— Я уже.

— Что?!

— Нет, я даже не подавал бумаги.

— Ты о чём вообще?..

Он думал, Дзин пойдёт на факультет литературы, а Мисаки на факультет рекламы. Нет, это он слышал от Мисаки, а не от самого Дзина. Один лишь Сората посчитал, что они останутся в Суймэй после окончания старшей школы.

— Я поступлю в Осакский Университет Искусств. Вот и всё.

— Погоди секунду! А как же Мисаки-сэмпай?!

— А Мисаки тут каким боком?

— Из-за неё ты не пытаешься пойти в Суймэй, да?

— Даже если так, тебе не нужно об этом беспокоиться.

Его голос изменился, и в нём почувствовались явные нотки раздражения.

— Может, и так… но…

— Не говори Мисаки. Когда придёт время, я ей скажу.

— Почему...

— Потому что у тебя такое усталое лицо.

Дзин неуклюже улыбнулся. Сората никогда прежде не видел у него такой улыбки. Он никак не мог понять Дзина. Но он знал, насколько тот серьёзен. Если он выйдет из элеваторной системы, то не сможет вернуться. Останется лишь покинуть Суймэй.

— И какое лицо мне теперь делать, когда буду играть или разговаривать с Мисаки-сэмпай?

— Просто веди себя как обычно. Ты ничего не знаешь. Как-то так. Просто, правда?

— Невозможно!

— Сделай невозможное.

Не в силах терпеть эгоистичное желание Дзина, Сората прекратил рыдать и выбежал из комнаты.

Он дважды ударил стену в коридоре.

Ему на ум пришло лишь невинное лицо Мисаки.

Не желая быть увиденным, он живо вернулся к себе.

Когда Сората открыл свою дверь, он застыл на месте.

Из всех людей, которых он не хотел видеть, у стола сидел самый нежеланный и что-то плавно зарисовывал карандашом, напевая под нос загадочную песенку.

Парень сделал несколько глубоких вдохов. Действуй как обычно. От него требовалось лишь действовать обыденно. Пока он вспоминал, как обычно себя ведёт, Мисаки развернулась.

— Кохай-кун! Что думаешь?

Мисаки показывала лист формата А4. Распечатанный игровой проект Сораты. Сората оставил пустое место для иллюстраций, и при виде грубых набросков Мисаки ему показалось, будто она ухватила его идею и придала ей графический вид.

— Ого, неплохо, — честно заявил он. — Но откуда ты узнала?

Он ещё ничего ей не говорил.

— Я услышала мольбу Кохай-куна среди звуковых сигналов.

— Не может быть.

— Угу. Я старалась уменьшить число кадров с помощью сел-шелдерной 3D-анимации14. И когда я закончила, получилось потрясно, а характерные дёрганые движения из 3D-анимации стали плавными! Я так удивилась, когда рендерила15 потом в HD.

— Ага, точно...

О чём вообще речь?

— Куда дольше, чем в SD! Пришлось убить кучу времени, пока оно рендерилось.

Хочу попросить Рюноске сделать для меня сервер для рендеринга!~

Сората не понял даже половины сказанного Мисаки, но решил лучше не спрашивать.

— Кстати, почему ты не называешь Акасаку по нику?

— Ну, ладно. Будем звать его Акутагава!

— Он самый известный у нас Рюноске, но так его не называй16!

— Тогда Дракон17!

И прогер внезапно перестал быть человеком. Сората глубоко извинился перед

Рюноске за придумывание ему ников на пару с Мисаки. Прости, Дракон...

— Короче! Мне нечем заняться, пока оно рендерится, вот я и пришла поиграть с Кохай-куном! И нашла тут кое-что! На месте иллюстраций было написано: «Мне надо попросить миленькую Мисаки-сэмпай о помощи. Так стыдно, но я должен признаться ей! Любовь! Это любовь!» Вот я и нарисовала их для тебя.

— Я просто написал «Иллюстрации Мисаки-сэмпай»! Не переиначивай всё на свой лад!

Сората пока что оставил эту тему и взял план игры. Стал проверять содержание. Хорошо вышло. Очень хорошо. Благодаря иллюстрациям игровой проект стал выглядеть внушительнее.

