- Вы друзья с учителем математики? – грубо спросил Уилл.

Стив засмеялся низким, заговорщицким смехом.

 – Да нет, но он нормальный парень. А что? Пришло время его отвлечь, чтобы у вас не было желания его поколотить?

Уилл улыбнулся злобно, и решительно покачал головой из стороны в сторону.

 – Нет, я сам позабочусь о том, чтобы отбить у него охоту. Просто подумал, не волнует ли вас это. Похоже, вы достаточно хороший парень.

- Да, я хороший. И вот почему я даю вам этот бесплатный совет. Джессика не любит, чтобы её преследовали, - улыбаясь, предупредил его Стив. – Ей нравится самой преследовать, и вам нужно сделать вид, что вы ей это позволяете.

- Это может стать проблемой, потому что я плохо притворяюсь, - сказал Уилл, снова протягивая руку. – Но я ценю совет, Стив.

Стив засмеялся и покачал головой.

– Удачи, мистер Уильямс. Она вам понадобится, если вы заинтересованы в Джессике Дэниелс.

Уилл ухмыльнулся и ушёл к группе, где сейчас стояла Джессика.

- Мам, кто этот горячий байкер, который продолжает сердито смотреть на твоего учителя математики? – спросила Брук.

- Он не горячий, - ответила Джессика. – Он такой же холодный, как и камень, который он вырезает.

- Холодный? Я так не думаю, - нараспев ответила Брук. – И откуда ты это знаешь?

Джессика посмотрела на дочь и приподняла одну бровь.

– Я с ним прокатилась. Поверь мне - я знаю.

- Могу лишь сказать, он заставляет тебя нервничать, - прокомментировала Брук, заметив лёгкую дрожь в руках матери, пока та работала. Она попыталась припомнить, были ли когда-нибудь какие-то отношения, которые бы потрясли мир её матери, но не смогла ничего вспомнить. Её взгляд вернулся к Уиллу, который смотрел на её мать, как голодный человек, который не ел несколько месяцев.

- Мам, он выглядит старше, чем учитель математики. Сколько ему лет? – с любопытством спросила Брук, наблюдая, как он продолжил медленно к ним подходить. Для не молодого парня - у него было хорошее тело.

- Успокойся, дочь. Для тебя он слишком старый, - ответила Джессика, заставив Брук рассмеяться.

- Если бы я стала с ним заигрывать, что бы ты сделала? Сердито посмотрела на меня, так же, как он смотрит на других мужчин здесь? Вы что, спите вместе? – подразнила Брук, уже зная ответ. Она просто хотела помучить мать и втянуть в разговор об этом, чтобы понять, что происходит.

- Боже, нет, - сказала Джессика. – Эверетт Уильямс все ещё зациклен на своей бывшей жене. Я в не настолько отчаянном положении.

- Не похоже, что его интересует кто-то, кроме тебя. И я уже знаю, что ты не в отчаянии, - продолжила дразнить Брук. – Если бы ты была, то уже спала бы с учителем математики. В смысле, на самом деле учитель математики, мам? Никогда не нравились мужчины, которые думают, что всё в жизни – формула. У них в мозгах нет места для более интересных вещей.

Джессика прыснула от смеха.

– Говорит женщина, которая пробиралась сквозь изрядную долю красивых аспирантов юридической школы, которые каждые пять секунд цитируют дела и протесты.

Брук притворно вздрогнула.

– Ничего не могу поделать. И хотя они сводят меня с ума, мне нравится наблюдать сколько времени у них занимает перестать говорить о делах посреди секса. Будучи дочерью своей матери, я даже несколько раз обновила свой собственный рекорд.

Джессика засмеялась ещё сильнее.

– Я уверена, даже моя тридцатилетняя дочь никогда не должна давать матери столько информации.

Брук пожала плечами.

– Думаю, что тридцатилетняя дочь может сказать почти всё матери, которая делает самые красивые скульптуры вагин. Ты самая честная женщина в мире.

Джессика стояла, положив руки на бёдра, и обдумывала слова Брук.

- Вижу, ты научилась у своих любовников искусству спорить. И у меня нет к этому контраргументов, адвокат, - подразнила она. – Ещё не влюбилась в какого-нибудь из этих болванов юристов?

- Нет, - сказала Брук, - но я и не искала любви. Жду, когда в следующем году выберу колледж, в котором буду преподавать. Потом я угомонюсь и в тридцать два выйду замуж за штатного профессора, возможно, у меня будет двое прекрасных малышей с разницей в полтора года, и я напишу популярный роман. А когда закончу работу всей моей жизни, то буду наслаждаться старостью, когда мне будет за сорок.

