— Ты ничего мне не сделал, — настаивала Холли.

— Нет, на этот раз, — он потер колени. — Но мог бы, верно? И сделал бы.

Слейт рухнул на край кровати, и Холли опустилась рядом с ним.

— Тебе часто снятся кошмары?

— Черт, да. Слишком часто. Теперь понимаешь, почему я живу на проклятом маяке? Почему не могу сблизиться с тобой? Почему ты не должна со мной связываться? Черт возьми, я даже не могу спать с тобой в одной постели.

— Это ПТСР^[19]. Но ты ведь и сам об этом знаешь?

— Да, знаю.

— Ты пытался обратиться за помощью?

— Однажды. Чертов мозгоправ решил, что у меня биполярное расстройство и хотел накачать меня литием c нейролептиками. Нет у меня проклятого биполярного расстройства. Я не страдаю психозом. Я не схожу с ума, за исключением ночных кошмаров. Я побывал в гребаном бою и снова переживаю проваленные миссии. Вроде дня смерти твоего отца. Или когда наш вертолет падал, или же когда мы в броневике подорвались на мине. Нет у меня никакого биполярного расстройства. Я не чертов гений психотерапии, но и то понимаю.

— Думаю, ты прав. Но ты, Гарвард, умный человек. Только потому, что сходил к одному глупому практику, не значит, что не нужно попробовать еще раз. Есть лекарства, способные помочь. Консультации. Мы найдем кого-нибудь, кто знает свое дело.

Холли обнимала Слейта, пока его бешеное сердцебиение не замедлилось до размеренного глухого стука.

— Ты пробовал разговаривать с другими ветеранами?

— На Пиберри не так-то много воевавших парней.

Она задумалась над его словами, и у нее в голове начал формироваться план.

— Но мы можем это изменить, — прошептала Холли. — Возможно, нам удастся привезти их сюда. Как только отремонтируем и запустим гостиницу.

Слейт покачал головой, но остался безмолвным. По крайней мере, он не возражал против слова «мы».

— Ты знаешь свои триггеры^[20]? — спросила она.

— Да. Конечно. Большинство. Гром, надо думать. Другие громкие звуки. Похоже, еще и секс.

Холли была поражена.

«Чет возьми! О чем он говорит?».

— Секс? Почему?

— Потому что он взбудоражил меня. Потому что был быстрым и грубым. Уровни тестостерона и адреналина подскочили. Как во время драки или полета. Если не считать, что полет не по моей части. И никогда не был. И, однозначно, не то, чему меня обучали.

— Не то, — согласилась она, прислонив голову к его боку. — Но ни за что на свете я не откажусь от секса с тобой. Мне нравится жестоко и грубо.

Слейт обнял ее одной рукой. Оберегая. Защищать было в его натуре. Смертоносный гнев? Нет. Ему не разлучить их, тем более, когда они почти не побыли вместе. Холли бы не позволила.

— Но если хочешь, в следующий раз мы все сделаем нежно и медленно, — предложила она.

— Не будет никакого следующего раза, — рыкнул Слейт так громко и резко, что, кажется, сам напугался. — Прости. Остаточный эффект.

— Так…тебе не понравилось со мной?

— Святой черт, рыжая. Ты что, шутишь?

— Тогда не вижу причин, почему бы нам не повторить.

— Твою мать, потому что ты должна держаться от меня как можно дальше, Холли. И я не шучу. Я, будь проклят, опасен.

— Нет. То, что мне нужно и чего я хочу, это шанс для нас, — Слейту был нужен шанс. Он заслужил. На его долю итак уже выпало слишком много испытаний.

— Нет никаких «нас». И не может быть. Что я в итоге натворю? Сверну тебе шею? Возвращайся в свою спальню и запри чертову дверь. Если завтра погода позволит убраться отсюда к чертовой матери, то так я и сделаю.

— Нет, — Холли могла быть столь же упрямой, как и ее козерог. А может, еще упрямее, если придется.

Она вспомнила все, что знала о посттравматическом синдроме, начиная с курсов психологии в колледже, заканчивая виденными ею передачами. Холли всю жизнь постоянно сбегала. Но ни за что на свете она не сбежала бы от Слейта Клайброна. Она дала бы ему все, в чем бы он ни нуждался. Она просто дала бы ему все.

— Я хочу, чтобы ты расслабился, — сказала ему Холли.

— А я хочу, чтобы ты оставила меня одного.

