Штертебекер с своей стороны не мог им помогать, ибо для него было гораздо важнее править рулем и парусом. Если бы у руля сидел менее способный моряк, лодка давно утонула бы или мачта сломалась.

— Ободритесь, друзья! — крикнул он к своим спутникам. — Я уже вижу берег. Еще несколько минут, и мы спасены!

Но человек предполагает, а Бог располагает. Как только он выговорил эти слова, поднялась громадная гора воды и залила лодку бушующей пеной.

Штертебекер мгновенно отпустил парус и рулевое весло, так что лодка повернулась боком. Этим он спас ее от неминуемого затопления. Волна не ударилась в лодку со всей своей яростью, но лодка все-таки наполовину наполнилась водой.

Это было очень опасное положение. Какая-нибудь неблагоприятная волна — и лодка совсем пойдет ко дну.

Штертебекер понял опасность и так направил лодку, что ветер гораздо слабее давил на парус.

Этим он уменьшил опасность утопления, но и быстроту движения тоже. Движение и так замедлилось вследствие набравшейся воды, а теперь еще нужно уменьшить давление ветра.

— Положите весла! — крикнул Штертебекер к своим спутникам громовым голосом, заглушавшим рев волн. — Вычерпайте воду, скорее!

— У нас нет посуды! — ответил Вигбольд, потерявший уже душевную бодрость.

— Чорт возьми! Так берите руками или шляпами! — гремел Клаус. — Только чтобы вода не осталась в лодке.

Англичане теперь быстро приближались. В реве бури уже слышались их победные крики.

Но Штертебекер еще не отчаивался. Заметив, что Вигбольд и Генрих вычерпали уже немного воды, он опять натянул парус и после ближайшей молнии сделал крутой поворот, из-под носа англичан, продолжавших плыть по прежнему направлению и заметивших свою ошибку только при следующей молнии.

Крик ярости вырвался у них, когда они заметили, что их опять перехитрили, когда они уже были у цели. Они опять повернулись к беглецам, умножив свое старание.

Это уже было близко от берега, и англичане боялись, что рыбаки, которых они считали шпионами, сумеют бежать, если они доберутся до берега.

Штертебекер внимательно присмотрелся к берегу. Он видел, что Генрих и Вигбольд настолько утомлены, что не сумеют спастись бегством, если англичане высадятся сейчас же за ними. Он направился поэтому к лесистому месту на берегу, где легче скрыться.

Генрих и Вигбольд должны были первые выскочить на берег, побежать без него к лесу и спрятаться где-нибудь в чаще.

Сам он хотел возможно дальше задерживать вражескую лодку и затем броситься бежать, заманивая их за собой.

Они были здесь недалеко от Ковеса, куда, вероятно, уже прибыли виталийцы, посланные туда Штертебекером с целью запастись кадками и направиться затем к пленным кораблям виталийцев. Рассчитывая встретиться теперь с ними, Штертебекер хотел завлечь англичан подальше к деревне и взять их в плен, чтобы они не могли вернуться к флоту и предупредить об опасности.

Теперь лодка быстро приближалась к берегу.

— Приготовьтесь! — крикнул Штертебекер. — Как лодка толкнется о берег, вы выскочите и побежите к лесу.

Вигбольд и Генрих влезли на нос лодки. В это мгновение примчалась и лодка англичан.

— Ур-ра! — заревели они, торжествуя.

Клаус схватил длинный лодочный шест и с железной силой ударил в приблизившуюся лодку врагов. Их лодка была таким образом отброшена назад, а его еще быстрее двинулась вперед. Разница во времени ограничивалась секундами, но они были достаточны для Генриха и Вигбольда, чтобы выскочить на берег и исчезнуть в темноте.

Штертебекер выскочил за ними, и хотя он легко мог убежать от преследователей, он все-таки двигался медленно, давал знать о себе частыми криками и всегда держался только на несколько шагов впереди ближайшего преследователя. Он притворялся таким усталым, измученным, что англичане были уверены, что они легко настигнут его. Так продолжалась эта дикая погоня до самого Ковеса, где виталийцы лежали в засаде.

