Увидев ее в таком жалком состоянии — утомленную, бледную, ободранную — лесорубы проявили сострадание. Они взяли девушку с собой, поделились с ней куском хлеба. От них она узнала об их горькой и тяжелой жизни. Но прежде чем пойти дальше, девушка оставила беднякам, которые так заботливо помогли ей, все ценности из серой коробочки.

Затем царевна, забытая семьей и изгнанная из дворца, обошла пешком всю страну. И каждый раз, когда она видела бедность и горе, слезы ее падали в волшебную коробочку. Много, очень много несчастных и нуждающимся людей, которые жили в этом «прекрасном царстве», испытали на себе помощь прекрасной принцессы.

Однажды, когда она была в где-то в середине пути, она услышала вдали звуки труб. Поспешив туда, она к огромной радости увидела своего отца вместе с обеими сестрами во главе царской свиты.

Забыв обо всех несчастьях, которые выпали ей, о своих страданиях, которые испытала после жестокого указа царя, девушка бросилась навстречу тем, кого она ни на минуту не забывала.

Но царь, увидев ее, ужасно разозлился. Выхватив из-за пояса саблю, он громовым голосом велел слугам зарубить девушку, которая бросилась к его ногам.

Но девушка, вспомнив давний совет, прижала коробочку к груди и быстро-быстро трижды произнесла волшебное слово.

И тотчас услышала, как царь, который был в двух шагах от нее, закричал дико, словно израненный зверь:

«Где она, эта сумасшедшая? Куда исчезла бунтовщица, которая посмела появиться перед моими глазами? Найдите ее и убейте!»

Но царские воины с обнаженными саблями бегали вокруг девушки и не видели ее, хотя она лежала тут же, свернувшись клубочком под копытами коней.

Тик встрепенулся и напряг слух. Дед Тимофте ласково глянул на него и продолжил дальше:

— Так оно было! Коробочка могла делать невидимым того, кто ее открывал и знал волшебное слово. Так что воины искали напрасно. Девушка невидимой выбралась на край поля, а царская свита пошла дальше. И когда проехал последний воин из свиты, пошла она своей дорогой, куда глаза глядят.

Она исходила все дороги царства, деля хлеб с бедняками, ночуя, где придется, и всегда платила за добро и гостеприимство ценностями из серой коробочки. И если по правде, то кто другой, как не бедняки и труженики, заслуживали это богатство?

Когда ее донимала тоска по дому, когда она ощущала, что не может дальше жить, не видя отца-матери и сестер, девушка шептала коробочке волшебное слово и проходила, днем или ночью, между охраной, отворяла, невидимая, ворота и двери царского дворца и заходила у комнаты, где жила раньше. Никто ее не видел, никто не слышал, зато она видела и слышала все. Иногда, когда сестры спали, она гладила их по волосам, спящих, и говорила шепотом слова любви. А потом снова бродила по стране, заходила в отдаленные закоулки, жила среди людей, которые благодаря своей доброте и честности стали для нее такими же близкими, как отец с матерью и сестры.

И вот однажды на дорогах страны появились царские гонцы, которые оповестили людей, что царство оказалось в большой опасности. Враги собрали огромное войско и хотят напасть на страну одновременно с трех сторон. Царю, как он не старался, не удалось собрать столько войск, как у врагов. Люди были недовольны его жестокостью, несправедливыми порядками и не спешили защищать страну, в которой они жили в страданиях и мучениях.

Услышав все это, младшая царевна прошла вдоль и поперек всю страну, стучала в дверь к тем людям, которым она помогала, говорила всем со страстью и болью об опасности, которая приближается, и люди, услышав ее мудрые слова, соглашались с нею и недолго медлили. Они прощались со своими домами и шли за принцессой, вооруженные кто чем для страшной битвы.

И вот к величайшему удивлению царя, стража в один из дней известила, что к стольному городу подходит обвитое тучей пыли огромное войско. Царь сперва задрожал от страха, но разведчики вскоре принесли добрую весть — войско, которое приближается к дворцу, не вражеские отряды, а царское ополчение.