Джессика просто посмотрела на свою дочь.

– Старость в сорок? Надеюсь, ты меня дразнишь. И надеюсь ты знаешь, что сорок -ещё не старость.

Брук рассмеялась.

– Да, дразню. Мам, я тебя люблю. - Она снова посмотрела на мужчину, который медленно и очень уверенно направлялся к её матери. – Так что байкер делает?

- Абсолютно ничего для меня, - лукаво сказала Джессика и, повернувшись, увидела, что Уилл подошёл к ней очень близко. Она отступила на шаг и услышала смех Брук.

Брук протянула мужчине руку.

- Я Брук Дэниелс – дочь Джессики.

Уилл фыркнул, улыбнулся и пожал руку девушки.

– Объясняет рыжие волосы. Ваша мать называет меня неприятности, но вы можете звать меня Уилл.

Уилл улыбнулся, когда она рассмеялась, а Джессика сердито на него посмотрела.

- Это Эверетт Уильямс, - сказала Джессика своей дочери. От её надменного тона брови Уилла приподнялись, но её не очень волновало, что он думает.

- Зовите меня Уилл, - повторил он, отпуская руку Брук и полностью переключаясь на Джессику. – Я рад, что наконец получил возможность извиниться за тот день, Джессика. Я должен был последовать вашему совету, когда вы в первый раз сказали мне сделать это.

- Какой совет? – спросила Джессика.

- Когда я подгонял ваш шлем, перед нашей поездкой, - напомнил ей Уилл. – Когда вы сказали мне просто вас поцеловать, потому что нам обоим было любопытно. Я должен был это сделать. И я до сих пор сожалею, что не поцеловал вас.

- Это просто было помешательство. Я вас дразнила, - сказала Джессика, качая головой.

- Мне до сих пор любопытно, - дерзко сказал Уилл, не отводя от неё взгляда. – А вам?

- Нет, после того что случилось в Берия, - громко не согласилась Джессика, а затем покраснела, когда Брук прикрыла рот рукой. – Я не имела это ввиду так категорично. В смысле, из того что случилось, очевидно, что мы не совместимы. Так что нет, я больше не хочу, чтобы вы меня поцеловали.

- Вы лжёте, - мягко сказал Уилл, с лёгкой улыбкой на лице. – Я запаниковал и расстроился. А потом меня просто занесло. Я не должен был быть так груб с вами. И у вас есть полное право злиться на то, как я с вами обошёлся. Но ради Бога, Джессика, вы слишком честная женщина, чтобы врать об отсутствии химии между нами.

- Вы понятия не имеете какая я женщина, - сказала Джессика, скрестив руки.

- Нет, но я учусь. Я знаю, вы встречаетесь с другими мужчинами, и я собираюсь продемонстрировать учителю математики насколько вы более совместимы со мной, чем с ним, - пригрозил Уилл.

Он сделал крошечный шаг по направлению к ней и, вытянув руку, положил на её локоть.

– К тому же, я нравлюсь вашей дочери.

- Нет, вы ей не нравитесь, - не согласилась Джессика, захваченная врасплох его уверенным утверждением.

- Да, вы ей нравитесь, - согласилась Брук, улыбаясь. – Поцелуйте её, Уилл. Она умирает от желания. Поверьте, мне.

- Брук Рене Дэниелс, - строго сказала Джессика, испуганно посмотрев в смеющиеся глаза дочери.

- Ну, на этот раз у меня есть разрешение, по крайней мере, одной женщины, - сказал Уилл, останавливаясь прямо перед дрожавшей Джессикой. Из-за меня, заверил он сам себя, чувствуя исходящую от неё энергию. Не из-за учителя математики или Стива. Это из-за меня.

Он двигался быстро, но осторожно. Потянул руки протестующей Джессики вниз, а потом, прежде чем она успела от него отойти, легко, но уверенно, прикоснулся губами к её рту.

Не в состоянии остановиться, Уилл застонал от тепла её губ и слегка пробежался языком по её нижней губе. Он не пытался проникнуть в неё языком, хотя очень хотел попробовать. Джессика застонала в ответ и приоткрыла рот. Его сердце забилось снова, когда он понял наверняка, что и она так же, как и он, хотела этот мягкий, изучающий поцелуй. Он позволил себе задержаться ещё на мгновение, а затем отстранился.