Теперь Штертебекер начал звать их и приказывать окружить английских матросов. Сам он взял несколько человек и бросился с ними к берегу, где стояла разведочная лодка. Им удалось появиться так неожиданно, что они легко справились с оставшимися в лодке четырьмя матросами, прежде чем они успели оттолкнуться от берега.

Штертебекер вытащил обе лодки на берег и вернулся к деревне, где остальные матросы были уже все связаны. Теперь можно было приступить к нападению на «Морскую собаку» и «Ястреба».

ГЛАВА V. Штертебекер подтапливает англичан

Гроза за это время немного уменьшилась. Молния сверкала теперь гораздо реже, море почти успокоилось.

Это было очень удобно для виталийцев, ибо при буре им трудно было бы добраться к пленным кораблям.

Штертебекер и здесь употребил хитрость, чтобы отвлечь внимание экипажа «Морской собаки» и «Ястреба».

Он нагрузил лодку с дровами и облил их сверху дегтем. Эту лодку он привязал к другой, в которой он сам сидел и потащил ее к одному из британских кораблей западной части флота.

Караульные, как видно, ушли спать, вследствие скверной погоды и на шканцах не видно было ни души.

Штертебекер осторожно приблизился к корме вражеского корабля, где его меньше всего могли заметить. Он уже думал, что его предприятие удалось, как вдруг он заметил лодку около корабля.

Это было очень скверно; если сидящие в лодке поднимут шум, тогда все нападение не удастся.

Штертебекер решил немедленно повернуть назад, чтобы приблизиться к другому кораблю, но его уже заметили.

Теперь необходимо возможно тише справиться с врагами. Он быстро погнал свою лодку прямо на вражескую, чтобы опрокинуть ее сильным толчком.

Но его опасения не имели основания. Незнакомцы никакого шума не поднимали, они держались так же тихо и таинственно, как он сам. Там тоже почти не говорили, и приказания отдавались шепотом или мимикой.

Обе лодки быстро приближались одна к другой, и Штертебекер заметил теперь, что в загадочной лодке сидят совсем не матросы, а рыбаки.

Чорт их побери! Что им нужно, мирным рыбакам, здесь? Чего они ищут здесь, раз они тоже англичане?

Что касается мирности, то это было мало заметно; в загадочной лодке стоял высокий рыбак, готовый сразиться на жизнь и на смерть. В его руке засверкал кинжал. Штертебекер тоже вынул кинжал из-под простой рыбацкой одежды.

Так противники приблизились друг к другу. Оба они подняли руки для смертельного удара — но вместо удара у них вырвался заглушенный сердечный смех.

— Свен Вихман, ты здесь? — шепнул Штертебекер, дружески пожимая руку, которая только что поднимала против него кинжал.

— Меня еще более удивляет, что ты здесь, — ответил другой.

— Я уже справился с моими кораблями.

— А я с моими тоже. Это вот будет последний. Я только что хотел начать буравить.

— У меня есть более сильнодействующее средство. Смотри туда!

— Ах, я понимаю, поджечь? Ну, хорошо, что перестал проклятый дождь.

— Да, теперь это хорошо. Но раньше дождь мне оказал громадную услугу.

— Каким образом?

— Я тебе расскажу в другой раз. Теперь я устрою господам англичанам маленький костер. Ты можешь пока ощупать якорный канат. Он загорится, сорвется с якоря, и его погонит к остальным кораблям. Ветер теперь очень благоприятен, тем более что морское течение тоже гонит туда.

— Вот это будет красивая картина, — засмеялся Вихман. — Я перерезал также канаты остальных кораблей. Вместе они все составят прекрасный костер.

— Теперь скорее за дело!

Вихман бесшумно поплыл к якорному канату, а Штертебекер крепко привязал лодку с дровами к корму корабля. Добыв огонь, посредством кремня он поджег содержимое лодки, и пламя мгновенно охватило все кругом.

Лодка Штертебекера исчезла в темноте, прежде чем стража корабля заметила несчастье.

Огонь быстро распространялся кругом. Нужно иметь в виду, что в то время корабли строились почти исключительно из хорошо насмоленных дров. Поэтому огонь быстро охватил весь корабль, и когда спящие караульные заметили это, спасения уже не было.