— И то же самое он хочет сделать с нами?

— Не думай об этом — этого не произойдет. Когда дойдет до дела, он захочет занять мое место. Если ему удастся свалить меня, он заберет мой бизнес и расплодит хренову гору безработных. Но этого не произойдет. Я не позволю ему.

Я отстранилась и посмотрела на Бордена, не в силах побороть свой страх.

— Что мы будем делать?

— Я собираюсь добраться до него, а ты собираешь свои манатки и сваливаешь отсюда, пока я его не найду.

Я застыла, рот буквально распахнулся от шока.

— Что?

Он медленно кивнул.

— Я не могу допустить, чтобы ты пострадала, Эмма.

— Я не хочу быть вдали от тебя.

— А какие у меня варианты?

— Оставь меня рядом.

— Нет.

Я отодвинулась от него, чувствуя, как горячие злые слезы текут по лицу.

— И куда ты собираешься отправить меня? К этим вонючим байкерам? Они изнасилуют меня, Борден.

— Они даже пальцем тебя не тронут.

— Я не доверяю им, — вскипела я. — Если этот псих захочет добраться до тебя, то им-то что до этого? Для них это очередной парень, через которого они будут вести свой бизнес. Я не настолько важна…

— Ты думаешь, что этот мудак убьет меня, но этого не случится. Я крепкий орешек, куколка. Мое убийство потребует огромнейших усилий, потому что я собираюсь жестоко биться. Байкеры меня не касаются. Я знаю, кто отвечает за свои слова, и Гектор не подведет меня.

— Откуда ты это знаешь?

— Потому что Хоук уверен в этом. И ты была права насчет того, что я чувствую к своим парням. Грэм и Хоук для меня тоже очень много значат, но я был слишком высокомерен, чтобы признать это. Хоук мне как брат, невзирая на то, что он трахает тебя своими глазами. Я верю ему, поэтому доверяю его мнению. Байкеры не причинят тебе вреда.

Я только покачала головой, опустошенная таким поворотом событий. Мне не хотелось никуда уезжать. Я не хотела оставлять бабушку. Казалось, он прочитал мои мысли.

— Твоя бабушка тоже будет под присмотром.

— Ты собираешься и бабушку отправить к байкерам, Борден?

— Нет, для старой упрямицы я придумаю что-нибудь другое.

— Она не сдвинется с места, если ты попросишь ее об этом.

— Я не буду просить — у нее просто не будет выбора.

— Я не уеду, — вызывающе ответила я. — Ты не можешь просто отослать меня, как часть собственности.

— В глазах всех остальных ты — моя собственность, — сухо ответил он. — И ты поедешь.

О, как он меня бесит! Не знаю, что лучше: ругаться на него или умолять изменить свое решение! Он совершенно непробиваем, если решил для себя что-то. И этим что-то было отправить меня отсюда. Не в силах скрыть горечь в голосе, я выдавила:

— И когда же ты собираешься отослать свою собственность?

— Скоро.

— Как скоро?

— Пока не знаю.

Его сраные расплывчатые ответы. Я проглотила свою печаль и требовательно спросила:

— Ты будешь навещать меня?

— Да.

— Как часто?

Его губы расплылись в восхитительной улыбке:

— Посмотри на себя. Ты не можешь побыть вдали от меня, словно я для тебя кислород или что-то в этом роде.

Я раздраженно прищурилась от его слов и почти беззвучно произнесла:

— Так и есть.

Он протяжно выдохнул, его улыбка исчезла.

— Я знаю, куколка. Знаю, потому что и ты являешься для меня тем же.

Слеза скатилась по моей щеке, и он с трудом сглотнул, наблюдая, как она скользит по моей щеке. Маркус жестом попросил меня придвинуться ближе и тихо сказал:

— Иди сюда, красавица. Дай я обниму тебя.

Я подползла к нему, и он обвил меня своими руками, прижимая ближе и говоря, что все будет хорошо. Но я так не думала. Во мне чувствовалось какое-то шевеление, тревожное чувство, от которого болело все внутри.

Это было затишье перед бурей.

