— Надя? — окликнул девушку страж.

— Мне надо туда, — она ткнула пальцем на указатель.

— Сейчас?

— Немедленно.

Патрушев вернулся к машине. Мужчины тихо переговаривались.

— … Какого х..? Домой охота! — бурчал из салона Степан Уласевич.

— А если там что-то есть? Или кто-то?

— Мы всё равно без снаряжения, — заметил Алейник.

— … Вы можете ехать дальше. Я тут справлюсь, — к ним подошла Черникова.

— Ночь на улице. Справится она, — ругнулся Лёха Уварин, докуривая сигарету. Повернулся к лидеру группы: — Звони Хвалю. Его идея была нам поисковика подсунуть.

— Может, как раз это и есть причина, почему она с нами, — предложил Патрушев, пока Пирогов разговаривал с начальством.

— … Садись вперёд, показывай куда ехать, — велел Пирогов через пять минут. Он был раздражён и не скрывал этого.

Проехали километров девять, впереди уже замигали огни турбазы, когда девушка попросила остановиться.

— Тут лес кругом! — несмотря на гадостный характер, страж переживал за эту чужую соплячку, досаждающую ему целую неделю.

Но девушка уже не слушала, выскочила на обочину и уверенно пошла по лесной дороге — как только заметила? — рядом с которой затормозил автомобиль. Уварин рванул следом.

— Ты хоть знаешь, куда идёшь?

— Нужда, — коротко пояснила Светлая, оглядываясь по сторонам. — Кто-то нуждается во мне. Ждёт.

— Что?

— Мне говорили про него, — она обвела руками окрестный лес, как будто это могло всё объяснить.

— Про кого про него? — не понял мужчина.

— Про это место.

… Они торчали в лесу уже около получаса, но ничего не происходило.

— Всё! Едем домой! — не выдержал Пирогов. — Нет, здесь ничего! А если и было, то ушло. Надя, захочешь — завтра… нет, лучше послезавтра, лично сюда отвезу и буду ждать, сколько скажешь.

Черникова согласно кивнула и пошла к машине. Странное смятение буквально пульсировало в крови. Здесь! Это было здесь! В темноте девушка оступилась и упала, сильно разбив руку об острый камень. Надя шумно втянула воздух от обжигающей боли. Кровь ручейком стекала на землю, пока Уварин притащил аптечку и заклеил рану пластырем. Рука болела, джинсы порваны и ощущение беды, змеёй проскользнувшее в душу. В общем, даже то небольшое настроение, которое было, исчезло.

Глава 17

Вымученная переживаниями, долгой дорогой, Черникова спала долго, без снов. Зато проснулась в хорошем настроении. Выбираясь из-под тёплого пледа, гадала, когда успела под него залезть, точно помнила, что засыпала под покрывалом. Прошлёпав в ванную, приняла душ, сменила лейкопластырь на ранке и пошла на кухню.

— Бл…! — Надя подскочила на месте от неожиданности. — Ты что тут делаешь?

— Тебя жду! — Дмитрий Демьянинов сидел за её кухонным столом. Он кивнул на свободный стул. — Садись. Кофе ещё горячий, я сварил, пока ты была в душе. Вот бутерброды. Ешь!

Даже не пошевелилась.

— Как ты попал в мой дом?

— У меня есть ключ, — признался демон.

Новость ох как не понравилась! Черникова была из тех, кто свято следовал изречению «мой дом — моя крепость». К ней и в гости напроситься было трудно, а уж незваных визитёров девушка терпеть не могла.

— Где ты его взял?

— Какая разница?

— Ты издеваешься? — взвизгнула Надя.

— Костик твой дал, — наконец, ответил демон.

И престранная ухмылка на лице Черниковой:

— Стопудово нет.

— Ты так уверена?

— Абсолютно, — отчеканила Надя.

— Любого человека можно убедить, уговорить или заставить сделать желаемое. Каким бы преданным и верным другом он ни был, — уверенно сказал мужчина, скользнув тёплым обволакивающим взглядом по фигурке девушки в маечке и трусиках.

Опомнившись, Черникова метнулась к сумке, стоявшей неподалёку, вытащила новые джинсы и торопливо надела. Потом вернулась на прежнее место и, криво усмехнувшись, сказала:

— Ключ тебе Костя не дал по одной причине: его у Матусевича нет. Ещё раз: как ты попал в мой дом?

Дмитрий выгнул бровь.

