Глава 4

— Дима.

И он наконец-то улыбнулся, а я заметила кончик его языка под правым клыком.

Я неуверенно улыбнулась в ответ, а Дима тут же шагнул в моем направлении, заставив отступить и наткнуться на учительский стол. Я решила перехватить инициативу, испугавшись того, что он может сделать. Или что я могу сделать.

— Дима, может, давай уже, действительно, поговорим?

Он остановился и наклонил голову набок, продолжая смотреть прямо на меня.

— Тогда... это было ошибкой! — продолжила я. — А твоего Никиту вообще посадить за такое нужно.

После недолгой паузы парень выдал многозначительное:

— И?

— Что "и"?! Чего ты вообще хочешь?

— А разве похоже, что я чего-то хочу?

И вот теперь я точно почувствовала себя полной дурой. Ведь он, на самом деле, не сделал после того случая ничего, что могло бы хоть как-то ухудшить мое положение. Все делала я сама.

— Ты прав. Извини. И за то, что накричала раньше, извини еще раз, — я решила свернуть этот разговор и вообще эту тему. Навсегда.

— Елена Александровна, — я вздрогнула от неожиданной холодности в его тоне, — так ты... вы признали мое существование?

Что опять за пафосная ерунда?

— В каком смысле?

Он спросил очень серьезно:

— Я вам нравлюсь?

А вот в этом направлении мы разговаривать точно не будем!

— Я старше на пять лет! Я твой учитель!

— Я вам нравлюсь? — точно тем же тоном.

— Нет!

— Песенка на вашем телефоне... Скажите, что это совпадение, и я притворюсь, что поверил.

Ну, точно в космонавты! Или в президенты. Или в разбиватели... женских и мужских. Я окончательно разволновалась от осознания, что он все-таки заметил. И поняла, что мое волнение видит и он.

— Нет... Но... Это просто какое-то помешательство!

— Помешательство? — таким мягким голосом он может уговорить меня на что угодно! — Ну... так может, надо дать ему выход? У меня тоже... в некоторой степени помешательство.

Это что? Признание, что для него последние два месяца тоже не прошли бесследно? Да вот только почему-то руки трясутся у меня одной.

— Ты идиот?

— Не знаю. Вы мне скажите.

— Ты идиот!

Он наконец-то отвел глаза в сторону.

— Допустим. Но и вы тоже не образец адекватности, это уже даже близнецы заметили. Так почему бы нам...

Я перебила:

— Ты совсем больной? Если я... если... Да меня просто-напросто уволят!

Он перевел смеющиеся глаза снова на мое лицо.

— До сих пор не уволили. А у нас уже с вами все было, — сделал ударение на "все", а я под землю была готова провалиться.

— Да ничего бы не было, если бы не твой тупой приятель! — заметила раздраженно.

— Знаю.

Я решилась посмотреть на него. Сегодня, именно сейчас надо поставить точку во всей этой истории.

— Дима, — почему мне так нравится это слово? — Я действительно все это время не находила себе места, — мне удавалось говорить все спокойнее и увереннее. — Но это от стыда, а не от симпатии к тебе. Да, ты привлекательный, если тебе нужна оценка для уверенности в себе, но для меня это не имеет значения. Ты моложе и совершенно не в моем вкусе, поэтому не придумывай ерунды. Мне вообще никогда не нравились блондины, если уж на то пошло.

— А мне никогда не нравились училки, если уж на то пошло, — спокойно констатировал он. — Но... я бы рискнул попробовать.

Это снова выбило из уже почти достигнутого равновесия:

— Дурак! Как ты себе это представляешь?! Мы будем скрывать ото всех, включая родителей и друзей, наши отношения? А потом что? Торжественный камин-аут?!

— Потом — ничего. Сразу после выпускного я уезжаю учиться в Бельгию, на пять лет. Там у меня мать, и это давно решено. И это одна из причин, почему я... ничего не делал. Гораздо более серьезная, чем все остальные.

Уезжает? Может, именно поэтому у него нет постоянной девушки? Почему мне так пусто от мысли о том, что через пять месяцев я не смогу даже случайно увидеть его в городе?

— Я рада за тебя. И теперь мне вообще непонятно, что ты предлагаешь.

Он поморщился:

— Да не хотел я ничего предлагать! Если б не одинаковые, то вообще бы просто все пустил по течению. Но... знаете... ведь можно просто жить! Есть только здесь и сейчас, а что будет потом — покажет время. Я выкинуть не могу... это... из головы. И теперь знаю, что в вашей голове тоже не все так гладко, как вы говорите. Так, может, будем просто жить? Ведь я нравлюсь вам.

Кажется, нравишься до такой степени, что я готова безвылазно в этом классе провести остаток жизни!

— Нет!

После долгого пристального взгляда он кивнул и пошел к парте с вещами. Взял мой мобильник, который я так и не успела убрать в сумку, включил и начал набирать номер. Нажал вызов. Когда в заднем кармане у него заиграла та же мелодия, скинул.

— Что ты делаешь? — я была вне себя от такой наглости.

— Пусть будет. На всякий случай.

— На какой еще случай? — я раздраженно выхватила у него из рук свой телефон.

— Чего вы так распереживались, Елена Александровна? Придете сейчас домой, удалите исходящий, замените мелодию на звонке и будете жить по-прежнему спокойно. Делая вид, что ничего не происходит.

