– Да, – я ответила, хотя она не спрашивала, а утверждала. – Я оставила маму, чтобы стать шпионкой. Правда, звучит эгоистично?

– Часто приходится чем-то жертвовать, – она пыталась меня оправдать.

– Это не жертва, это – предательство, – серьёзно сказала я. – Я наплевала на всё и пошла на поводу у своей прихоти. Разве это правильно?!

Я уже не скрывала своих эмоций. Аманда не чужой мне человек, пусть знает про меня всё, рано или поздно она всё равно узнает, а сейчас – подходящий момент.

– Ты считаешь свою судьбу несчастливой? – прошептала она.

– Не время жалеть, – я начала успокаиваться. – Я счастлива по-своему. У меня есть всё, что я хочу. И я не хочу мечтать о том, чего у меня никогда не будет. Надо жить реальностью.

– Ты бы смогла бросить шпионаж ради любимого человека? – спросила Аманда. В её голосе были слёзы. Может быть, мне показалось, потому что на лице это никак не отражалось. Или она умеет скрывать эмоции.

– Нет, – твёрдо сказала я. У меня уже был опыт, и теперь я точно была уверена, что впредь буду думать, прежде чем действовать.

– А ради мамы? – очень тихо сказала она, потому что знала, что бьёт по больному.

– Нет, – уже менее уверенно ответила я.

– Почему? – не понимала Аманда.

– Не знаю, – я закрыла лицо руками. – Шпионаж – моё призвание. Я не представляю себя без него. Без мамы я тоже не могу. Но однажды я выбрала шпионаж, значит, выберу и в другой раз. Я себя ненавижу.

Я услышала тяжёлый вздох и подняла голову, Аманда ковыряла вилкой салат.

– Ты неправа, – сказала она, не поднимая глаз.

– Я знаю, я всё делаю неправильно.

– Нет, ты не должна себя ненавидеть, – она взглянула на меня из-под опущенных ресниц.

– А что мне остаётся делать, когда я чувствую себя неблагодарной тварью?

– Извини, я, наверное, зря завела этот разговор, – Аманда расстроенно покачала головой.

– Да брось, здесь нечего скрывать, это правда, – я принужденно улыбнулась.

Аманда посмотрела на меня, взгляд выдавал внутреннее напряжение, потом опустила глаза и долго оставалась в таком положении.

Я не решилась ничего сказать и начала утолять голод. Надо принимать себя такой, какая ты есть. Аманда не стала меня осуждать. Почему? Я бы восприняла это как должное. Или мои поступки можно рассмотреть с другой стороны, о существовании которой я не знаю. Аманда ко всему относится по-другому, не как я. Может, этим объясняется её спокойствие и в дальнейшем расстройство? Мы только помирились, как я начинаю опять срываться. Что происходит? Что я вообще хочу?

Я хочу успокоиться и не хочу расстраивать, а тем более пугать Аманду.

Радует то, что сейчас я думаю не только о себе. Иначе меня смело можно было бы назвать эгоисткой. Ладно, что было, то было. Я не буду думать, как могла бы сложиться моя жизнь. Я скажу только то, что лежит у меня на душе. Лучше выбросить всё сейчас, чем мучиться дальше.

– Я никогда не представляла, что однажды меня найдёт человек и предложит учиться на шпионку, – я прервала затянувшееся напряжённое молчание. – Билли тогда сказал, что я могу отказаться, и я хотела так сделать, но меня удивила реакция мамы. Она очень разозлилась, потом расстроилась и, что-то бормоча, ушла на кухню. Я слышала, как она плакала. Я не могу описать, что со мной произошло, но я решила согласиться. Было ли это спонтанное решение, или выступление наперекор маме, я не знаю. Я плакала, когда писала ей прощальное письмо, и знала, что оно причинит ей боль. Это чувство терзало меня, пока я не привыкла к нему. Мне и сейчас трудно, – я сделала паузу. – У меня было много вопросов к Билли: почему я, откуда вы меня знаете? И другие подобные. На что он ответил: «Я никогда не ошибаюсь». И добавил: «Потом узнаешь, почему». Я не могла понять, почему поверила ему, ведь он мог увезти меня и сделать всё, что угодно, я просто шагнула в никуда.

