– Эй?

Он не шевелился.

– Дерьмо, – пробормотала Брит.

Она приготовилась к худшему и, глубоко вздохнув, широко распахнула дверь, готовая увидеть мертвого парня. Но представшая перед ней картина ошеломила ее. Брит моргнула, а затем еще и еще, когда взгляд остановился на теле, распростертом на кровати.

Большинству друзей Дейла было за шестьдесят, но этот парень не был стар. Загорелые, мускулистые ноги были раздвинуты на несколько футов. Взгляд пропутешествовал от обнаженных ног до самой красивой задницы, которую она когда-либо видела – крепкой, загорелой и округлой. Брит смогла разглядеть все это потому, что парень был совершенно голым. Ее взгляд плавно перетек с приятного изгиба на мощную спину, а затем выше к мускулистым, широким плечам и рукам толщиной с шею буйвола, закинутым за голову. Длинные, черные шелковистые волосы разметались по руке, от локтя до запястья, и не давали Брит разглядеть его черты, крупные ладони обхватили подушку, зарывшись в нее пальцами.

Взгляд снова спустился по его телу, и она сглотнула. Мужчину определенно нельзя назвать престарелым. Теперь, когда первоначальный шок прошел, она еще раз изучающе оглядела тело, подмечая уже и другие детали.

Его правое колено было немного больше левого, и она заметила пакет со льдом – вроде тех, которые обматывались вокруг ноги – на краю кровати. Видимо он прикладывал его к колену, но даже со спины была видна опухоль, а также толстый шрам, тянущийся вдоль бедра, и несколько отметин на внутренней стороне колена. Она шагнула в комнату и забралась в небольшой проход – около дюйма длиной – между стеной и кроватью, чтобы получше разглядеть его шрам.

Это был след от хорошо проведенной операции. Они надрезали бедро, едва не задев ягодицу, оставив шрам в добрых четыре дюйма длинной, резко контрастировавший с его темной кожей. Либо этот парень любил загорать голым, либо такая смуглая кожа досталась ему по наследству. Брит пыталась вспомнить его фамилию, написанную в бланке, но в голове крутилось лишь имя – Ривер.

Он занимал большую часть кровати, а пальцы ног свешивались в проход. Должно быть, мужчина был, по крайней мере, шесть футов^[3] ростом. Конечно, не так высок, как Дейл со своими шестью футами и четырьмя дюймами, но близок к этому. Она отвела взгляд от большого сексуального тела на кровати и вдруг резко втянула воздух. Брит заметила встроенную выдвижную полку, использующуюся, как прикроватная тумбочка, и причина, по которой Ривер не просыпался, стала ясна.

– Черт возьми, – выдохнула она, медленно двигаясь дальше по узкому проходу.

Она покачала головой, уставившись на раскрытую и почти пустую бутылку виски, почувствовав слабый витавший в маленькой комнате запах. Брит подняла с полки полную, открытую баночку с таблетками и покрутила в руке, ища этикетку. Она испытала облегчение, когда это оказалось лишь простым седативным средством. Ее взгляд метнулся к спине мужчины, удостоверяясь, что та размеренно поднимается и опадает, а значит, он по-прежнему дышит и избежал случайной передозировки, смешивая таблетки с алкоголем.

Взгляд Брит снова пробежался по его телу, и она сглотнула. Ей нужно было срочно заняться сексом, если один вид обнаженной спины парня так возбуждает ее, но, в его защиту, он был прекрасным представителем мужского пола. Не считая рубцов и колена, Ривер был в отличной форме. Она посмотрела на его длинные, черные, как смоль, волосы и решила, что они кажутся мягкими. Втайне от всех, Брит всегда западала на смуглокожих парней с длинными волосами. И, хотя, предпочитала блондинов, все же этот ковбой, лежащий на кровати, определенно был привлекательным.

Она медленно попятилась, пока не оказалась у изножья кровати. Брит нагнулась, поднимая простыню, которую он скинул, и, помедлив лишь секунду, чтобы бросить еще один долгий прощальный взгляд на его прекрасное тело, кинула ту на спину Ривера. Простыня опустилась, укрывая его задницу. Теперь, когда мужчина оказался прикрыт, ничто не мешало ей ясно мыслить. Брит снова огляделась, решив, что его необходимо разбудить, оценив насколько ему больно, а также получше изучить колено, или же осмотреть на наличие других травм, которых могло быть незаметно со спины.