Умный какой!

— А тебе мой номер зачем?

— Звонить вам буду, — он дал мне секунду на стон отчаянья, — из Бельгии. Соскучусь, так сказать, по родной речи, а кто мне лучше ее напомнит, чем учитель русского языка и литературы?

Я ничего не ответила. Все оставшееся время мы молчали, сев за разные парты и не смотря друг на друга.

Наконец, в дверь класса постучали. И только через несколько секунд вставили ключ в замок. Близнецы вернулись. Влад вошел первый, прикрывая глаза ладонью.

— Данилов, ты одет? Моя детская психика не вынесет вида твоих труселей или чего похуже! — он раздвинул пальцы, оценил одним глазом обстановку и только после этого убрал руку.

— Вы поговорили? — спросил шедший следом Слава. — Хвала однояйцевым — вершителям человеческих судеб?

— Похоже, нет... — заметил Влад, пропуская Диму, который быстро вышел, ничего им не ответив.

У меня тоже не осталось сил ругаться еще и с этими придурками.

Дома я сменила мелодию на звонке, но его номер удалить так и не решилась. Подумав полчаса, я все же посчитала, что мне будет легче, если его не будет. Взяла телефон и... внесла в список контактов с надписью "Он". Интересно, Дима знал, что я не смогу или проверял меня? Или заставил меня проверить себя?

Но теперь со мной все будет хорошо. Прямо с завтрашнего дня! А номер я оставила не потому, что собираюсь ему звонить, а на случай, если он позвонит мне! Тогда я смогу не взять трубку. Но проклятый телефон так и не издал ни звука.

Назавтра у нас в 11 "А" был запланирован урок "Тема любви в современной поэзии", и ученики должны были приготовить какое-нибудь стихотворение по своему выбору. Все, особенно девочки, радостно восприняли такую тему. Но сейчас я сомневалась, что хочу слышать стихи о любви в его исполнении. Я и так в последнее время неважно сплю.

Вошла в класс. После привычного приветствия напомнила тему и спросила:

— Кто начнет? Прошу к доске!

И руки подняли все, за исключением моего персонального демона. Особенно старательно потрясали конечностями Слава и Влад, что несколько настораживало. Так, оставим этих двоих напоследок, а то они как отчебучат чего, потом остальных в порядок не приведешь. Лучше начать с девочек!

Я по очереди вызывала учеников и не жалела для них пятерок. Стихи иногда были ванильно-приторными или трагично-плаксивыми, но это то, что им нравится, то, что их волнует. В любом случае, они заслуживают поощрения, что не стесняются искренне демонстрировать личное. А стихи — это всегда очень личное.

Долго ли, коротко ли, но передо мной остались только две руки — близнецов. Ну что ж, Леночка, готовься к феерии. Я решила начать с низкого градуса, то есть со Славы.

Он вышел, дождался тишины и принялся декламировать торжественным голосом, растягивая слова и делая необходимые паузы. Я никак не могла уловить, где слышала эти идиотские стихи, но класс ржал. До меня дошло, только когда девочки чуть ли не хором начали подпевать — Слава просто читал строки популярной песенки, в которой от поэзии были только рифмы на концах предложений.

Пытаясь заодно со всеми не рассмеяться, я кое-как остановила всеобщую истерию. И заявила Владу, который уже собирался выйти на "сцену":

— Если у тебя очередной ресторанный шлягер, лучше не надо!

Он демонстративно надулся и заявил:

— Елена Александровна, обижаете! Когда это мы повторяли один и тот же прикол дважды?

Мне пришлось разрешить ему выйти. Однако когда я увидела, что Слава упал головой на парту, сотрясаясь всем телом от беззвучного смеха, приготовилась к худшему.

— Ищу избранницу такую,

Чтоб королевою ходила.

Чтоб только видом своим голым

Меня к оргазму приводила.

— Влад! — мне удалось перекричать аплодисменты.

Он поднял палец вверх и с очень серьезным видом произнес:

— Поэзия! Но я тогда продолжать не буду, хоть там самый смак начинается.

— Уж сделай одолжение — не продолжай!

Он, сопровождаемый смехом, покорно направился к своему месту, но попутно все же высказался:

— Дискриминация, как она есть. У Эли в ее "трепещущих от страсти ложах" куда больше пошлости было...

Я только головой качала. В их случае расхожая фраза "В семье не без урода" принимает явно двойственное значение...

Остался только Дима, и об этом знал весь класс, поэтому я не могла не спросить:

— Дима, будешь отвечать?

Он откинулся на спинку стула.

— У меня для вас, Елена Александровна, почему-то ничего лирического не нашлось. Я могу отойти от темы?

Его слова заставили остальных успокоиться и притихнуть. Пришлось согласно кивнуть. Дима, даже не поднимаясь со своего места, в наступившей тишине отчетливо произнес, не отрывая взгляда от моего:

— Маленькая девочка,

Зажатая в условностях,

В волнениях, неловкостях,

Учительница Ле...

— Хватит! — я не выдержала. Но лучше бы вспылила тремя строчками раньше! Попыталась оправдать хоть чем-то всем очевидный всплеск злости: — Вы с Владом сговорились, что ли?