Я почувствовала огромное облегчение. Аманда застыла на стуле. Я выдохнула и усмехнулась. Хоть я и чувствовала некую боль, мне было легко рассказывать. Словно говоришь про человека, которого не знаешь. История казалась обычной, но с непредсказуемым концом. Я не знала, чем закончится моя жизнь: меня убьют или это будет естественная смерть. Какая разница? Я хотела жить настоящим, а не гадать о будущем.

– Ты её больше никогда не видела? – спросила Аманда. В голосе было сожаление, безысходность.

Я внезапно засмеялась, а она сдвинула брови.

– Я к ней езжу раз или два в полгода, но Эмма, моя мама, об этом не знает, – я грустно улыбнулась.

– То есть?

– Я приезжаю, наблюдаю за ней издалека, оставляю на столе или подоконнике подарки, деньги, – сказала я. – Если она меня увидит, конечно, очень обрадуется, но когда придёт время уходить, она расстроится ещё больше. А я этого не хочу.

– Эмма не знает, что это ты оставляешь подарки?

– Конечно, знает, – я улыбнулась, – поэтому я ненавижу себя вдвойне.

– Не вини себя, – Аманда качнула головой.

Я фыркнула.

– Хватит о грустном, – вздохнула я. – У нас впереди очень большая работа, расслабляться нельзя.

– Давно хотела спросить, что ты имела в виду, говоря про критическую ситуацию? – Аманда не стала больше говорить о моём прошлом, за что я была ей очень благодарна.

– Билли отправляет меня обследовать фирму. Мне не составит труда обмануть или убить охранника, скрыться от слежки, попутешествовать по стенам, – сказала я в шутку, – а вот тебе надо научиться.

– Ага, – протянула она, переваривая информацию, и вдруг нервно сглотнула. Я, кажется, поняла, что сболтнула лишнее.

– Убивать охранника необязательно, можно обойтись без этого, – поспешно добавила я.

Аманда кивнула.

– Я понимаю, необычно, но потом ты привыкнешь, – ободрила я её. – Многое ещё может тебя удивить. Но ты справишься, я же через это прошла.

– Я поняла, – спокойно сказала Аманда.

Она стала привыкать к нашим сюрпризам, не всегда приятным. Интересно, что она раньше думала о шпионах? Я не думала о них вообще.

– Когда ты впервые…убила?

Я видела, с каким трудом Аманда произносила последнее слово.

– На одном из первых заданий, – сказала я. – Была безвыходная ситуация. Меня душил агент какой-то фирмы, я дотянулась до пистолета и с закрытыми глазами спустила курок.

– И что? – шёпотом спросила Аманда.

– Не знаю, – я пожала плечами, – я взяла то, что мне было нужно, и убежала.

Она шумно выдохнула. Я не стала развивать эту тему. Потом надо будет объяснить, что иногда приходится прибегать к таким методам.

Я посмотрела в окно, стало темнеть. С Амандой время пролетело незаметно. Пора домой.

– Ты подбросишь меня до моей машины? – спросила она, словно прочитав мои мысли.

– Без вопросов, – я приподняла руки.

Перед тем как ехать к офису, мы долго спорили по поводу того, кто оплатит счёт. Настаивала я, потому что сорвала предыдущий обед, но Аманда наотрез отказывалась. В конце концом мы заплатили пополам.

До офиса мы добирались долго из-за пробок. У Аманды было хорошее настроение, так что и я не расстраивалась. Времени было много, и я боялась, что Аманда будет расспрашивать меня о задании. К сожалению, мои опасения сбылись.

– Шарлотта, – она позвала меня, я смотрела на дорогу и только кивнула, – Билли не против, что я поеду на задание?

– Он это и предложил, – я улыбнулась.

– Да? – сказала Аманда удивлённо, но сразу рассмеялась. – А, он хочет посмотреть на меня в действии, получится ли из меня шпионка?

Это было очевидно, немудрено, что Аманда так и подумала.

– Да, – я не стала отрицать.

– Тебе он такие проверки устраивал?

Я задумалась.

– У меня были два года полноценных тренировок, и в это время Билли часто давал мне какие-то распоряжения, которые потом оказывались проверкой, – я усмехнулась.

– Ты намекаешь, что у меня всё ещё впереди?

– А как же? – я вздохнула. – Это только начало твоей учёбы, потом работы. И вообще Билли очень любит шутки и розыгрыши, и он мастер в этом деле.