41

В Петушках Марина провела целых две недели, взяла отпуск за свой счет. Перед этим, правда, рыдала от бессилия на кухне городской квартиры, уверенная, что мужчины — отец и Егор — спят.

Маму положили в больницу с атипичной пневмонией. Марина разговаривала с дежурным врачом, осталась вполне довольна условиями и лечением, однако ее помощь нужна и отцу, который терялся без женского «руководства». Он не умел готовить, а приходилось соблюдать диету из-за язвы. В идеале Марина должна была остаться рядом с родителями и помогать им обоим.

— Возьми отпуск за свой счет, — посоветовал Егор.

Марина наивно полагала, что он спит, а он появился рядом, как истинный рыцарь, когда она заплакала.

— Мне не хватит денег заплатить за квартиру, — призналась она, уютно прижимаясь к Егору.

— Ерунда, я заплачу.

Этого она больше всего и боялась. Репутация независимой женщины трещала по швам. После неудачного замужества она поклялась себе, что больше никогда не позволит мужчине управлять ее жизнью. Егор уже ворвался на запретную территорию, и теперь «укреплял позиции», окружая ее заботой и решая ее проблемы. Хуже всего, ей это нравилось. Вот только невозможно было забыть, как ее выставили за дверь, когда наигрались, как с маленьким ребенком.

— Нет, — отказалась Марина. — И не смей говорить, что это подарок.

Егор шумно вздохнул.

— С тобой сложно, — пожаловался он. — Обычно женщины тянут из меня деньги, а ты отказываешься от такой мелочи.

— Это не мелочь.

— Хорошо. Представь, что меня нет рядом. Как бы ты поступила?

— Взяла бы отпуск за свой счет… — Марина понимала, что иного выхода нет. — И кредит в банке.

— Возьми кредит у меня. Беспроцентный и бессрочный. Это выгоднее.

— Ты упертый, — улыбнулась Марина.

Она погладила его по щеке. Слегка отросшая щетина приятно колола пальцы.

— Леди может наказать, — шепнул Егор, прикрывая глаза. — Но я буду настаивать. Бери отпуск, оставайся тут. Я позабочусь об остальном.

— Малыш, ты все же мазохист, — хихикнула она. — Латентный.

— Возможно, — согласился Егор. — Ты такое вытворяешь с моим телом, особенно после порки… или вместе с ней… Я с замиранием сердца жду, что ты еще придумаешь.

— Мне нравится тебя удивлять.

Марина приняла предложение Егора. Утром он уехал в Москву, а она осталась в Петушках, ухаживать за родителями. Каждый день ходила к маме в больницу, занималась домашними делами, готовила еду отцу. Вечерами она болтала с Егором, а один раз, когда отец остался ночевать на даче, даже устроила ему «онлайн-сессию», отдавая приказы по телефону. Судя по довольному сопению и чувственным стонам, у нее это неплохо получилось.

— Ты его любишь? — неожиданно спросил отец в конце недели, когда Марина хлопотала с обедом, готовясь к встрече с Егором.

— Да, — не задумываясь, ответила она. — Люблю. Это заметно?

— Ты никогда не привозила сюда своих мужчин.

— Да вроде бы это он сюда меня привез, — попробовала отшутиться Марина, но присела, заметив, что отец серьезен. — Я… не должна была? Это неприлично, да? Прости, пап, я не подумала. Я испугалась за маму, стала собираться, а он был рядом… и…

— Нет, я не об этом, — отмахнулся отец. — Мариша, ты давно взрослая девочка, а штамп в паспорте не главное для семейного счастья. Наоборот, мы с мамой рады…

— Замуж меня никто не звал, — уточнила она.

— Позовет.

— Откуда такая уверенность?

— Я же вижу, как он на тебя смотрит.

— Как? — Марина с интересом приподняла бровь.

— Как на богиню. И как на малышку.

— Чего-о?!

Ладно, насчет богини она согласна. Один мужчина всегда поймет другого, даже по взгляду. Но… малышка? Естественно, родители не в курсе ее увлечений. И уж тем более, отец ничего не слышал о «леди-малышке». И так точно ухватил самую суть.

— Мариша, ты прости меня. Знаю, ты не любишь, когда тебе напоминают… И все же. Прости за то замужество.

— Стоп, папа! Приехали… — она растерялась. — Это тут при чем? Замуж выходила я. Дура была молодая, только и всего.