— Интересно. Из всех твоих знакомых только он попадает под определение друга. Ты не доверяешь никому?

— Нет, — не стала спорить девушка. — И поэтому я в третий раз спрашиваю: как?

— Надя, ваши замки для демона — детская игрушка. Чтобы открыть твой, потребовалось не больше двух минут.

— А тебе не приходило в голову, что, раз квартира заперта и хозяина нет, то входить как-то не комильфо?

Насмешливый взгляд лучше всего свидетельствовал, что думает демон о правилах приличия в данном конкретном случае.

— Кофе стынет.

Девушка прислонилась к дверному косяку, скрестив руки на груди.

— Ты не уйдёшь, пока мы не поговорим. Верно?

— Угу.

— Ладно, давай поговорим. Что, из сказанного мной по телефону, тебе непонятно?

Она испуганно выдохнула, когда демон, резко поднявшись, шагнул к ней.

— С какого хера ты удрала, Надя?

— Ты большой мальчик, догадайся сам.

— Хочу услышать от тебя, — поза расслабленная, руки в карманах — типа я спокоен, можешь говорить смело.

— Хорошо! Я признаю, что тогда в лесу обидела тебя! Ты отомстил. Всё?! Квиты?!.. — красноречивый взмах в сторону входной двери: — Разбегаемся!

— Ага! Щас!

— Дима, для твоего уязвлённого самолюбия мало того, что ты сделал тем вечером?

Надя неосознанно вскинула руки, защищаясь, когда мужчина упёрся ладонями по обе стороны от неё, лишая возможности двинуться:

— Я всего лишь сделал так, как ты говорила.

— Что?

— Встретились, переспали и разошлись. Никаких вопросов, претензий, голая физиология! Ты не согласна? — мужчина прищурился. — Ты хотела секс без обязательств. Я показал, как это представляю. Понравилось?

— Кому в здравом уме может понравиться такое? — крикнула Надя, отводя взгляд.

— А как такое можно было МНЕ предлагать? — прошипел демон и, не сдержавшись, стукнул кулаком о стену.

— … У тебя глаза красные, — тихо заметила девушка. — Ты злишься.

— Если бы… — устало выдохнул мужчина, отводя взгляд. — Я в бешенстве. Ты хотя бы представляешь, что я передумал за эту неделю?

Несколько минут они стояли молча. Дмитрий пытался успокоиться, чтобы не навредить ни девушке, ни её жилищу. А демоническая ипостась прямо требовала что-нибудь разгромить. Надя боялась шевельнуться, чтобы ещё больше не провоцировать Демьянинова. Наконец, мужчина открыл глаза. Черникова немного расслабилась, не заметив в них опасной красноты. Мужчина чуть наклонился вперёд, всем телом касаясь девушки, чувствуя её тепло, как дрожат руки и пульсирует жилка на шее. Русая прядь, словно живая, шевелилась под его дыханием.

— Ты всё правильно поняла: вечер в «Королевском жаворонке» и то, что было потом, — твоё наказание за дурость. А ещё большей дуростью было после этого свалить нахрен из города и из страны, расхерячив телефон, чтобы я не мог до тебя дозвониться.

— Я не хотела тебя видеть, — призналась девушка, опуская глаза.

— Представь, я догадался!

— … И так совпало, что ребята ехали в Москву.

— А я в тот день заказал нам столик здесь в ресторане и собирался показать, как, в отличие от тебя, вижу наши отношения.

— Как?

Дмитрий, вздохнув, отпрянул от девушки. Её запах проникал в лёгкие, мешая думать, чуть вздрагивающие плечи, так и просившие «прикоснись, обними», отвлекали. А им надо договорить! Всё остальное будет потом!

— Нормальный секс не возможен без нормальных отношений. Понимаешь? Хотя бы симпатия должна быть и всё, что этому сопутствует. Если ты мне нравишься, я хочу и буду про это тебе говорить. И подарки буду делать, потому что мне этого хочется… — мужчина криво улыбнулся. — Ты так боишься, что я буду обманывать. Не буду, Надя. По той причине, которую назвала сама: ты — интуит, значит, почувствуешь мою ложь. Какой смысл тогда врать?.. И последнее: девочка моя, я понимаю, ты давно живёшь одна. Ты считаешь свои решения единственно правильными и не умеешь уступать, брать в расчёт мнение других. Но пока мы вместе, решать всё буду я, по той простой причине, что я мужчина. Ясно?