– Эм, Ривер? – проговорила она громко, – Просыпайтесь.

Он не сдвинулся с места. Брит поудобнее перехватила папку и открыла ее. Взгляд заскользил по строчкам. «Да, определенно не шестидесятилетний, как большинство моих постоянных пациентов». Брит изучила документы, хотя там был лишь один листок, исписанный Дейлом. Закрыв папку, она опустила ее на пол.

– Мистер Винд? – рука Брит потянулась к его ноге. – Мистер Винд? – повысила она голос, – Вставайте!

Ее пальцы схватились за его левую пятку, не желая тревожить опухшее правое колено.

– Просыпайтесь, черт возьми. У меня не было выходных с тех пор, как родилась.

Когда Ривер пошевелился, она успокоилась, что тот еще не потерян для этого мира. Брит сжала ступню, зная, что иногда физические прикосновения помогают поднять кого угодно. Она знала это из личного опыта, но предпочла отогнать эту мысль. Брит не будила пьяных уже несколько лет, с тех пор, как развелась четыре года назад.

Мужчина потянулся, а она лишь наблюдала. Его руки уперлись в стену, а спина выгнулась. Брит было почти жаль, что накинула простыню на его задницу, когда тот чуть раздвинул ноги и перекатился на пятки, упираясь на руки. Ривер повернул голову, убирая с лица волосы.

Его глаза были по-прежнему закрыты, когда Брит увидела его профиль. Он не был типично красивым. Должно быть слово «грубый» ему больше подходит, и его наследственность перестала быть тайной. Она должна была догадаться, когда увидела его полное имя – Ривер Винд. Звучало, как у индейца, но порой люди называют своих детей странными именами, как-то она дружила с одной китаянкой, которую звали Бетти Лу. У Ривера был довольно широкий рот, полные губы приоткрылись, когда он вздохнул, а грудь приподнялась.

– Мистер Винд?

Он слегка подскочил. Уголки губ поползли вниз, когда Ривер, вскинув голову, развернулся к ней. Глаза распахнулись, оказавшись темно-карими, и в растерянности уставились на нее. Ресницы мужчины были густыми, длинными и черными, красиво обрамляя глаза, прекрасные даже в заспанном виде. «Совершенно соблазнительные глаза», – подумала она, чувствуя, как сжимается живот.

Он несколько раз моргнул, пытаясь прояснить взгляд. Брит заставила себя улыбнуться и откашлялась, прежде чем произнести:

– Доброе утро, солнце. Уже второй час дня.

Мужчина открыто уставился на нее, но Брит не могла винить его. Она была незнакомкой, стоящей посреди его спальни. Брит гадала, страдает ли он от похмелья. Глаза широко распахнуты, и не похоже, что их резало от света, хотя комнату не назовешь тусклой – она ясно видела его глаза. Брит подняла руку, слегка махнув ему.

– Привет. Вы в порядке или нужно кофе? Могу сделать, если оно у вас есть.

Ривер медленно подвинулся и, оперевшись руками о кровать, стал подниматься. Простыня опасно съехала, затормозив на его округлой заднице. Если он не будет осторожен, то снова ее потеряет. Взгляд Брит задержался там на секунду, прежде чем взметнуться вверх. Все же у него была прекрасная задница. Их глаза встретились.

Она не ожидала, что он может так быстро двигаться, но парень вскочил в одно мгновенье, как если бы был пантерой. Он поднялся, развернулся и бросился на нее. Брит успела лишь вздохнуть, когда сильные пальцы обернулись вокруг ее запястья и дернули вниз. Спустя мгновенье она оказалась на спине поперек кровати с лежащим на ней обнаженным мужчиной. Лицо Ривера Винда зависло в дюйме от нее, а взгляд его красивых темных глаз не отрывался от шокированного лица Брит.

– Привет, детка. Какого черта я о тебе ничего не помню? Но раз так, давай начнем все сначала. Ты сможешь освежить мою память, назвав имя после того, как я трахну тебя.

У нее буквально отвисла челюсть, а мозг несколько секунд просто отказывался работать, пока до нее доходил смысл его слов. Она поджала губы, вдыхая запах Ривера. От него исходил какой-то приятный мускусный аромат, присущий, как она знала, настоящим мужчинам, либо позаимствованный у флакона с одеколоном. Брит ожидала, что ее выбьет из колеи его утреннее дыхание, когда он стал медленно склоняться к ее губам, но от него пахло лишь виски, и это не было неприятно.