Эмери улыбнулся:

— Вы из полиции?.. Можете не отвечать. Плачу за складную историю, с детства неравнодушен к Шахрезадам.

Мужчины расстались. Вечером Сатил принимал мисс Рэмптон, девушка перебрала, повторяла фамилию лейтенанта, уверяла, стреляя глазенками, что Сатил[2] опасный человек, хотя и неотразим.

В тюрьму Стоку Эмери писал часто, каждый раз завершая послание одним: «Возвращайся скорее. Жду!»

_____

РАЗРАБОТКА СЕРЖАНТА М

Сержанта М откомандировали в распоряжение школы полиции для переподготовки. Вначале М расстроился: вокруг молокососы, ни черта не смыслящие в деле, мечтающие о погонях и перестрелках и не подозревающие, что риск в их работе — зверь редкий, чаще приходится корпеть над бумагами и оформлять документы, будь они неладны.

Злили — необходимость пройти медицинское обследование, проверка физических данных, особенно выводили психологические тесты.

Хмырь в очках на самом кончике носа задавал М вопросы и сжимал запястье сержанта, вознамерившись, как видно, влезть в шкуру детектора лжи.

М рубил сплеча: пусть хмырь знает все про темперамент и сложности характера сержанта.

— У ваших родственников были судимости? — Хмырь, выпустив руку М, заглянул в шпаргалку.

— Вы же знаете, что нет, — хмыкнул М, припоминая, что еще перед поступлением в академию подтвердил: ни сам, ни родственники судебному преследованию не подвергались.

— А как насчет наркотиков? — Хмырь снова сжал запястье М.

— Дурачок, — едва слышно, но членораздельно подытожил М.

Хмырь насупился:

— Вы что-то сказали?

— Вам показалось. — М прикидывал, что доход в тридцать тысяч — неплохие деньги, да еще две-три премии в год, жаль, что не больше трех. В окно М увидел человека в сутане и, пытаясь сгладить неловкость, уточнил: — У святого отца тоже свой курс?

М полагал, что пошутил, но психолог ответил без тени иронии:

— Святой отец читает курс «Библия с точки зрения криминалистики».

М подтянул ремень: совсем с ума посходили, на улицы бы всех выгнать. На патрулирование! Скакал бы святой отец из одной голубой колымаги с ревуном в другую, часами объезжая затемненные проулки и развалы мусора… М знал, что плохо освещенные участки и горы мусора и есть места, излюбленные уличными грабителями.

Через три дня М попал на лекцию к святому отцу. Сержант слушал разинув рот, а когда святой отец молитвенно сложил ладошки, показывая слушателям, что завершил, сержант М вскочил и начал аплодировать.

В коридоре М обождал святого отца и, когда сухонький старичок в сутане выскользнул из класса, набросился на него. Восторги М растрогали преподавателя… Позже выяснилось, что каждый присланный на переподготовку должен написать разработку-расследование конкретного дела, будь то грабеж, убийство или преступление на сексуальной почве… выбор тем не ограничен. Святой отец с любопытством взглянул на М и неожиданно предложил:

— У меня тоже есть кое-что для расследования: библейская ситуация. Не желаете попробовать?

М растерялся: Библию знал неважно, зато версии в управлении выстраивал лучше всех, к нему даже бегали из других отделов, припоминая, что именно невероятные предположения чаще всего истинны.

— Загляните ко мне через часок. — Святой отец сухо раскланялся и начал удаляться ровно по середине коридора, будто семенил по невидимой осевой.

Через час сержант зашел к преподавателю; поговорили о Библии, о запутанных местах в священном писании. М так и не присел, несмотря на любезное предложение хозяина квадратной комнаты, почти пустой, если не считать стола, стула и деревянного распятия, покрытого лаком и вывезенного скорее всего из церкви южнее Рио-Гранде.

Святой отец протянул лист бумаги, сложенный пополам:

— Тут тема… благословляю вас, сын мой! Форма изложения — свободная.

