- А если за кабель! - уныло предложил Жора. - Помаленечку, а?

- За кабель!.. - тихо прорычал Андрей.

И Жорин огненный вихор поник.

Андрей показал глазами в сторону рации:

- Вызывайте Керома. Тупик.

Никто не двинулся с места.

- Шеф ответит: «Самое великое зло в науке - халатность и беспорядок», - доверительно сообщила мне Наташа. - Те, кому доводится это услышать, некоторое время пребывают в состоянии невесомости.

Я представил себе Андрея в состоянии невесомости.

- Вот что, ребята… Можно без акваланга, - сказал я.

- Можно, - мрачно согласился Андрей. - Если ты ныряльщик с Такароа или Мапуи.

Наташа рассеянно просвистела музыкальную фразу из «Искателей жемчуга».

- Тридцатиметровая глубина, - добавил Андрей. - Ясно?

- Ясно. Подыщите мне плавки.

- Пуп надорвешь.

- Мой пуп - мне и заботиться.

Андрей внимательно оглядел меня с головы до ног.

- Ладно, - сказал он. - Что тебе для этого нужно?

- Я говорил: элементарные плавки. Желательно, моего размера. Да, и еще груз - ну, гирю какую-нибудь, что ли. Там есть за что зацепиться?

- На солястере? Есть. Кольцо для крюка. А гирю найдем. Все?

- Нет. Когда вернусь - горячий чай. Теперь все.

- Девчонки, на вашей совести чай. Жора, на катер. Пошли…

Когда мы высадились на плот, солнце уже касалось верхушек елей на противоположном берегу.

Плот закреплен почти в центре озера четырьмя растяжками на якорях. Посредине плота - грубо обработанный круглый вырез.

- Нырять туда, - показал мне на вырез Андрей. - Приземлишься где-то рядом с солястером. Кольцо наверху. Зацепишь - хадж в честь тебя совершу. Босиком, до самой Медины.

- Ладно, не ной. Расправь лучше бухту как следует. Будешь травить эту вервь с малым запасом. Жора, плавки!

Я разделся. Плавки оказались малы. Было смешно и хотелось ругаться. А где-то там, на дне, расползались таинственные бентарки… Не доверяя Жоре, я сам обвязал гирю веревкой так, чтобы крюк болтался на конце с трехметровым запасом.

- Хватит? - спросил я Андрея.

- Вполне.

Я склонился над вырезом и пощупал воду рукой - Холодная, бр-р-р… В воде плавали какие-то белые пузырчатые комочки. Продукция бентарков, догадался я. Сильно вздохнул через нос, для вентиляции легких, незаметно взглянул на Андрея. Спросил:

- А что, ваш строгий шеф - отец Лотты?

- Д-да, - Андрей удивился. - Да. Но какое это имеет значение?

Он, видимо, очень взволнован предстоящим аттракционом. Чудак!

Я опустил гирю за борт круглого выреза, взялся рукою за крюк и скомандовал.

- Приготовиться!.. Внимание!.. Але… оп!

Холодная вода ожгла, точно крапивой. Груз был слишком тяжел, и я погружался так быстро, что едва успевал совершать глотательные движения для компенсации нарастающего давления в ушах… Толчок - и я буквально воткнулся головой в холодный, мягкий ил.

Темно и страшно, как в глубоком колодце. В море немного приятней. Э, да что там, никакого сравнения!..

Копаюсь на дне, утопая руками в зыбкой массе мерзкого ила. Тут не то что солястер - затонувший корабль не найдешь… И вдруг руки натыкаются на какой-то странный удлиненный и теплый на ощупь предмет, покрытый мягкой щетиной. Предмет слегка шевелится, изгибаясь, точно громадная живая гусеница.

Я сразу понял, что это - биомашина, бентарк, но тем не менее отдернул руки и содрогнулся от отвращения. Сделал сильный боковой гребок. И налетел на солястер…

Вынырнул я неподалеку от плота, отдышался и скомандовал:

- Вира!

Пока я растирал тело мохнатым полотенцем, Андрей и Жора выбирали веревку. Наконец о настил плота брякнулась гиря и показался сам виновник сегодняшних треволнений. Красавец, ничего не скажешь, не зря дали имя, «солястер» - действительно, формой похож на морскую звезду. Только весь черный, с глянцевым отливом. В воду свешивался кабель, который, как я догадывался, уходил по дну к самому домику.

