– Я сожалею, но ты должна отбросить эту надежду. Ты видела, как мои мужчины отреагировали на тебя? Если ты уйдешь из-под моей защиты в попытках найти корабль, который увезет тебя с Зорна, мужчины будут пытаться претендовать на тебя, – он сделал паузу. – Ни один зорн не станет увозить тебя с этой планеты, а те, к которым ты могла бы обратиться, чтобы уехать отсюда, будут лишь кораблями инопланетян. Прежде всего, они были бы похожи на мужчин, которые привезли тебя сюда; они бы только притворялись, чтобы похитить тебя, причиняли бы боль и попытались бы продать тебя по самой высокой цене, – сочувствие смягчило его взгляд. – Я сожалею, но твоя жизнь теперь здесь, на Зорне, и ты никогда отсюда не уедешь.
Слова Берра сокрушили все ее надежды, так как до сих пор мужчина был предельно честным с ней. Шэнна сделала несколько успокаивающих вдохов, постепенно овладевая своими неистовыми внутренними эмоциями, повторяя себе, что она стойкая. Женщина была борцом, жизнь сделала ее такой, она легко ко всему приспосабливалась, и это было единственным, чем она могла похвастаться. На данный момент Шэнна оставит все как есть, но она отказывалась терять всякую надежду, что когда-нибудь вернется к своей жизни на Земле, дерьмовой, но какая уж была.
Она прокручивала его слова в своей голове.
– Неужели на этой планете нехватка женщин или что-то в этом роде?
Мужчина покачал головой, откинувшись назад на сиденье, скрестив свои мощные руки на груди.
– У человеческих женщин есть сексуальные преимущества, которыми не обладают женщины Зорна.
– И что это за преимущества? – подражая ему, Шэнна скрестила свои руки, повернувшись к нему лицом.
Взгляд Берра прошелся вниз по ее телу, принявшему идентичное положение, и его губы слегка изогнулись вверх, отражая его веселье.
– Должен ли я быть очень дерзок и рассказать тебе во всех подробностях?
– Это было бы замечательно.
– Согласно докладам наших медицинских целителей, которые я читал, женщина Зорна сложена по-иному, нежели человеческая женщина. Наши женщины имеют юнис внутри их тела, в то время как у человеческих женщин он расположен спереди, на внешней стороне гениталий. Ваш юнис можно стимулировать неограниченное количество раз, в то время как женщина-зорн испытывает боль, страдая от затруднительного опухания, после того, как мужчины покрывали ее всего пару раз за день. Многие из моих мужчин желают покрывать женщину неоднократно, поэтому человеческие женщины чрезвычайно желаемы из-за этой их способности.
Прикусив губу, Шэнна прищуренным взглядом изучала мужчину, ее мозг медленно работал, прежде чем она проскрежетала сквозь зубы:
– Я понятия не имею, о чем, черт побери, ты толкуешь. Что такое юнис?
Мужчина призадумался.
– Помнится термин, который мне называли, означал человеческое слово – «клутор».
– Клутор? – нахмурилась она, а затем ее глаза расширились. – Ты имеешь в виду клитор?
Он кивнул.
– Если этот термин означает мясистую, сексуально стимулирующую зону между твоими бедрами, тогда – да, по-вашему это значит «клитор». Прошу прощение за свое неправильное произношение. Хотя я читал отчеты, у меня нет непосредственного знания анатомии человеческой женщины или большого опыта в произношении ваших переведенных слов, – он постукивал пальцами по своим ушам. – Коллисы, которые похитили тебя, очевидно, использовали устаревшую технологию Зорна, когда они внедрили переводчики в твои уши. С новой программой мы будем в состоянии понимать друг друга лучше, так как несколько человеческих женщин на Зорне постоянно совершенствуют диалоги. Более новая программа перевела бы юнис на ваш земной термин. Я возьму твои импланты переводчика, чтобы изучить и обновить их так, чтобы у нас не было затруднений в общении.
В потрясении Шэнна очень долго просто смотрела на него.
– Следовательно, те парни там, которые сражались, желая получить меня, даже были не совсем уверены о моих отличиях?