— Этого не случится, — она снова начала массировать его спину. — Давай примем ванну, — предложила Холли.

— Я, скорее всего, попытаюсь нахрен тебя утопить.

— Я не позволю тебе заснуть и снова увидеть кошмары.

— Холли, я не могу вечно бодрствовать, — Слейт покачал головой с усталостью и сожалением.

— Но ты, конечно, справишься с одной ванной, так ведь?

— Электричества нет. Тебе нужно экономить воду.

— Потому что нам мало воды, падающей с неба и стекающей через крышу в ведра внизу?

— У тебя на все есть ответ, — вздохнул он.

— Я собираюсь помочь тебе расслабиться. И мы снова займемся любовью. Нежно и медленно. А потом тебе приснятся добрые сны.

— Не в одной постели с тобой.

— Без проблем, — Холли указала на кресло у противоположной стены. — Я буду сидеть вон там, и наблюдать за тобой. Если тебе снова приснится кошмар, я тебя разбужу. Если разбудить не получится, запрусь в другой комнате. И мы будем так делать, пока ты не начнешь чувствовать себя в безопасности. В безопасности со мной. И тогда мы сможем оставить кошмары позади. Договорились?

— Похоже на самое охренительно опасное предложение из всех мною слышанных. Холли, я — агрессивный психопат. И сомневаюсь, что когда-нибудь смогу измениться. Не связывайся со мной.

— Я уже с тобой связалась.

— Ты не отстанешь от меня?

— Боюсь, что нет.

— У тебя есть бренди? — Слейт устало провел рукой по волосам.

— Да. Бренди помогает?

— Иногда. Если удается напиться в стельку. Или до беспамятства.

— Значит, мы выпьем. Один стакан. Возможно, два. Но никакой стельки. Никакого беспамятства. Мы лицом к лицу встретимся со всем, что бы ни случилось. Я схожу за бутылкой. А ты набери ванну.

  

Глава 7

Черт возьми, эта женщина была неутомимой. И ненасытной. Столь же оголодавшей, как и Слейт. Откинувшись на бортик ванны, он вытянул ноги, наслаждаясь легким опьянением и прижавшимися к его паху мягкими округлыми ягодицами Холли, пробуждающими едва успокоившийся член.

С тех пор как они забрались в ванну, Слейт взял Холли уже дважды, окунаясь в теплую воду, выплескивающуюся потоками на кафельный пол.

«Ну, точнее она взяла меня, по крайней мере, один раз», — исправил Слейт, вспомнив, как Холли повернулась к нему лицом и оседлала, натирая его своими сладкими грудями. Он приподнял ее и, устроив над напряженным членом, толкался вверх ей навстречу, помогая скакать на нем. Холли объезжала Слейта, пока не истощила.

В дополнение к бутылке бренди и стаканам она принесла все свечи, какие только смогла найти, поэтому теперь гостевую ванную заливал золотистый свет. Данный номер состоял из двух спален с ванной настолько большой, что Слейт поместился в ней даже вместе с Холли. Она не позволила ему напиться до бессознательного состояния, и ни один из них не был настолько пьян, чтобы не смочь двигаться. Отнюдь.

Холли потерлась об него ягодицами.

— Рыжая, ты играешь с огнем.

— Докажи.

Дерзость воспламенила Слейта. Мужчина его возраста просто не мог быть готов к повторению. В любом случае, не так скоро. Но Слейту начало казаться, что он не может насытиться Холли. Забрав стакан из ее руки, он поставил его на мокрый кафельный пол, двигаясь намеренно медленно и четко.

— А не поторопиться ли тебе? — пожаловалась Холли.

— Терпение, — Слейт обнял ее одной рукой и, проведя ладонью у нее между ног, обхватил лобок под спокойной поверхностью воды.

— Думаешь, я недостаточно влажная? — поддразнила Холли.

— Давай проверим, — он ввел в нее сначала один палец, потом два, и большим пальцем потер клитор. Даже сидя в воде, она оставалась скользкой и горячей, облегчая проникновение естественной смазкой. Слейт ввел пальцы глубже и, найдя легкий медленный темп — куда менее спешный, чем когда входил в нее членом — начал размеренно кружить по клитору, твердо вознамерившись подвести ее к пику удовольствия. Уже через минуту Холли снова стонала и прижималась к Слейту ягодицами, предоставляя ему больше доступа. Он толкнул ее через край, и она, напрягшись под его рукой, закричала.