С этого дня М работал упоенно, пропуская мимо ушей почти все, что слышал в классах, и раздумывая над заданием святого отца.

Красотка на высоченных каблуках читала курс патрулирования:

— Мало кто из женщин, любящих нацепить драгоценности, знает, что, если идешь по тротуару навстречу автомобильному потоку, то менее вероятно подвергнуться преступному нападению, чем в случае, если идешь в одном направлении с движущимися автомобилями… Вы спите, сержант? — Красотка приблизилась к М. — Мне показалось, вы отсутствуете, вроде здесь, а вроде за тысячи миль отсюда.

М примирительно улыбнулся. Красотка улыбнулась в ответ.

Отношения умирали. Медленно, почти незаметно.

Корабль ввинчивался в разноцветную пустоту пространства. Корабль? Скорее маленький домик: такой желанный много лет назад, такой ненавистный теперь. Во всяком случае, для нее. Она не хотела присутствовать на похоронах собственной любви.

Конечно, существовала программа поиска: наиболее вероятные секторы скопления звезд с планетными системами, кое-что могла подсказать интуиция…

Отношения умирали.

Дарить знания упоительно, когда ты в добром настроении и твой капитан, твой напарник, твой вечный спутник — самый любимый человек на свете. Иначе…

Никто и не помнил, когда на планете, числившейся в интергалактическом реестре под кодовым буквосочетанием EVA, пришли к выводу: осваивать космос удобнее всего на крохотных кораблях класса «Маура». Так назывался один из самых красивых цветов планеты EVA, так назывался класс корабля, потому что линии его корпуса удивительно напоминали распускающийся бутон мауры.

Сейчас преимущества таких космических крошек перед гигантами очевидны, но минуло много времени и погибло немало смельчаков, прежде чем корабли класса «Маура» оставили конкурентов далеко позади. Перемещающиеся на бешеных скоростях, малюсенькие черные дыры пожирали корабли-гиганты, коллективные склепы сотен людей пропадали навсегда: их радиосообщения прерывались на слоге — и позже никогда не удавалось обнаружить следов гибели.

Корабли «Маура» обладали всем необходимым, чтобы стать лучшим средством для операции «Расширение». Полностью операция расшифровывалась так: «Различного рода усилия по цивилизации космического пространства и его объектов в пределах, поддающихся разумной оценке». Так, конечно, никто не говорил, такое и выговорить не просто.

Корабли-крошки отличались маневренностью, экономичностью и не ложились слишком тяжким бременем на финансы обитателей планеты EVA: чтобы сеять добро и разум, нужны деньги, чтобы сеять добро и разум на невообразимых расстояниях, нужны колоссальные деньги.

Отношения умирали.

Почему? Кто знает… Ушло трудноопределимое, исчезло… и место, отведенное любви, тут же заняли разочарование, горечь, даже злоба: боже! злоба! она раньше и не подозревала такое.

Одной из сложностей операции «Расширение» считалась проблема формирования экипажей: учесть множество технических трудностей все же проще, чем учесть многообразие человеческих настроений, их мгновенные изменения. Предвидеть, отчего компактное сообщество нормальных, тактичных, много знающих людей может взорваться изнутри от ненависти непонимания.

Примерно в то же время, когда преимущества кораблей класса «Маура» уже не оспаривались, ученые убедились, что идеальный экипаж для небольшого корабля — любящая пара. Двое. Микрогруппа с максимальной психологической живучестью, при условии, конечно, если пара любящая, а не увлеченная. Любящие пары всегда и везде редки. Подбор пар на планете EVA поручили авторитетной комиссии психологов, психологи самостоятельно отработали проверенную десятилетиями программу.

Когда-то их двоих подобрали для корабля «Маура-1492». По двадцатибалльной шкале индексов любви у них оказалось восемнадцать — чрезвычайно высокий показатель, проходными считались индексы начиная с десяти и выше.