Андрей быстро свинтил какую-то верхнюю пробку и, сунув мизинец в отверстие, ловко извлек тонкий блестящий цилиндр. На его место вставил другой, точно такой же, затянул пробку ключом. И минуту спустя солястер благополучно вернулся на дно.

Я застегнул запонки, подтянул галстук и, набросив на плечи пиджак, подсел к Андрею. Он тяжело дышал и жадно докуривал сигарету.

Некоторое время мы сидели молча. Смотрели в закатное небо, на пылающее зеркало воды. Рядом, на катере, пытаясь завести мотор, филином ухал несчастный Жорж. Мотор чихал, но заводиться, видимо, не собирался.

- Приедем - ужинать будем, - сказал Андрей и кивнул в сторону домика. - Издалека чую: девчата рыбу жарят.

Я рассмеялся.

- Между прочим, я без всякого юмора, - обиделся Андрей.

- Прости. Это я вспомнил один разговор. Севрюга… и пятое-десятое.

- Севрюга? - Андрей фыркнул. - Свежей форели поешь - севрюгу забудешь… Ну, и что там, на дне?

- Ничего. Ил, тьма кромешная. Бентарки твои ползают. Одного за щетину подергал.

Андрей вскочил как ужаленный.

- Врешь! - крикнул он, и я почуял неладное.

- Между прочим, без юмора. А в чем, собственно, дело?

- Ладно, - сказал Андрей, успокаиваясь. - Вижу, все обошлось. Я в том смысле, что совать пальцы в рот бентарку опасно. Забыл, понимаешь, сказать, вылетело из головы. Да я и не думал, что вам повезет там столкнуться рогами.

- Понимаю… Снимай башмаки и топай в Медину.

Я тоже поднялся, надел пиджак и стал расчесывать мокрые волосы.

Андрей зачерпнул пригоршней воду, дал стечь ей сквозь пальцы и показал мне белый комочек.

- Не жрет, понимаешь?..

- Кто не жрет?

- Рыба не жрет. Мелочь пузатая… В аквариуме все было отлично: бентарки работали, гнали белок. Рыбам - корм, нам - премиальные. Потом статья в академическом журнале, реклама до небес… Изобилие, дескать, промышленный потенциал! Ну, само собой, расширенный эксперимент, отдельная группа научных работников, благословение шефа и целый вагон пожеланий удачи. М-да… Третий день, как запустили бентарков вокруг солястера на полный цикл, и третий день ломаем головы: почему рыба шарахается от нашей продукции? В аквариуме были драки из-за каждой крошки, а здесь, видите ли, нос воротит.

- Может быть, исходное сырье другого качества?

- Ил? Тот же самый… Все то же самое, что было в аквариуме: ил, бентарки, солястер, рыбешка!

- Гм… Действительно, странно. Не знаю, что тебе и посоветовать… Видишь ли, я специалист совсем иного профиля.

Андрей посмотрел на меня с сожалением.

- Козьма Прутков любил говаривать: «Зри в корень». Так вот, разглядеть сей каверзный корень нам мешает наш целенаправленный мозг. Твой мозг работает в другом направлении. Вот и взгляни. Со стороны, говорят, виднее.

- Может быть, подвела технология?

- Нет, не то… Мы тысячу раз проводили структурный анализ белка. Разницы с тем, что в аквариуме, нет никакой… Эй, Жора, ты собираешься здесь ночевать?

- Горючее кончилось! - бодро откликнулся Жора. - Сейчас взгляну, есть ли в канистре.

Андрей шагнул в катер. Суденышко резко накренилось. Я с непонятной грустью глядел в сторону домика. Освещенные окна манили уютом. Я изрядно проголодался и мне казалось, что я действительно чувствую запах жареной рыбы.

На катере раза два чихнул мотор.

- Приехали, паря, - послышался голос Андрея. - Сымай портки.

- Зачем?

- Парус ладить зачнем.

- А-а-а… - и Жора храбро рассмеялся. - Бесполезно, дуновения нету.

- Плюновение есть, - мрачно заметил Андрей. Загрохотала канистра. - Переливай все до капли. Не хватит - на буксире потащишь. Вплавь…

И еще мне казалось, что я вижу сквозь окна мелькание белых фигурок. Одна из них - та девушка, которую я видел сегодня на фоне озерной голубизны…

Сзади подошел Андрей, и я почувствовал запах табачного дыма.

- Ло - надежная девушка, - сказал он. - Только вот трудная она какая-то…

Я промолчал.

- Впрочем, попробуй с ней подружиться, подводник.