Справился у ментовского старлея о военной комендатуре путей сообщения. Надо ж было билет взять. Коменда оказалась на втором этаже трехэтажки напротив здания вокзала, через площадь. За стеклом дежурки сидел лысый старший прапорщик кавказской внешности. Я представился и рассказал о цели своего визита. Прапорщик потребовал документы и долго их изучал. Потом открыл толстую общую тетрадь и начал что-то в ней заполнять. Окончив свою писанину в талмуде, выписал какой-то листок, расписавшись, шлепнул печать и молча протянул мне вместе с той тетрадью. Расписавшись в журнале возле галочки, я взял документы и листок, поблагодарив, вышел на улицу и направился к военным кассам.

Когда снова пересекал площадь – на встречу попался комендантский патруль. По привычке, отдав честь, пошел дальше, но меня догнал боец и, представившись рядовым Лагуновым, попросил подойти к начальнику патруля. Только вот этого не хватало! Достали эти комендачи! Подошел к начальнику патруля и представился, капитан – начальник патруля, тоже. Он потребовал документы и, изучая их, попутно расспрашивая о цели пребывания в Ростове.

– – Я вынужден вам записать замечание, товарищ лейтенант, – сказал мне капитан.

– – За что? Что я нарушил? – возмутился я.

– – А вы себя со стороны видели? У вас полевая форма неуставного образца, потертый весь. Вы позорите статус военнослужащего. И судя из документов – вы после лечения, а где у вас красная планка о тяжелом ранении?

– – Слышь, капитан, ты че, ох…ел? Ты вон какой, весь выглаженный, упитанный, а посидел бы в севастопольских окопах – я б на тебя посмотрел. А планка о ранении… После войны носить буду, чтобы дети таких тыловых уродов как ты мне в трамвае место уступили. Ты хоть раз под обстрелом был?! Пацаны Там кровь проливают, а ты, урод, за спинами их прячешься. Нашел место потеплее и жопу примастырил…

– – Взять! – крикнул капитан двум своим бойцам. Видя, что начали собираться люди и не только в штатском.

Не долго думая, огрел вещмешком одно солдата и ногой ударил в грудь другого. Пока капитан пытался вытащить свой ПМ из кобуры – дал ему прямой в лицо. Тут подскочил старлей в черной титановке и краповом берете с четырьмя орденскими планками. Явно, что из Украины. Он быстро расправился с подбегавшим вторым патрулем комендачей. Потом повернулся ко мне.

– – Ноги в руки и побежали, пока не повязали!

Я схватил вещмешок и побежал за старлеем. Мы бежали на перрон, там отправлялся какой-то поезд. Заскочили на ходу в предпоследний вагон, несмотря на крики проводницы. Быстро сунул ей две тысячные купюры – чтобы она успокоилась. Вагон был купейным, завалили в первое купе. Там сидела женщина средних лет с двумя девочками лет по семь-восемь. Они испугались, когда ворвались двое потных и запыхавшихся военных. Пока восстанавливали дыхание, знаками показали женщине, чтобы молчала, приложив указательный палец к губам.

– – Валера, – представился старлей, когда немного восстановил дыхание и протянул руку для рукопожатия.

– – Володя, – пожал ему руку в ответ я.

– – А классно мы этих уродов умыли, – подмигнул Валера.

– – Ага! А теперь остается установить, куда мы едем.

– – Та да. А тебе далеко?

– – В Москву. А тебе?

– – Тоже. Значит по пути.

Наш разговор прервала зашедшая в купе проводница.

– – Так мальчики, вам куда? – строго спросила она

– – В белокаменную, тетенька. – ответил я. – А что это за поезд?

– – Ростов – Москва. Что это вы прыгаете в поезд и сами не знаете, в какой? Я думала, вы опаздываете.

– – О, Валера, смотри, как нам повезло! Только у нас билетов нет. Мы ж как-нибудь договоримся?

– – Да договоримся, – встрял старлей. – Не так ли? Вы ж не сбросите с поезда двух таких хлопцев как мы?

– – По пять тысяч с каждого, и можете оставаться в этом купе.

Валера присвистнул – А чего ж так дорого?

– – А я как – будто не видела от кого вы «опаздывали». – хмуро сказала проводница.

– – Ну, по пять так по пять. – сказал вэвэшник доставая деньги из нагрудного кармана.

