- Сальвестро приходит, и там этот рыцарь тамплиеров. Они дерутся, Сальвестро прогоняет его. Но когда рыцарь тамплиеров уходит, в квартире остается лишь бедный мертвый парень на кровати. Маттео думает, что парень и может быть тем самым пробудившимся викканом, вот только...

- Вот только...

- Вот только на долю секунды ему показалось, что он видел отражение темноволосой девушки в зеркале позади него. Он поворачивается, зовет ее, но уже никого. По крайней мере, насколько он может видеть. Так что он отправляется домой, заполняет отчет и четыре года старается об этом не думать.

София дважды крепко и быстро моргнула. На ее глаза навернулись слезы, и Доминик поддался желанию потянуться к ней. Когда она отшатнулась, ему показалось, что его сердце разломится надвое.

- Что случилось потом? - тихо спросила она. - Что изменилось?

- На Сальвестро сказывается его возраст. Он говорит, что помнит времена, когда люди не умели писать, и правда это или нет, он все равно живет уже очень и очень долго. Он говорит, что хочет заняться чем-то другим, может, лежать на пляже или что-то в этом духе, но он хочет завершить дела. Он всегда думал, что ведьма из Финикса все еще где-то там. Он убедил меня заняться этой работой. Представь себе наше удивление, когда игрушка Стефана сочла, что ты жива и тебя можно найти.

- Это не я.

- Да, ты, - терпеливо сказал Доминик. - Это ты. Перестань это отрицать.

Лицо Софии скривилось, она поднялась на ноги, пошатнувшись. Хоть Доминик и потянулся к ней, она оттолкнула его, посмотрев на него так, будто он ответственен за все случившееся.

- Моя жизнь закончилась в тот день, - прошипела она, и он услышал в ее голосе четыре года боли. - Ты понимаешь? Тот умерший парень был моим лучшим другом, и мы... мы... я так устала быть девственницей. Мы заботились друг о друге, и это его убило! - дрожь губ вторила подрагивавшему голосу. - Этот ужасный мужчина выломал дверь, и он убил Джейсона, и он убил бы и меня, - слезы вновь навернулись на глаза. - Я не знаю, почему он этого не сделал, он смотрел прямо на меня и начал меня звать. Я знала, что он и меня хотел убить, и я знала, что второй мужчина тоже хотел меня убить.

София почти рыдала от сдерживаемых эмоций. Грудь Доминика сдавило, как будто он вот-вот взорвется. Он протянул руку, отчаянно желая ее успокоить.

- Мы старались как могли, мы знали, что ты напугана, мы хотели найти тебя...

- Знали, что я напугана? Ха! Да я была в ужасе! - буквально прокричала София. - Я четыре недели была невидимой! Я не могла ходить на работу. В итоге меня уволили. Я могла украсть что угодно, но ненавидела саму мысль об этом. Я думала, что всю жизнь проживу, а меня никто не увидит и никто не коснется! Я подумывала убить себя, Доминик!

- О, милая...

Она отшатнулась от него.

- И вот ты тут, у тебя есть ножи, у тебя есть приказы, и ты говоришь, что защитишь меня? Да кто ты вообще такой?

Слова ударили по нему не хуже руки.

- Я тот же мужчина, который стоял перед тобой десять минут назад, - мягко произнес Доминик. - Я мужчина, который тебя любит. Я мужчина, который хочет защищать тебя любой ценой. Я мужчина, который хочет провести с тобой вечность, и теперь... теперь это возможно.

- О чем ты говоришь?

- Пробуждение - лишь первый этап твоей жизни как викканки. После него следует инициация.

Доминик помедлил. Все происходит слишком быстро, слишком многое надо осознать.

- Ты собираешься сказать мне, что это такое? - потребовала София.

Доминик прикусил губу. Он не хотел. Вся эта ситуация и без того была крайне напряженной, не хватало приплетать сюда еще и секс, но она не примет никаких отговорок или полуправды. Да он и не хотел отделываться этим.

- Инициация - это когда виккан впервые занимается незащищенным сексом с другими викканом. Когда это происходит, ты... эм... становишься бессмертной, как я, как Стефан, как Сальвестро. Впрочем, некоторые виккане решают от этого отказаться. В конце концов, вечность - это немалый срок. Но София, если мы займемся сексом без презервативов, мы действительно можем быть вместе вечно.

София изумленно покачала головой, но Доминик не сумел удержаться.

