— Чёрт.

Нанами повернула направо и бесстрастно пошла на второй этаж.

— Эээй, стой, Аояма!

Сората поспешил за ней.

Если подняться на второй этаж, первой в глаза бросалась комната Мисаки под номером 201. Комната Масиро, 202, размещалась посередине. Нанами в неё постучалась.

— Сиина?

— Аояма, всё нормально.

— Ты должен следовать правилам.

Услышав очевидную вещь, он почувствовал себя злоумышленником.

— Нет, всё правда в порядке!

— Хмм, так ты пытаешься прикрыть Сиину.

— Я не прикрываю её! Но лучше не заглядывать в её комнату, говорю ради твоего же блага. Там другой мир, помяни моё слово.

— Видишь, ты прикрываешь её.

— Говорю же, нет! Я говорю, сквозь дверь её не разбудишь.

— И как же ты её будишь?

На чистом рефлексе Сората глянул на дверную ручку. Нанами наверняка поняла намёк, но не смогла скрыть удивления.

— Но ключ… — сказала Нанами и покрутила ручку. И когда дверь отворилась, глаза девушки широко распахнулись. — Не могу поверить, тут столько мужиков шастает, а она не запирается...

А по ту сторону двери разворачивалась ещё более невероятная картина.

Нанами, которая нырнула в странный, непривычный мир, застыла на месте с отвисшей челюстью.

Как обычно, комната Масиро была захламлена одеждой, нижним бельём, книгами, мангой, черновиками и манускриптами, из-за которых ступить было некуда.

— Что всё это такое?

— Я сказал то же самое в апреле...

Нанами осторожно прошла до кровати. Но не заметив там Масиро, она озадаченно оглянулась на Сорату.

— Под столом.

Нанами подозрительно заглянула под стол.

— О боже...

— Думаю, ты не знала, но Сиина как будто из другого мира.

— Она поэтому заселилась в Сакурасо?

Сората воодушевлённо закивал.

— Сиина, проснись.

Нанами присела на корточки и потрясла Масиро за плечи.

Та поёжилась и проснулась.

Сората на всякий случай посмотрел в сторону и приготовился, но сегодня ему ничто не угрожало. Её целиком покрывала пижама.

— Доброе утро, Сиина.

— ...

В полусонном состоянии Масиро потянулась к телу Нанами и принялась его ощупывать.

— Кяяя… чт-что?!

— Сората… ты стал мягким?

— Сората вон там!

Затем соня прошла в направлении, куда указала Нанами, и нашла Сорату. Теперь она потянулась к нему и в той же манере проверила его пальцами.

— Что ты делаешь?

— Настоящий. Это Сората.

— Проверяй глазами!

— Я сонная. Не хочу открывать их.

Судя по её состоянию, она пошла спать на рассвете.

— Ты работала над черновиками?

— Дебютный манускрипт, последние правки перед показом.

Энергично ответив, Масиро заползла обратно под стол. Совсем скоро послышалось её размеренное посапывание.

Нанами, смотревшая на сцену от начала и до конца, буквально обвила голову руками.

— Прости, дай мне время всё осмыслить.

— Я тебе говорю как непосредственный свидетель: чем сильнее ты будешь пытаться понять её, тем меньше поймёшь.

Спецатака Масиро наносила психике обычного человека критический урон. В случае Нанами, она нанесла даже больше урона, чем Сорате.

— Пожалуй… Ага, лучше мне сдаться. Но всё же, Сиина, просыпайся!

Непреклонная Нанами снова напала на Масиро. Лучше бы она сдалась. Но даже если он скажет ей, она не остановится.

И снова Масиро выползла из-под стола.

Обмотанная одеждой и нижним бельём, она села на пол и посмотрела на Нанами.

— Сиина, переодевайся. Ты слишком беззащитна перед парнем. И тут бардак. Тебе нужно прибраться. Канда, не глазей по сторонам и убирайся вон! Второй этаж закрыт для парней! — резко отдала распоряжения Нанами. Сората и Масиро не знали, как и реагировать.

— Ааа~ ну правда. Посмотри. Нижнее бельё по всей комнате. Храни его там, где никто не увидит.

— Почему?

— В смысле почему? Это ведь стыдно, когда его видят.