— Если пойдёт, могу потом отсканировать и раскрасить.

— Спасибо.

— Но мне правда можно? Ты не спрашивал Масирон? Она тебе отказала? Бедный Кохай-кун! Мне нужно тебя успокоить.

— Зачем ты приплетаешь Сиину?

— Хммм~ Ну...

Он надеялся, что она ответит нормально.

— Женская интуиция?

Она наклонилась, что ли, показывая, что не уверена? Он понятия не имел, о чём она. В нынешней ситуации лучше будет пропустить мимо ушей. Тем более это Мисаки...

Но когда девушка вроде бы собралась высказать что-то серьёзно, она принялась играть на кровати с кошками.

Она как обычно демонстрировала своенравие.

Когда парень оставил её в покое, Мисаки попыталась заговорить с ним.

— Эй, Кохай-кун.

Мисаки обняла белую Хикари, которая в последнее время ещё сильнее потолстела. Кошку прижали к здоровенным сиськам, и ей это явно пришлось не по душе.

— Что такое?

— Ну… ты знаешь.

Её недавнее реактивное настроение исчезло без следа. И когда парень понял, какой намечается разговор, стало слишком поздно.

— Как мне сделать так, чтобы Дзин смотрел на меня?

Если он что-нибудь скажет, то сразу выдаст своё волнение. Потому он мог лишь промолчать в ответ.

— Ты слушаешь?

— Слушаю...

Как они умудрились начать говорить о таком? Сората только что вернулся из комнаты Дзина, где узнал про его отъезд из Суймэй. Стало быть, Дзин хотел увеличить расстояние между собой и Мисаки...

— Ч-что… Сэмпай, чего ты хочешь от Дзина-сэмпая?

— Ты о чём… Я хочу, чтобы мы стали парой.

— А подробнее?

— Хочу чмоки-чмоки...

— Чмоки?

— Нет, целоваться~

Мисаки запротестовала, сделав милое лицо с вытянутыми губами. Как ей удалось стать такой женственной, когда речь зашла о Дзине? Сората прям восхитился. Обычно ведь она выглядела как бесстрашный пришелец.

Она боялась не понравиться Дзину. Она страдала, потому что её чувства не достигали его.

— Хочу идти рука об руку...

Сорате стало настолько её жалко, что он не смог больше смотреть.

— Хочу крепко его обнимать...

Его нос стал влажным. Плохо дело. Если послушает ещё немного, то заплачет.

— Но… я не знаю, что делать. Как другие люди становятся парами? Чего мне не хватает? Мне придётся вот так вот прожить остаток жизни?.. Помоги мне, Кохай-кун.

Обхватив свои колени на кровати, Мисаки смотрела на него почти плачущими глазами.

Поскольку Дзин попросил его не говорить ничего про внешние вступительные экзамены, Сората не мог вообще ничего про него сказать. Если кто-то спросит его, на чьей он стороне, он точно выберет Мисаки. Он немного понимал Дзина. Но он не понимал, почему Дзин позволяет Мисаки страдать.

В итоге, Сората вообще ничего не смог сказать по делу.

— Сэмпай милая, так что всё хорошо.

Единственное, что он мог сказать и ждать ответа от Мисаки.

— Спасибо, Кохай-кун. Кажется, мне полегчало.

Услышав её ответ, он почувствовал искупление. Но лишь наполовину, потому что ему хотелось плакать от собственного бессилия.

— Хочешь до утра играть в игры, чтобы отвлечься?

— О, ты бросаешь мне вызов? А ты вырос, Кохай-кун~

Он включил консоль и взял джойстики.

— Кохай-кун.

— Да?

— Давай проиграем всё лето.

— Почему ты так внезапно это говоришь?

— Ну, потому что это последнее лето, когда Дзин и я будем старшеклассниками.

Слова Мисаки врезались в самую глубину души Сораты.

Сегодня было по-настоящему опасно. Слишком много атак пришлось по его слёзным мешкам. Сората быстро втянул в себя соплю. Когда Мисаки начала бой, он вообще не смог драться.