- Я люблю тебя, и у меня такое чувство, будто я пятьсот лет прожил, ожидая тебя. Я знаю это. Но еще больше я хочу тебя защитить. Мне нужно обеспечить твою безопасность, и мне нужно отвезти тебя туда, где ты можешь узнать больше о себе и твоем даре.

- Моем проклятии!

Доминик вздрогнул. Так тамплиеры говорили о викканах.

- Это дар, клянусь тебе. Ты можешь использовать его, чтобы помогать людям, очутившимся в таком же положении. Ты можешь помогать им попасть в безопасное место, можешь познакомиться с другими такими же людьми.

- Не хочу я ни с кем знакомиться! Доминик, это разрушило мою жизнь! Поверить не могу, что ты тоже часть этого.

- Быть викканом - это вся моя жизнь, - сказал он, стараясь говорить спокойно. - Это и есть я. Я такой уже очень долго. Я забочусь о себе подобных, и София, даже если мы никогда больше не коснемся друг друга, это распространяется и на тебя. Прошу, пожалуйста, останься со мной. Я могу познакомить тебя с людьми, которые объяснят это лучше, чем я, мы можем тебе помочь.

- Нет! - София выставила руки перед собой. - Я не хочу твоей помощи! Я ничего от тебя не хочу!

- София, пожалуйста, послушай...

- Нет, это ты послушай! - ее лицо раскраснелось от ярости, и она так агрессивно шагнула к нему, что он невольно попятился. - Я уже четыре года сама по себе. Я лишилась прежней жизни. Мой лучший друг оказался убит, потому что пытался оказать мне услугу, и я думала, что тоже умру. Возможно, если бы ты нашел меня тогда, все было бы иначе. Но теперь что есть, то есть. Я уже четыре года живу сама по себе. Четыре долгих года. И я справляюсь прекрасно. Конечно, я была одинока, и конечно, я была напугана, но мне никто не нужен!

В ее голосе столь явно и сильно звучали паника и злость, что Доминик прерывисто вздохнул. Когда София направилась к двери, он мог лишь наблюдать. Но когда ее рука опустилась на дверную ручку, он наконец обрел дар речи.

- София, - тихо сказал он. - Пожалуйста, не надо.

- Оставь меня в покое, - сказала она почти шепотом, не оборачиваясь. - Ты, Корпус, кто там еще, просто оставьте меня в покое.

Доминик попытался проглотить ком, вставший в горле, попытался найти слова - какие угодно слова - которые заставили бы ее остаться. Но считанные мгновения спустя она вышла за дверь. И хоть он подбежал к закрывающейся двери прежде, чем она успела захлопнуться, София ушла. Коридор оказался пуст, и кристалл в его руке снова сделался полностью прозрачным.

Глава 16

София прошла почти четыре квартала, прежде чем осознала, что оставила туфли в пентхаусе Доминика. Она заглянула в круглосуточную аптеку, и хоть сотрудница подняла голову, когда автоматические двери открылись без причины, она быстро вернулась к своим делам. София взяла пару сланцев, надела и так же бесшумно вышла.

Как легко все это вернулось, подумала София.

За те первые несколько недель она украла много всего. Потом, когда она была в бегах, это был вопрос выживания. Она понимала, что за ней следят те двое мужчин, которые явились в дом бедного Джейсона, а потом неделями и месяцами она просто не знала, что происходит. Она многому научилась за те месяцы, и среди прочего она выучила урок, что нельзя рассчитывать ни на кого, кроме себя.

Вот только это же неправда, да?

Был еще Брент, который появился из ниоткуда и дал ей работу, в которой она отчаянно нуждалась. Странно, что несмотря на свои способности, она никогда не соблазнялась ничем, кроме простейших скучных преступлений. Иногда она подумывала об ограблении непримечательных мест, но знала, что расплата всегда приходит, всегда поджидает ее. Брент спас ее от этого.

Доминик спас ее от чего-то иного, и когда София вспоминала его спокойный печальный взгляд, сердце разрывалось на части. Мысль о том, чтобы прожить с ним годы, возможно, даже столетия, накатывала на нее как морской прилив. Она слишком хорошо могла себе это представить. Большая часть ее хотела поддаться этому, позволить Доминику забрать ее. Но его мир был темным, и это пугало Софию. Более того, она наконец осознала, что слишком долго боялась, и это изматывало. Пугала даже мысль о том, чтобы прожить свою жизнь как есть. Идея о том, чтобы войти в тайное общество ведьм и колдунов и обрести жизнь, которая тянется вечно, вызывала у нее дрожь.