— Когда я не ношу его, не стыдно, — сказала Масиро и взяла пару трусов. — Это просто кусок ткани.

— Н-но всё же! — раздражённо прокричала Нанами, не понимая хода мысли Масиро. —

Если парни увидят их, то навоображают невесть что, в том числе и про меня...

Нанами бурчала себе под нос.

— Нанами стыдно?

— Конечно!

— Почему?

— В смысле почему? Потому что...

Лицо Нанами от негодования воспылало. Она не смогла ответить нормально и тут же переключилась на Сорату.

— Почему ты ещё здесь?!

— Несправедливо с твоей стороны на меня злиться.

— Сората со мной согласен?

— Не втягивай меня!

Нанами уколола его взглядом и спросила, пуская огонь из глаз. Если он ответит неправильно, его окатит волна жестокой критики.

— Я согласен с Аоямой. Лучше бы тебе прибрать в комнате. Не только бельё, но и вообще всё.

— Лжец, — тихо проворчала Масиро. — Ты постоянно забавлялся с моими трусами.

— Да кто тут забавлялся!

Нанами посмотрела на него, словно робот с низким запасом топлива. Её холодные глаза будто приглашали его в загробный мир.

— Канда, что она говорит? Потрудись объяснить.

Нанами размеренными шагами подошла к нему и схватила за воротник.

— Стой, разве не странно? Мы говорили про Сиину...

— Быстро отвечай!

— А, да...

Испугавшись Нанами, Сората в течение последующего часа медленно объяснил ей всё, что происходило с апреля.

Когда Сората наконец закончил, Нанами устало пробубнила.

— Просто невозможно поверить, как снег на голову...

И она поглядела на Масиро под столом так, словно рассматривала причудливое существо.

Слишком грубо с её стороны, но Сората не имел права критиковать её. Он и сам множество раз ругал Масиро. Без конца и края.

В школе она прославилась как молодая и загадочная художница, но никто не знал настоящую Масиро. Все видели её издалека, и никто не попытался заговорить или подружиться с ней. Жизнь в Сакурасо выступала ещё одной причиной, почему с ней никто не разговаривал.

Поскольку они ничего о ней не знали, на первый план вышли положительные её стороны, то, какая она милая и талантливая. Каждый раз, когда она завершала работу на занятиях по искусству, народ собирался вокруг выставленной картины и говорил:

— Сиина настоящая находка, такая хрупкая и талантливая.

— Ты типа хочешь её защитить? Кажется, я тебя понял~

— Парни такие тупые.

— Но всё же здорово, что она не хвастается своим талантом.

— Знаю. Как бы сказать, она типа замкнутая и утончённая, в наши дни таких вовек не сыскать.

Отношение людей к Масиро сводилось к данным фразам. Сората не знал почему, но что бы Масиро ни делала, люди всюду видели в ней талант. Стоило ей тупо уставиться в окно, как её называли красивой или глубокомысленной. Хотя на деле она могла думать о баумкухене, глядя на дрейфующие облака.

Пока шёл первый семестр, стоило кому-то пустить слух о Масиро, как Сората погружался в отчаяние. Его переполнял страх, что когда-нибудь раскроется правда об её истинном я.

Проходя обучение с малых лет в Англии, Масиро лишилась шанса жить обычной жизнью, потому ей очень не хватало здравого смысла.

Она до сих пор не запомнила дорогу от Сакурасо до школы, и он не мог даже поручить ей со спокойной душой работу по дому. Она очень капризничала в продуктах, она даже близко ко рту не подносила еду, которая ей не нравится, и без зазрения совести перекладывала её в чужую тарелку. Девушка не просто не умела варить рис или стирать одежду, она не умела переодеваться и выбирать себе трусы. Кому-то другому приходилось отвечать за подбор одежды для неё и выполнять прочие мирские задачи. Вот так вот характеризовалась Масиро.

Она вообще не училась, потому под конец семестра получила большой жирный ноль по всем предметам.

Не забыв никакой детали, Сората всё выложил Нанами.

— Сиина и Мисаки-сэмпай — два стержня, которые задают стандарты Сакурасо.

К тому же Масиро уже добилась успехов как художник, но всё бросила, приехала в Японию, чтобы стать мангакой, и великолепно дебютировала.