Глава 11

Эмма

На следующее утро я проснулась от ощущения нежных поцелуев, перемещающихся по моей обнаженной руке. Борден скользнул рукой под подол его безразмерной футболки — единственного предмета одежды, который я надела перед сном прошлой ночью после того, как вышла из ванной. Тогда мне пришлось переодеться, потому что за время сидения на мокром полу на мне все промокло. Я тихо вздохнула, когда он с легким щекотанием провел ладонью по моему животу. Поцелуями он передвигался по моей шее, языком оставляя влажный след в чувствительном местечке за ухом, рукой обхватил мою грудь, крепко сжимая ее и перекатывая сосок между кончиками пальцев. Я подтолкнула задницу ближе к нему, чувствуя его обнаженное тело, крепкие мышцы, длинную эрекцию, и улыбнулась.

— Вижу, сегодня у нас в меню утренний секс.

— Ммм, — простонал он, отпуская мою грудь и двигаясь вниз по моему телу. — Ты всю ночь прижималась своей задницей к моему члену, детка. Я всего лишь мужчина.

— Мужчина? Когда трахаешься, ты — Бог.

— Сегодня никакого траха.

Я хотела спросить, что он имеет в виду, но он опустил руку между моих ног, раздвигая их и открывая себе доступ. Через секунду все мои мысли испарились. Он потер мой клитор, и, словно фейерверк, удовольствие накатило и взорвалось во мне. Я извивалась рядом с ним, тяжело дыша открытым ртом, а он продолжал свои движения, заставляя меня истекать влагой. Я чувствовала его горячее дыхание на своей шее и его язык, облизывающий мою кожу. Это было настолько пьянящее сочетание, что я вскрикнула и приглашающе задвигала бедрами, прося продолжения. Он скользнул пальцами вверх-вниз по моему клитору, проталкивая кончик указательного пальца внутрь меня. Борден ласкал и ласкал меня, вызывая напряжение в каждой моей клеточке и заставляя прижиматься к нему с тихим стоном, когда напряжение стало невыносимым.

— Мне нравится, когда ты так близко, — пробормотал он, прижимая свой до невозможности твердый член к моей заднице. — Я хочу контролировать твой оргазм. Хочу подвести тебя к краю и оставить в таком подвешенном состоянии.

— Садист, — простонала я, сдерживая улыбку.

— Да, а ты моя маленькая шлюха, не так ли?

Я кивнула, наслаждаясь его словами, от которых во мне все расцветало. Он убрал руку, оставив меня голодной и неудовлетворенной. А затем толкнул меня на спину и лег сверху. Прежде чем я успела открыть глаза, его губы обрушились на мой рот. Он целовал меня так, словно я была источником кислорода, без которого ему невозможно было дышать. Он целовал меня так, словно никогда не сможет этого сделать снова: глубоко, медленно, не желая останавливаться. Я обняла его, прижимая ближе к себе. Когда наши языки соприкоснулись, мы оба застонали. Не в силах ждать, он раздвинул мои ноги и толкнулся в меня, ни на секунду не разрывая поцелуя. А потом замер, и мое тело вспыхнуло от ощущения наполненности им. Это никогда не надоест. Никогда.

— Вот чего мне будет не хватать, — прошептал он напротив моих губ. — Тебя в моей постели. Ощущения твоей маленькой влажной киски, сжимающейся вокруг меня. Я почти готов передумать.

Я медленно открыла глаза. Он практически пожирал меня взглядом, его лицо, наполненное похотью, было в миллиметре от моего.

— Ты ведешь себя так, словно я не увижу тебя очень долго, — прошептала я, без труда маскируя беспокойство в своем голосе возбуждением.

Он снова поцеловал меня, на этот раз мягко и нежно.

— Это больше, чем я хочу от тебя в любое время каждый день. Я хочу слышать твой голос, хочу, чтобы твои ноги обвивали меня всякий раз, когда у меня возникает желание трахнуть тебя, хочу, чтобы твой маленький сексуальный язычок облизывал каждый мой сантиметр.

— В таком случае, тебе будет затруднительно навещать меня, — шутливо сказала я.

— Нет, — серьезно ответил он, его лицо отражало так много эмоций. — Я поеду за тобой на край света, Эмма. Потому что так и должно быть, правда? Такое ощущение, словно мне необходимо, чтобы часть меня была в тебе.

У меня сдавило грудь, и я кивнула.