Девочки и женщина в купе первое время смотрели на нас с опаской. Первые десять минут прошли молча. Потом Валера предложил выйти покурить. Мы вышли в тамбур и закурив, разговорились о службе. Валера служил в спецназе Внутренних войск МВД Украины. Воевал под Киевом потом попал в окружение, вырвался. Получил ранение и его отправили в тыл. В Ростове-на-Дону лечился, а в Москву ехал, как и я за распределением.

Он рассказал о своей семье. У него осталась жена и сын в Киеве. Что с ними стало старший лейтенант не знал. Видно было, что это его беспокоило.

В 7.30 утра следующего дня мы были уже в Москве. На перроне Казанского вокзала, обменялись с Валерой на всякий случай адресами, хотя знали, что могут туда не вернуться. Мне предстояло добираться на станцию метро «Красные ворота» в Большой Козловский переулок, в Главный штаб ВМФ. А Валере на Красноказарменную улицу – в Главный штаб ВВ МВД РФ, то есть на метро «Авиамоторная». Так как ни он, ни я Москвы не знали – мы расстались здесь. Москва нас встретила своим обычным муравейником людей. На нас не особо обращали внимание, так как людей в форме было достаточно на улицах.

Поспрашивав у местных таксистов, решил пройтись пешком. Хачики-таксари предлагали подвезти, но при этом заломили космическую сумму – пришлось отказаться. Потому что сидение в поезде изрядно наскучило и хотелось поглазеть на людей, которые не видели еще войны. Такое ощущение, что войны вообще нет. Все как обычно.

Ближе к полудню добрался до Главкомата ВМФ. Это трехэтажное здание, от него так и веет казенщиной. Когда вошел в вестибюль ко мне подошел капитан-лейтенант в парадной форме. Отдав воинское приветствие, изложил ему цель своего визита. Каплей посмотрел на меня с некоторым отвращением. Сделал замечание по поводу моей формы, типа сюда за назначением приходят в парадке. А откуда ж мне ее взять? Капитан мне сказал, что не пустит в таком виде. Я уже начал закипать. Меня настолько взбесила сытое презрение этого урода. Невольно поставил вещмешок на пол и приготовился к драке, как тут подошел подполковник.

– В чем проблемы, товарищ-капитан лейтенант? – спросил он у дежурного.

– Товарищ капитан второго ранга, этот лейтенант не имеет никакого уважения к старшим по званию, имеет внешний вид дезертира, как я могу его пустить в управление кадров? – начал канючить каплей

– Так, капитан, я подполковник – это раз. Во – вторых – отойдем в сторону. Субординацию еще никто не отменял.

Подполковник мне подмигнул, что в его лице показалось знакомым. Мой неожиданный заступник отвел дежурного в сторону, что-то ему рассказывал, тот сначала покраснел, потом приложил «лапу к черепу» и ушел. Подпол подошел ко мне.

– Ну, здоров, лейтенант. Я смотрю, ты встал все-таки на ноги. Молодец! Что, не узнаешь? Я твой сосед по палате в Хосте. – сказал подполковник, подавая мне руку для пожатия.

И вот только сейчас я вспомнил, что это – Магашов.Просто очень смутно помню период пребывания в Хосте. Тем более, что сейчас его в морской форме не узнать. Тогда, в больничном халате и тапках, он был каким-то по-домашнему простым. А сейчас – орел.

– Здравия желаю, товарищ подполковник! Вы ж сухопутником были? Как вы сюда попали?

– Да после расформирования Севастопольского оборонительного района все части подчинили Главкомату ВМФ. И тут меня заставили переодется. А ты-то что тут делаешь?

– Прибыл для получения назначения. А там – куда пошлют.

– Ну пойдем, покурим, и ты мне все расскажешь.

Мы вышли во внутренний двор и направились к небольшой беседке, которая была курилкой. Магашов достал пачку «Явы», предложил мне сигарету и сам закурил. Пробеседовали около часа, подполковник все выспрашивал что я умею, где служил и так далее.

– – Вот что, Володя, сейчас мы пойдем ко мне в гостиницу, ты там оставишь свои вещи, я тебя, босяка приодену и пойдем на прием к одному человеку. Аттестаты у тебя при себе? Вот и хорошо. Ну, идем.