— Мы с матерью зря настаивали. Я помню, ты сомневалась, а мы насоветовали. А потом жалели… Мы уж думали, ты никогда замуж не выйдешь после такого.

— Я и не выхожу! — рассердилась Марина. — Пап, прекращай. Никто не виноват, я никого не виню. Тема закрыта.

Можно любить друг друга и без штампа в паспорте. Да и знакомы они всего ничего! Марина помнила слова Егора о страхе перед будущим, да и сама боялась. Например, в ней в любой момент может проснуться саба, и это будет означать измену. Она, конечно, твердо решила не поддаваться, выбрав для себя одну роль. Если бы Егор тоже был свитчем…

Она представила его с ремнем в руке и засмеялась. Нет, ее малыш не сможет поднять руку на леди. Разве что она прикажет? Он подчинится, однако ему это не понравится, а она не хочет, чтобы ее саб стал несчастным.

И хорошо, что так получилось с найф-плеем и Лео. Дальше от соблазна — крепче нервы. Она так и не узнала, нашел ли он сабу на мастер-класс. И Кира пропала… Лео звонил, вежливо интересовался, как здоровье мамы. Ей тогда было некогда, она только сообщила, что осталась в Петушках надолго и сослалась на срочные дела. Больше он не перезванивал.

Новости привез Егор. Марина не скрывала своей радости, когда он приехал. Она соскучилась: с удовольствием нежилась в объятиях, с наслаждением вдыхала знакомый запах, заботливо кормила обедом. Егор отвечал ей восхищенными взглядами, в которых она ясно видела и застенчивость с предвкушением, и умиротворенное спокойствие. Последнее казалось особенно приятным — так на женщину смотрит мужчина, уверенный в своих чувствах и намерениях.

И все же от идиллии не осталось ни следа, как только Егор рассказал о том, что случилось с Кирой. Марину потрясла история. Она с трудом дослушала ее до конца и расплакалась, закрыв лицо руками. Отец уехал на дачу, забрав с собой судки с ужином и завтраком, и они с Егором остались одни в городской квартире. Можно было и не стесняться слез.

— Мариша, ты же сама врач. — Егор погладил ее по плечу. — Знаешь же, что внематочная беременность — это случайность, от которой никто не застрахован.

— Это я виновата, — проплакала Марина. — О чем я думала, когда звонила Кире? Я же знала, как ей тяжело.

— Не говори глупости. Ты сама была расстроена. Если кто и виноват, то я…

— А ты-то почему? — Она так удивилась, что даже перестала плакать.

— Потому что ты была расстроена, и не соображала, что делаешь, — жестко ответил Егор. — А я был рядом, и не остановил тебя.

— Вот видишь! Ты сам считаешь, что я поступила неправильно…

Обычно Марина психовала, когда кто-то делал ей замечания. Даже если они справедливы, первая реакция всегда отрицательная — гнев, возмущение, раздражение. А сейчас она, наоборот, сникла и заплакала еще горше, соглашаясь с Егором.

Ладно, Кира. Она действительно не ведала, что творила. В этом нет ее вины, тут все понятно. Но Лео не сделал ничего плохого Марине, а она так его подставила. И ведь потом ни словом не упрекнул! А ведь мог… Правильно говорят, благими намерениями выстлана дорога в ад.

— Лео подставила, Киру подтолкнула… — запричитала она.

— Прекрати, — рыкнул Егор.

И Марина снова замолчала, изумленно на него уставившись. И куда делся мягкий и нежный мужчина? Губы сжаты, на лбу — морщины, в глазах — сталь. Он на нее сердился, и сердился всерьез, не понарошку. У Марины перехватило дыхание — до нее дошло, что она сама позволила Егору стать Верхом. Ведь этот взгляд — вылитый взгляд доминанта, перед которым невольно робеешь и послушно встаешь на колени.

— Не надо… — прошептала Марина, едва соображая, что происходит. — Егор, не надо… Ты не сумеешь, а мне будет… больно…

Да, черт побери! Так оно и будет, потому что внутренняя саба уже проснулась и напрочь вытеснила госпожу. Когда-нибудь она научится контролировать себя. А сейчас чувство вины и переживания последних дней сделали свое дело.

— Тебе будет больно, — согласился Егор. — Если ты сейчас же не прекратишь плакать и винить себя.

Ничего себе! Заинтригованная Марина заерзала, представляя, как саб лупит ее по заднице. Нет, не саб. Сейчас Егор не был сабом.

— А что будет, если я не перестану? — провокационно поинтересовалась она и опустила взгляд, краснея.