Когда предводители этого войска, в доспехах, с блестящими мечами, появились перед царским двором, все придворные замерли, а когда царь спросил, по чьему приказу они отправились на битву, те ответили без малейшего страха:

«Мы пришли по велению милостивой и мудрейшей твоей дочери, которую ты когда-то прогнал из дома и которая, проникнувшись нашими болями и страданиями, всегда была вместе с нами».

И они рассказали царю о делах славных младшей принцессы.

И лишь тогда царь понял, что его меньшая дочь была самая мудрая, так как она лучше всего показала, какой может быть судьба богатств страны. И еще царь вспомнил, что свои ценные камни его старшие дочери давно утратили: одна потеряла, купаясь, а камень с вершины башни украли хищные птицы…

Дед Тимофте замолк на минутку, чтобы разжечь трубку и взглянуть на гостя, потом, удовлетворенный, продолжил дальше:

— Та-ак… Сказочники рассказывают: увидев такое сильное войско, враги не посмели напасть на страну, а отправили послов, так как поняли, что им придется воевать не с войском, а со всем народом. И еще они рассказывают: после смерти царя страной правила младшая царевна. Она никогда не нарушала принципов справедливости, всегда была честная и человечная. А еще говорят рассказчики, как было бы хорошо, если бы и в других странах правители брали с нее пример…

Тик понял, что дед Тимофте закончил сказку, но не уходил. Он замер от волнения, которое охватило его, и сидел, молча, на стуле.

— А та коробочка, с которой царевна становилась невидимой, куда она девалась? — опомнившись в конце концов, спросил он.

— Одни сказочники твердят, — ответил дед Тимофте, — что царевна завещала перед смертью похоронить коробочку вместе с нею, а другие говорят, якобы она в свое время перешла к Стефану Великому, тот последним владел ею.

— А потом никто о ней ничего не слышал?

Дед Тимофте ответил не сразу. Он словно перебирал воспоминания:

— Если я не ошибаюсь, — в конце концов сказал он, — тот пастух, который мне рассказывал сказку, твердил, что коробочку как-будто спрятали в какой-то пещере. Но все это сказки, басни…

Однако Тик не разделял мыслей деда Тимофте. Он был твердо убежден, что волшебная коробочка существовала, а потому не могла исчезнуть бесследно. Больно уж она ценная, что бы так просто могли забыть о ней, ее где-то очень хорошо запрятали, да и только.

— А тот человек, который пас овец, не сказал, в какой именно пещере спрятана коробочка? — продолжал расспрашивать малыш деда Тимофте.

— Говорил, что это могло бы быть даже здесь, в наших горах, может, и в Черной пещере… Но разве можно так прямо верить словам, когда речь идет о басне, о сказке?

Тик мысленно решил не прекословить деду Тимофте, а попробовал узнать как можно больше:

— А волшебное слово, каким оно могло бы быть, дед Тимофте?

— Ага-а! Волшебное слово… — пробудился старик уже от других мыслей. — Припоминаю, я тоже спрашивал рассказчика, когда он закончил рассказывать сказку… А был я тогда в том самом возрасте, как ты… Но он не знал. Никто его не знает… Забрала волшебное слово принцесса с собой в могилу…

— Не может быть, дед Тимофте! — возразил Тик. — Я знаю от Марии, своей сестры, что девчата болтливые. Не может такого быть, чтобы она не проговорилась кому-нибудь.

Дед Тимофте спрятал улыбку в усы, услышав слова Тика, а в особенности его весьма серьезный и уверенный тон. Поэтому добавил:

— Принцесса, может, что-то и сказала кому-то, но об этом в сказке не рассказывается.

— Та-а-ак?.. А я думаю, что тот человек просто не захотел вам сказать. И я все равно узнаю!

— А может, оно написано на коробочке? — высказал догадку дед Тимофте.

— Это плохо! Кто же сейчас знает древний язык?

Старик достал часы и сказал вслух, который час. Тик вскочил, словно очнувшись, так как давно уже так не опаздывал. Он от чистого сердца поблагодарил деда Тимофте и собрался идти. Но дед остановил его на миг, ровно на столько, сколько надо было, чтобы достать из ниши завернутый в тоненькую красноватую бумагу апельсин.