В добавление к большому количеству сочинений, написанных по-гречески, к этой эпохе (518—610) относятся также сочинения на сирийском языке Иоанна Эфесского, который умер в конце VI века (возможно, в 586 году)[426]. Родившийся в верхней Меcопотамии и убежденный монофизит по вере, Иоанн провел много лет своей жизни в Константинополе и Малой Азии, где он занимал положение епископа Эфеса и познакомился с Юстинианом и Феодорой. Он был автором «Жизней восточных святых, или Историй, касающихся путей жизни святых Востока» (Commentarii de Beatis Orientalibus) и «Церковной истории» (на сирийском), которая исходно охватывала время от Юлия Цезаря до 585 года. Это бесценный источник для данного периода. Написанная с монофизитской точки зрения, «История» Иоанна Эфесского отражает не столько догматические основы монофизитских споров, сколько их национальную и культурную основу. Согласно исследователю, посвятившему себя специальному изучению сочинения Иоанна, «Церковная история» «проливает много света на последние моменты борьбы между христианством и язычеством, отражая истоки этой борьбы в области культуры». Это сочинение также «весьма ценно для политической и культурной истории, особенно в том, что касается определения предела восточных влияний. В своем повествовании автор входит во все детали и тонкости жизни, давая обильный материал для тесного знакомства с нравами и обычаями, а также древностями описываемого периода»[427].

Монофизитские споры, продолжавшиеся в течение всего VI века, вызвали большую литературную активность в том, что касается догматики и полемики. Даже Юстиниан не устранился от участия в этих литературных диспутах. Сочинения монофизитской направленности в греческом оригинале не сохранились. О них можно судить по цитатам, находимых в сочинениях авторов противоположного лагеря или по переводам, сохранившимся в сирийской и арабской литературе. Среди писателей православного направления выделялся современник Юстина и Юстиниана Леонтий Византийский, который оставил немало сочинений против несториан, монофизитов и прочих. О жизни этого автора догматических сочинений (dogmatist) и его полемике с идейными противниками есть очень немного информации[428]. Он является примером интересного явления времени Юстиниана, особенно потому, что влияние Платона на отцов церкви начало уже уступать место влиянию Аристотеля[429].

Развитие монашеской и отшельнической жизни на Востоке в VI веке оставило свои следы в сочинениях аскетической, мистической и агиографической литературы. Иоанн Лествичник (о της κλιμακος) жил длительное время в пустыне горы Синай и написал то, что известно под названием «Духовная лествица» (Scala Paradisi)[430]. Сочинение состоит из тридцати глав, или степеней, в которых он описывает духовное восхождение к моральному совершенству. Это сочинение стало любимым чтением среди византийских монахов, служа указателем в достижении аскетического и духовного идеала. Однако удивительная популярность сочинения никоим образом не ограничивалась Востоком. Есть множество переводов на сирийский, современный греческий, латинский, итальянский, испанский, французский и славянский. Некоторые из рукописей содержат много интересных иллюстраций (миниатюр) религиозной и монашеской жизни[431].

Главой агиографов VI века следует назвать Кирилла Скифопольского, уроженца Палестины, который провел последние годы своей жизни в знаменитой палестинской лавре св. Саввы. Кирилл хотел составить большой сборник монашеских «житий», однако ему не удалось достичь в этом успеха, возможно, из-за своей ранней смерти. Некоторое количество его сочинений сохранилось. Среди, них житие св. Евфимия и св. Саввы, а также несколько житий менее значимых святых. Из-за точности его рассказа, из-за правильности понимания им аскетической жизни, а также из-за простоты его стиля, все сохранившиеся сочинения Кирилла служат ценным источником для культурной истории ранневизантийского времени[432]. Иоанн Мосх, тоже палестинец, жил в конце VI и в начале VII века. Он является автором знаменитого сочинения «Луг духовный» (Pratum Spirituale, Λειμων), написанного на основании собственного опыта, приобретенного им во время многочисленных путешествий по монастырям Палестины, Египта, горы Синай, Сирии, Малой Азии и островов Средиземноморья и Эгейского моря. Сочинение содержит впечатления автора о его путешествиях, а также разнообразную информацию о монастырях и монахах. В некоторых отношениях «Луг духовный» представляет большой интерес для истории культуры. Позже это сочинение стало любимой книгой не только в Византийской империи, но и в других странах, особенно в Древней Руси.

Поэтическая литература также имела ряд представителей в это время. Вполне очевидно, что Роман Сладкопевец (гимнограф), знаменитый благодаря своим церковным песнопениям, достиг апогея своей творческой карьеры во время Юстиниана. В то же время Павел Силенциарий составил два поэтических описания (в греческих стихах) Св. Софии и ее прекрасного внутреннего убранства. Эти сочинения представляют большой интерес для истории искусства[433] и весьма ценились современником Агафием[434], упоминавшимся выше. Наконец, Корипп, родом из Северной Африки, который позже поселился в Константинополе, – человек ограниченных поэтических способностей – написал два произведения по-латински. Первое из них, Johannis, написанное в честь византийского полководца Иоанна Троглиты, который подавил восстание североафриканских местных жителей против империи, содержит очень ценную информацию о географии и этнографии Северной Африки, также как и об Африканской войне. Факты, сообщаемые Кориппом, иногда более надежны, чем те, что сообщает Прокопий. Второе произведение Кориппа – Панегирик Юстину (In laudem Justini) – описывает в напыщенном стиле восшествие Юстина II и первые годы его царствования. Это произведение уступает первой поэме, однако содержит много интересных фактов о церемониале византийского двора в VI веке.

Папирусы открыли некоего Диоскора, который жил в VI веке в небольшой деревне Афродито в верхнем Египте. Копт по рождению, он, как кажется, получил хорошее общее образование с основательной практикой в законах. Он имел также и литературные амбиции. Хотя большая коллекция его деловых документов и других папирусов дает много ценной информации о социальной и административной истории этого времени, его поэмы ничего не добавляют к славе греческой поэзии; они представляют собой сочинения любителя, которые «полны грубых ошибок в грамматике и в просодии»[435]. Ж. Масперо называет Диоскора последним греческим поэтом Египта, также как и одним из последних представителей греческой культуры в долине Нила[436].

Закрытие афинской языческой академии во времена правления Юстиниана не могло нанести серьезного вреда литературе и образованию этого времени, так как академия уже изжила себя. Она не имела уже большого значения в христианской империи. Сокровища классической литературы постепенно проникали, зачастую только внешне, и в христианские сочинения. Университет Константинополя, организованный Феодосием II, продолжал существовать во времена Юстиниана. Новые труды по юриспруденции показывают важность изучения права в это время. Оно ограничивалось, правда, формальным навыком буквального перевода юридических текстов и писанием кратких парафраз и извлечений. У нас нет точной информации о том, как развивалось юридическое образование после смерти Юстиниана. В то время как Маврикий проявлял много интереса к образованию, его преемник Фока, по-видимому, приостановил деятельность университета[437].