на меня, приложил палец к губам, запрещая мне говорить и вообще издавать звуки. Затем жестом указал оставаться тут. Я кивнула. Жду тут, пока не посчитаю, что нужно вмешаться.

Он открыл дверь и вошел, псы последовали за ним. Отсюда было мало что видно, я стояла на ступеньках так, чтобы мои ноги в проем видно не было, так что единственное, что я поняла, так это то, что внутри свет был только от свеч.

— Что там случилось? — спросил изнутри хриплый надтреснутый старческий голос. — И что ты здесь делаешь? Пшел вон.

— Уточнить зашел, все ли в порядке, — Михаил в теле псаря, судя по голосу, приближался к старику.

— А ну стой, шлюхин сын! Ты чуть руну не задел со своими псами! Вон пошел, кому говорю!

— Но…

— Я здесь главный! Я! — старик перебил Михаила. — Не сметь мне перечить, сучий потрох!

— Фас!

Да, пожалуй, это самое разумное в данной ситуации. Я через ступеньку соскочила вниз в проем и влетела внутрь как раз чтобы увидеть, как тьма, взметнувшаяся со всех сторон, разорвала на куски всех псов, а псаря-Михаила подбросила к потолку и, обвившись вокруг него, оставила там висеть. После того, что иногда делал с телами брат, я была привычна к подобным вещам, однако даже мне стало не по себе от этого кровавого хаоса.

И вот тут-то я поняла, какую огромную ошибку совершила, ворвавшись в это помещение. Комната была похожа на большой погреб. Земляные стены не были укреплены, и прямо сейчас от удара тела о потолок оттуда посыпалась земля. Все вокруг забрызгано кровью убитых человекопсов. В самом центре на небольшом столе лежала обнаженная мертвая женщина. На ее теле на животе вырезана какая-то руна. Под моими ногами солью вырисована такая же, но огромная, во всю комнату. Противник здесь был один — мужчина с абсолютно бледной кожей, сквозь которую видно черные вены, он выглядел так же, как Влад, когда отдается своей тьме и использует силы на полную. Он выглядел как старик, хотя ему вряд ли было больше тридцати. Седые неухоженные волосы паклями свисали ему на плечи. И самой большой проблемой этой комнаты была тьма. Та самая тьма, которой пользовался Влад и которую никогда не боялась одна лишь я, потому что знала, что против меня он никогда ее не использует. Тьма клубилась во всех углах комнаты как под потолком, так и у пола.