Когда стало светать, дакоты под вражеским конвоем достигли нижнего течения Лошадиного ручья, который впадал в Северный Платт. Все утро и весь день их гнали дальше и дальше. Только вечером, окончательно измученные, они смогли остановиться отдохнуть. Женщины и дети по приказу Четанзапы собрались в тесный круг и, по четверо, по пятеро завернувшись в одно палаточное полотнище из бизонье шкуры, улеглись спать. Воины уселись вокруг них на корточках.

Едва забрезжило утро, тронулись в путь.

Двигались до полудня, двигались после. Мустанги хотели есть, принюхивались к траве, но конвоиры не давали остановиться. Грозовая Тучка не понимала слов, которыми давали распоряжения Длинные Ножи, но ей было неприятно само звучание их. Рэд Фокс единственный из них мог говорить на языке дакотов. Когда зашло солнце, он заставил своего коня ехать рядом с белой кобылой Уиноны.

— Прекрасная сестра моего большого врага Токей Ито, — произнес он елейным голоском. — Я снова вижу тебя! Мы встречались еще в вашей палатке. Ты очень красивая девушка. Тебе надо носить другую одежду, тогда ты сможешь увидеть города белых людей. Ты нравишься кэптену Роучу. Что скажешь, а? Нет ли у тебя желания распроститься с этой собачьей жизнью в прерии?

Уинона молчала.

— Вся в брата! — ухмыльнулся Рэд Фокс. — Что-то я проникся симпатией к тебе и хочу, чтобы ты все точно знала. Вы направляетесь со своими палатками в Бэд Ленд, это пустыня, северо-западнее Уайт Ривер. Отвратительная местность! Агент вашей резервации — экс-майор Джонс, а я его правая рука. Мы подыскали для вас, индсменов, великолепный скалисто-песчаный уголок! У вас там будет достаточно времени поразмыслить обо всем. Кое-что из скота и немного консервов вам будет выдано. А там — плетите всякую ерунду о старых временах и о ваших великих подвигах. Смотри же, вспомнишь меня! Слишком много вас там будет, с продовольствием станет туговато. Детей сразу отправят в школу-интернат. Их будут воспитывать, чему-нибудь научат, и они не будут страдать от голода. Ну, пока!

— Уинона, должно быть, наши воины не знают, что уайтчичуны хотят завладеть нами, детьми? Я не пойду к этим грабителям! — сказала Грозовая Тучка, слышавшая этот разговор.

— Красный Лис говорил громко. Наши воины знают все, — ответила Уинона, и девочке послышалась в ее голосе готовность бороться за детей.

С этой ночи Грозовая Тучка стала наблюдать за воинами. Четанзапа, Чапа, Чотанка и Острие Копья, оба сына Старого Ворона — братья Вороны, Ихазапа, сын Антилопы, старший брат Татокано несомненно стали настороженнее. А Шонка, Красное Крыло и сам Татокано начали заговаривать с Рэдом Фоксом. На одной из остановок эти трое не постыдились подойти к драгунам и вольным всадникам, усесться с ними у костра и вместе с ними есть их пищу, в то время как женщины и дети голодали. Два дня спустя девочка заметила, что эти трое молодых мужчины получили патроны для ружей и ехали дальше уже не как воины рода Медведицы, а как скауты вражеского отряда. «Какой позор, какой позор!»— Грозовая Тучка побледнела от гнева.

Кэптен Роуч отделился от колонны и исчез с частью отрада в восточном направлении. Прерия, несмотря на осенние холода, в эти дни становилась все оживленнее. Появлялись и исчезли конные патрули, подразделения драгун, разведчиков. Роду Медведицы встретились следы другой группы дакотов. Потом показалась и сама колонна, тоже следующая в резервацию. Однако конвой предотвратил соприкосновение этих групп.

Колонна рода Медведицы достигла маленького ручья. Он пересох и был занесен песком. Мужчины, женщины и дети не смогли и тут утолить свою жажду. Мустанги спотыкались. Хавандшита настолько обессилел, что вынужден был ехать верхом. Со слезами на глазах смотрела Монгшонша на своего грудного ребенка. У нее почти не было молока. Грозовая Тучка сжимала зубы, чтобы только не показать врагам и изменникам, какое у нее настроение.

В эти дни Рэд Фокс покинул колонну. Шонка, Татокано и Красное Крыло уехали с ним. Чапа объяснил, что они уже достигли территории резервации. Грозовая Тучка увидела вдали деревянный домик. Там, должно быть, «агентура». Грозовая Тучка узнала это новое слово от Чапы. Там, наверное, будет жить Рэд Фокс и как правая рука Джонса повелевать воинами-дакотами.