– Мы прочитали отчеты и видели запись, где мужчина-зорн был с человеческой женщиной. Это было чрезвычайно возбуждающе для всех, кто стал свидетелем их взаимной связи. Наши мужчины очень сексуальны, и кто бы ни связался с тобой, уже бы выяснил, как удовлетворить тебя так, чтобы ты желала этих прикосновений к себе еще чаще. Воины очень сексуально активны и должны часто сексуально освобождаться, иначе мы заболеем.
Ее глаза снова сузились, пока Шэнна изучала его.
– Дай-ка угадаю, в противном случае ваши яйца посинеют, или, быть может, у вас такие старые инопланетные байки о том, что «прибор» может отвалиться, если его не использовать? – Шэнна была сосредоточена на передней части его черных кожаных штанов, там, где его ноги были слегка раздвинуты, тщательно изучая промежность прежде, чем поднять свой пристальный взгляд обратно к его лицу. – Я поняла ту часть относительно переводчиков. Те ублюдки, которые похитили нас, сказали, что установили маленькие устройства в наши уши, потому что все мы говорим на разных языках и, черт возьми, то, что ты говоришь и то, что я слышу, не соответствует движениям твоего рта. Это немного раздражает.
Он кивнул.
– Ты приспособишься к движению губ и звуковым вариациям. Я не понял про синие яйца, или о чем еще ты там говорила. Почему ты хмуришься?
Она поспешила поднять взгляд вверх, понимая, что снова уставилась на его колени.
– Я не верю, что ваши парни болеют без секса. Я всю свою жизнь слышала это дерьмо от мужчин, которые пытались залезть в мои штаны.
– Зачем мужчине хотеть надеть твои штаны?
Шэнна улыбнулась, внезапно развеселившись.
– Они хотели…, э-э-э, трахнуть меня, а не надеть мои штаны.
Он кивнул, его взгляд скользнул по ней.
– Каждый мужчина хотел бы трахнуть тебя.
Она посмотрела на него, подняв брови. Он сказал это, как будто это было правдой. Она призадумалась о том, как выглядят цыпочки Зорна, если этот парень думает, что она такая горячая, что каждый парень желал бы ее. Шэнна знала, что с ней все в порядке, но в свои тридцать четыре она не в силах тягаться с девочками чуть за двадцать, которые появлялись в ее баре по выходным, рисуясь своими горячими маленькими телами. Шэнна слишком сильно наслаждалась едой, была слишком бледной, так как она вечно отсыпалась днем, поскольку все ночи напролет трудилась в своем баре, поэтому теперь у нее не было времени ходить в спортзал, чтобы поддерживать себя в форме.
Когда автомобиль остановился, Шэнна взглянула в окно, слегка удивленная видом, что предстал перед ней. Они оказались посреди рощи красных и черных цветов – цвета деревьев и травы. Здесь же и располагалось огромное каменное здание с закругленными углами. На самом деле оно выглядело больше похожим на здание размером с библиотеку, чем на дом. Она, не веря своим глазам, повернулась и встретила осторожный взгляд Берра.
– Это дом, в котором ты живешь?
Он кивнул, потянувшись к ручке двери.
– Это дом, в котором ты тоже сейчас живешь, – мужчина повернулся и выбрался наружу. Берр замешкался, а затем протянул руку, чтобы помочь ей выбраться из машины.
– Благодарю, – Шэнна вложила свою значительно меньшую руку в его, позволив ему придерживать ее, пока она выходила вслед за ним. В очередной раз она отметила, насколько теплее была его кожа по сравнению с ее собственной, и какой шершавой и мозолистой была его ладонь. Шэнна снова посмотрела на большое здание. Оно было изящным, белым и округленным, ярко выраженной продолговатой формы. Большие окна были повсюду и с такой высокой крышей и, глядя на наружные окна, женщина могла определить, что был только один этаж.
– Он очень большой.
– Для моего положения в обществе он на самом деле довольно маленький. Здесь моя пригородная резиденция, в которой мне гораздо более удобнее работать, – Берр держал Шэнну за руку, когда подвел ее к парадной двери. – Я должен предупредить тебя о том, что сейчас у меня в доме шесть помощниц дома, которые заботятся обо мне.
Она снова окинула взглядом габариты его дома и кивнула.