В этой засушливой песчаной местности, где предстояло поселиться дакотам, драгуны и вольные всадники больше не торопили индейцев. Дакоты отдыхали чаще. Лошади щипали жесткую траву.

Однажды около полудня, когда колонна остановилась, с юга прискакал отряд драгун. С ним был и один штатский. Грозовая Тучка недоверчиво смотрела навстречу им.

Конные остановились. Громко прозвучал приказ. Бобер понял английскую речь и закричал:

— Наши дети! Берегите детей!

Моментально женщины сомкнулись вокруг детей, как бизоны или мустанги, которые защищают молодняк. Мужчины схватились за ружья. Ножи, боевые топоры, палицы были наготове. Четанзапа и Чапа оказались во главе воинов. Грозовая Тучка и Ящерка стояли внутри круга вместе с Хапедой и Часке. У мальчиков в руках были камни.

Драгуны подъехали.

Предводитель приказал выдать детей. Штатский объяснил, что их будут учить читать, писать, обрабатывать землю и молиться. Он доказывал преимущества школы-интерната, а когда закончил, лейтенант снова повелевающе кивнул.

— Пока мы живы, вы не завладеете нашими детьми! — вне себя выкрикнул Чапа.

— Проклятый ниггер!

Один из драгун вытащил револьвер и хотел выстрелить в воина, но Четанзапа прыгнул и вырвал у него револьвер. Стоящий рядом драгун ткнул Четанзапу клинком в голову. Брызнула кровь. Но в тот же миг и драгун, поднявший саблю, зашатался в седле. Ему в висок попал камень. Хапеда держал наготове второй. Командир драгун не ожидал встретить сопротивления, но он не был болезненно честолюбив и отметил свой приказ.

Из раны Четанзапы текла кровь. Чапа и Чотанка поддерживали его. Унчида подошла сделать перевязку. Лыковая повязка потемнела, но постепенно кровотечение остановилось.

Наступил вечер. Род Медведицы остался на месте. Лицо Четанзапы стало серым, только невероятным усилием воли держался он на ногах. На следующее утро появились вольные всадники. Род Медведицы погнали дальше, и они скоро достигли сборного пункта.

Здесь им был зачитан и переведен приказ о сдаче оружия. Им разрешили оставить только ножи, ведь это было для них не только оружие, но и орудия труда.

Драгуны со всех сторон окружили индейцев. Они взяли карабины наизготовку. Начался сбор оружия.

— Мы все станем теперь, как женщины, — сказал Четанзапа.

Он первым положил свое оружие: ружье без боеприпасов, лук, боевой топор. Чапа последовал его примеру. В лагере стояла мертвая тишина, только солдаты бранились, если дело где-нибудь шло недостаточно быстро.

Мужчины рода Медведицы сдали оружие и, опустив руки, стояли рядом с женщинами и детьми. Эти мужчины с четырехлетнего возраста приучались к охоте и сражениям и вдруг лишились сразу и занятий своих, и свободы. Они не смели взглянуть друг на друга. Так и стояли они, обезоруженные, пленные.

Раздались три выстрела. Индейцы рода Медведицы не видели, кто стрелял. Но опытные воины в долю секунды поняли, чем ответят драгуны. Четанзапа крикнул: «Ложитесь!»— и сам бросился наземь.

Прогремел залп.

Закричали дети, раненые, потекла кровь.

И все это произошло за несколько секунд.

Медленно поднялся Четанзапа. Он бросил взгляд в сторону стрелков, которые снова зарядили ружья. Грозовая Тучка поняла, что подумал Четанзапа. Но он был мужчиной без оружия.

На руках Монгшонши лежал исхудалый маленький ребенок, он был мертв. У Чапы текла кровь из бедра. Жена старого Ворона лежала в луже крови. Ее племянница Ящерка беспомощно стояла рядом. Маленькому брату Ихазапы пуля попала в живот.

Унчида и Уинона вместе с другими женщинами оказывали помощь, где еще можно было помочь. Грозовая Тучка старалась быть им полезной. Пуля в бедре Бобра засела довольно глубоко, — ее пришлось вырезать, и кровь била струей до тех пор, пока Хавандшите и Унчиде не удалось перевязать рану. Жена Старого Ворона была ранена в грудь. Взгляд ее угасал. Брат Ихазапы, мальчик лет десяти, погибал в страшных муках.